Проблема направленности исторического процесса в русской христианской исторической мысли XIX - первой половины XX в.

• Автор: Ивонина, Ольга Ивановна
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2001
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 365 с.

Оглавление
Введение
Глава 1. Представление о направленности истории как компонент русской
религиозной исторической мысли
1.1. Теоретические основания религиозной концепции истории
1.2. Направленность истории как мировоззренческая и методологическая
проблема русской религиозной исторической мысли
Глава 2. У истоков русской религиозной исторической мысли
(историософия П.Я.Чаадаева)
2.1. Историческое мировоззрение П.Я.Чаадаева
2.2. Концепция всемирной истории П.Я.Чаадаева
2.3. Отечественная история в освещении П.Я.Чаадаева
Глава 3. Русская Клио: первые шаги эмансипации от Провидения
(представления о направленности исторического процесса в
трудах ранних славянофилов)
3.1. Теоретико-философские основы исторической концепции А.С.Хомякова
3.2. Концепция всемирной истории А.С.Хомякова
3.3. А.С.Хомяков о направленности русской истории
3.4. И.В.Киреевский о месте России во всемирной истории
Глава 4. Человек между историей и Богом (представления о
направленности исторического процесса в «юридической»
(государственной) школе историографии. С.М.Соловьев)
4.1. Формирование историко-теоретических взглядов С.М.Соловьева
4.2. Концепция всемирно-исторического процесса С.М.Соловьева
4.3. Представления С.М.Соловьева о направленности русского исторического
процесса
Глава 5. История как встреча Бога и человека (христианский
эволюционизм Вл.С.Соловьева)
5.1. Религиозная метафизика истории Вл.С.Соловьева
5.2. Концепция всемирной истории Вл.С.Соловьева
5.3. Вл.С.Соловьев о направленности русской истории
Глава 6. Историческая симфония Л.П.Карсавина: проблема
направленности исторического процесса в историософии
«всеединства»
6.1. Формирование теоретико-методолошческой концепции Л.П. Карсавина
6.2. Историософия Л.П.Карсавина
6.3. Проблема направленности исторического процесса в историографической
концепции Л.П.Карсавина
Глава 7. Свобода как судьба истории: проблема смысла и направленности
истории в творчестве Г.П.Федотова
7.1. Этапы и особенности формирования христианского мировоззрения
Г.П. Федотова
7.2. Метаморфозы свободы: концепция всемирного исторического процесса
Г.П. Федотова
7.3. Г.П.Федотов о направленности русского исторического процесса
Глава 8. Судьба Бога в истории: эсхатология антропологического
титанизма Н. А.Бердяева
8.1. Философско-исторические основания исторической концепции
Н.А.Бердяева
8.2. Н.А.Бердяев о всемирной истории
8.3. Н.А.Бердяев о направленности русского исторического процесса. Русская
душа против русской идеи
Заключение
Библиография
Введение
Обращение современных исследователей к наследию русской христианской историософии вызвано различными обстоятельствами и мотивами. Сходство идейно-политического и исторического контекста возникновения религиозного течения отечественной общественной мысли в начале XIX века с переходным состоянием России рубежа XX и ХХЗ вв. объединяет историков разных поколений и школ - представителей дореволюционной, советской, эмигрантской и современной российской историографии - в общем диалоге о прошлом, настоящем и будущем России. Постоянная альтернативность ситуации выбора страной своего пути развития в контексте мировой цивилизации объясняет особую притягательность и практическую востребованность идей русской религиозной историософии, сформировавшей единое проблемное поле отечественного исторического сознания с его размышлениями о смысле исторического бытия всего человечества и судьбах своего Отечества, национально-культурном своеобразии России и всемирном значении её исторического опыта.
«Верующий разум» русских религиозных авторов определил особый подход и оценочный масштаб изучения проблем отечественной и всемирной истории - «с точки зрения вечности» - sub specie aetemitas. Представления русских мыслителей о направленности и цели исторического движения выражались религиозными категориями Царства Божьего, Богоче-ловечества, теофании, соборности. Присущий русской христианской мысли синтез базовых категорий Православия с гуманизмом, антропоцентризмом и прогрессизмом европейского сознания объясняет напряженный нравственный тонус ее исканий, понимание истории как манифестации свободы и самоопределения человека, поиск смысла бытия отдельной личности, общества, государства, культуры как уникальной индивидуальности, обладающей непреходящей ценностью для всего человечества. Взаимодействие с европейской интеллектуальной традицией сформировало особый методологический инструментарий русских религиозных авторов, производный от их представлений об объективной закономерности исторического процесса и универсальности исторического субъекта в лице единого человечества. Отечественная историософия продемонстрировала богатые эвристические возможности исторической компаративистики, герменевтики, синтеза социальной истории с культурной антропологией и историей ментальностей, отразив, а отчасти и предвосхитив поворот современной науки к новому пониманию предмета и методов исторического исследования.
Центральной темой и предметом размышлений русской христианской исторической мысли, стала, по меткому определению Г.Шпета, «загадка-проблема» России - ее религиозно-исторической идентичности, исторической судьбы и всемирного призвания. В решении проблемы судьбы России христианские мыслители демонстрировали устойчивую тенденцию критики западной цивилизации как ограниченного, далекого от универсального, образца исторической эволюции. Разрушение эталонного образа Европы как средства исторической идентификации России проявилось уже в работах историков XIX века, придавших вопросу о судьбе России характер историософской проблемы направленности всемирной истории. Критерием нормативности и русской, и мировой истории стали не локально ограниченные образцы буржуазной цивилизации Запада, а всеобщие идеалы свободы, братства, социальной солидарности и справедливости, впервые сформулированные христианством. Сознание русских религиозных авторов оказалось неожиданно созвучным катастрофическому XX веку, наполненному революциями и войнами, чудовищным насилием над природой и разумом человека, исходившим из цитадели мирового npoipecca. На завершающем этапе своего существования русская христианская историософия в лице Л.П.Карсавина, Г.П.Федотова и
Н. А.Бердяева реализовала свои переживания трагических катаклизмов XX в. в предчувствиях глобальных угроз мирового развития. Предупреждения христианских мыслителей о возможности гибели культуры и торжества технократии, кризиса гуманизма, конфликта цивилизаций, противоборства традиционализма и модернизма сформировали новый контекст обсуждения проблемы направленности отечественной и всемирной истории, до сих пор сохраняющий свою актуальность.

Формирование концептуальной картины русской религиозной историософии стало результатом ее саморефлексии. Интерес к теоретико-методологическим, социальнопсихологическим и мировоззренческим основаниям христианской исторической мысли России проявился в сочинениях самих русских религиозных авторов конца XIX - начала XX вв.:
Н.А.Бердяева, М.О.Гершегоона, В.В.Зеньковского, С.А.Левицкого, А.Ф.Лосева, Н-О.Лосского, Е.Н.Трубецкого, Г.В.Флоровского. Таким образом, история и историография отечественной религиозной мысли совпали как во времени, так и в пространстве духовной традиции. Исследователями творчества П.Я.Чаадаева, А.С.Хомякова, И.В.Киреевского, Вл. Соловьева стали мыслители, объявившие себя их преемниками, а инициаторами изучения научного наследия Н.А.Бердяева, Л.П.Карсавина, Г.П.Федотова явились представители русской эмиграции, объединенные с деятелями русского религиозного ренессанса общностью творческой и личной судьбы.
Значительный вклад в изучение генезиса и особенностей русской христианской историософии внес М.О.Гершензон. В «Истории молодой России» (1908 г.) он сформулировал свое понимание предмета исторической науки как воссоздания истории эпохи через историю идей. Данная установка воплотилась в создании Гершензоном целой серии блестящих интеллектуальных биографий и политических портретов деятелей русского общественного движения 30-40-х гг. XIX века, включая П.Я.Чаадаева и братьев Киреевских. Автор начинает отсчет новой эпохи в развитии русской общественной мысли именно с 30-х гг., когда в России «искусственно оторванная от всякого дела мысль обращается теперь на самое себя», положив начало «великому ледоходу русской мысли». Особенностью этого периода М.О.Гершензон считает глубину, новизну и масштабность поднимаемых проблем: «Движение, овладевшее лучшей частью московской молодежи с середины 1830-х годов не было одним из тех частных раскрытий идеала, какими являются все дальнейшие наши общественные движения, по преимуществу политические; в том и заключается его великая особенность, что оно имело своим предметом весь идеал в целом (выделено мною - О.И.)... самую его субстанцию»1. Позднее в письме П.Б.Струве автор уточнил, что именно скрывалось за общественным и личным идеализмом поколения 30-40-х гг.: «В бурном умственном движении той эпохи были впервые сознательно и с полным чувством ответственности поставлены... самые коренные, вечные вопросы бытия и сознания - о Боге, о смысле истории, о назначении человека»2.
Почти одновременно с «Историей молодой России» вышла книга Гершензона «П. Я. Чаадаев. Жизнь и мышление». Суждения Чаадаева о путях мировой и русской истории автор выводит из его религиозно-философских взглядов, сосредоточенных на проблемах всемирно-исторической роли и провиденциальной миссии различных народов. В новой книге - «Исторические записки» (1910 г.) - М.О.Гершензон развивал идеи, высказанные им в предшествующих работах. Духовная атмосфера 30-40-х гг. сводится им к противостоянию двух полярных мировоззрений - религии и рационализма. Особую симпатию М. О. Гершензона вызывают историософские воззрения славянофилов, в которых он видел аналог «гражданской религии». Призыв славянофилов к свободному сотворчеству граядан во имя преображения существующего и построения «нового мира» импонировал автору грандиозностью замысла. Уровень требований, предъявляемых славянофилами человеку и обществу, космизм их мироощущения, вселенский характер призвания России автор напрямую выводил го православной религиозности родоначальников славянофильства - И.Киреевского, А.Хомякова, Ю.Самарина.
М.О.Гершегоон предпринял попытку очистить первоначальное смысловое ядро славянофильства от исторических наслоений, делавших это течение русской общественной мысли
1 Гершензон М.О. История молодой России. - М., 1908. с.
2 Ответ П.Б.Струве // Русская мысль. -1910. -№
новятся историческими фактами, а вся их совокупность - историей. Можно утверждать, что проблема направленности исторического процесса является «сквозной», междасциплинар-ной для всей области исторического знания. Возникнув в сфере историософии, эта проблема играет большую роль и в практике историописания.
В познавательном аспекте направленность может быть понята как степень соответствия исторического события эталонному состоянию человечества. В зависимости от того, как понимается статус эталонного состояния, проблема направленности может быть рассмотрена в трех различных планах:
- проблема смысла истории;
- проблема цели истории;
- проблема ценности истории;
Проблема смысла истории - наиболее очевидная для историографии версия направленности, приобретающая характер рассуждения историков о взаимосвязи прошлого и настоящего. В процессе сравнения современного этапа развития человечества (или его части) с эталонным состоянием, историк объединяет в своем сознании разные темпоральные структуры, делая историческое время единым. Исследование смысла истории можно считать ответом на вопрос «Куда пришло человечество?». Исследователь устанавливает соизмеримость прошлого и настоящего, усматривая в событиях прошлого подготовку' к современности, видя в истории зачатки того, что получило явное выражение только сейчас. Событийная последовательность выстраивается в единый смысловой ряд где предшествующее событие понимается как основание последующего. Например, без античной идеи психеи (индивидуальной души) был бы невозможен пневмоцентризм (сосредоточенность на проблеме души) христианства, без которого, в свою очередь, была бы невозможна антропоцентрическая культура 1уманизма и современное либеральное общество. Представление о смысле истории принимало форму различных концепций: всемирной и локальной истории, цикличного и линейного характера исторического процесса, в зависимости от применявшихся историками критериев нормативности человеческой эволюции.
Направленность истории может быть понята и как ее целеустремленность, ориентированность на какое-то определенное состояние. При этом, цель истории понимается как общий вектор развития, не сводимый к устремлениям отдельных людей. Это предполагает существование объективной траектории социальных изменений и независимого от человека субъекта целеполагания. Таковым выступает сверх-чеяовеческое существо, Бог. Идея цели истории просто немыслима без такого допущения. Если постижение смысла истории связано с анализом уже реализованных социальных изменений, то выяснение цели исторического процесса требует метафизической ориентированности исследователя. Историк, по существу, сближается с пророком и рассуждает не от том, что было, а том, во что выльется еще длящийся процесс развития человечества. В этом отношении изучение цели истории требует от ученого ответа на вопрос «Куда движется человечество?». Направленность истории понимается как соответствие идеальному состоянию, понимаемому как цель мирового процесса. Статус исторической цели может истолковываться различно. В зависимости от отнесения к временному потоку, цель истории понимается либо хилиастически, либо эсхатологически. В первом случае предполагается, что эталонное состояние человечества будет достигнуто в будущем, но в пределах земного времени. Во втором случае цель истории реализуется за пределами земного времени, в перспективе вечности, например, в Царстве Божием. В зависимости от соотношения Божественного и человеческого субъектов истории, ее цель рассматривается либо как предопределенная и безальтернативная, либо как потенциальная и альтернативная, т.е. одна из многих. Так, в христианской философии истории постоянно дискутируется вопрос о том, является ли Апокалипсис фатальным исходом человечества, либо одним из допустимых и провидимым Ботом результатов земного развития, предъявленных человечеству как предостережение и напоминание о возможности иного, благополучного исхода человеческой истории.