Проблема формирования западноевропейской цивилизации в свете историко-теоретического подхода Л. Н. Гумилева

• Автор: Загоскин, Денис Владимирович
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 206 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I
Механизм исторической инновации в свете историко-теоретического подхода Л.Н.Гумилева. ГЛАВА II
Изменения в системах ценностных ориентаций западноевропейской феодальной элиты в период между XII и XVI столетиями.
ГЛАВА III
Франция и Англия между XI и XVI столетиями. Адаптивные синдромы и социальные изменения. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ К ВВЕДЕНИЮ ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ I ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ II ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ III ПРИМЕЧАНИЯ К ЗАКЛЮЧЕНИЮ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЕ I
Изменение плотности военных столкновений в Западной Европе в VII - XV столетиях
ПРИЛОЖЕНИЕ II
Пассионарный импульс VIII в. н.э.
ПРИЛОЖЕНИЕ III
Английский манор XII столетия

ВВЕДЕНИЕ
В настоящее время в исторической науке - как отечественной,так и зарубежной - имеет место немалый интерес к прблематике, связанной с так называемым "цивилизационным" подходом к изучению исторических явлений: "Современное нам общество совершенно однозначно
декларировало интерес к новому измерению истории, которое может быть обозначено как цивилизационное" [13,
Можно говорить о двух аспектах этого интереса, взаимосвязанных и трудноразделимых. Во-первых, речь идет о внутренней ситуации, сложившейся на сегодняшний день в исторической науке. Она характеризуется сменой парадигмы научного поиска, которая нацелена на преодоление дегуманизации истории, утраты ею человеческого содержания,положения дел, при котором человек “перестал быть актером истории" [21.
При этом имеется в виду возвращение в историографию человека, понятого в неразрывном единстве всех его исторических проявлений, "взаимосвязанных и взаимообусловленных" [33. Тем самым актуализуется на новом теоретико - методологическом уровне вечная проблема и “заветная цель" [43 исторической мысли - проблема исторического синтеза.
Во- вторых упомянутое положение дел имеет свои корни и вне собственно научного сообщества. Исчезновение из истории человека, дезинтеграция исторической науки на ряд малосообщающихся между собой дисциплин серьезно ослабили социальные функции и престиж этой науки - и это при том, что например современное российское общество, ныне переживающее своего рода "кризис идентичности" -потерю представления о том, что оно есть и каковы его роль и место в окружающем его мире - определенно нуждается в истории и в

историческом знании как в факторе самоидентификации. Вместе с тем следует признать, что реализация данной потребности сталкивается с общей неспособностью исторической науки сыграть присущую ей роль -для ответа на многие злободневные вопросы историческая наука должна располагать целостной, закономерной и внутренне связанной картиной исторического процесса - при отсутствии же таковой ее социальная ценность более чем сомнительна [5].
Не следует, впрочем, думать, что проблема социальной ценности и социальных функций исторической науки суть проблема чисто отечественная. Аналогичное понимание общественных задач
исторической науки проявляют и представители зарубежных научных
сообществ. Мак Ле Гофф настаивает на том, что история должна
отвечать на вопросы современности и приводит мнение Люсьена Февра,
заявившего в 1948 году, что "делать историческую науку следует в
той мере, в какой эта наука способна...позволить нам жить в мире,
окончательно утратившим стабильность, с иными нежели страх
рефлексами" [6]. Вместе с тем, сегодня признается, что со своими
социальными функциями французская историческая наука справляется неудовлетворительно. Происходит это именно в силу общей
дезинтеграции и дегуманизации исторического знания. В 1983 году выяснилось, что две трети французских школьников понятия не имеют о том, когда произошла Великая Французская революция [?]. По признанию французских историков, их страна оказалась под угрозой
утраты своей исторической памяти: "Французам следует заново
существенно осмыслить то, что их настоящее укоренено в истории и в памяти, которые вместе составляют их достояние и их общую судьбу"

Л.Н.Гумилев определяет как субпассионарную. Субпассионарные особи неспособны к полноценной адаптации в окружающей среде, пассионарный признак, как способность выходить за рамки данных обстоятельств и "проектировать будущее" [28] у них практически не выражен, что
проявляет себя "в неспособности сдерживать инстинктивные вожделения, асоциальном поведении, паразитизме, недостаточной заботе о потомстве." [29]. Комплекс поведенческих норм в этой фазе (фазе обскурации) ориентирован на установление такого положения
дел, при котором естественный для субпассионариев образ жизни подвергается минимальному риску. Зто возможно при подавлении любой угрозы (действительной или мнимой) этому образу жизни со стороны носителей иных моделей поведения Поэтому главным принципом субпассинарного сообщества является императив "будь таким как я" -своеобразная гарантия стабильного существования субпассионарной особи, исключающая неблагоприятные воздействия на нее со стороны других [30]. В Древнем Риме фаза обскурации приходится на Ш-У
в.в. (эпоха солдатских императоров); точной датировки для Западной Европы и России нет, однако высказывается предположение о появлении признаков фазы обскурации в Западной Европе XX столетия [31].
6. Итоги фазы обскурации зависят от того, удержится ли на
протяжении этого периода тенденция к преобладанию субпассионариев или же произойдет этническая регенерация - гармоничные особи сумеют овладеть ситуацией, выбросив субпассионарный элемент из жизни этноса. В первом случае происходит разрушение системных связей
внутри этноса и депопуляция - исчезновение его с лица Земли (как
это было в У веке и далее с римлянами). Во втором случае этнос входит в гомеостатическое равновесие со средой обитания, при