Историческая наука в России 1830-1870- х гг.: поиск новой концепции русской истории

• Автор: Боярченков, Владислав Викторович
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Рязань
• Количество страниц: 495 с.

Оглавление
Введение
Г лава I. Критика «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина и осмысление перспектив науки русской истории в 1820 - 1830-е гг
Глава II. Общество истории и древностей российских в 1830 - 1850-е гг.:
принципы организации историографического пространства
§ 1. Традиции и нововведения в организации ОИДР под
председательством С.Г. Строганова (1836 - 1848 гг.)
§2. Принципы обновления состава ОИДР в конце 1830-х - 1840-х
§3. ОИДР и «история Флетчера»
§4. ОИДР под руководством А.Д. Черткова и И.Д. Беляева
Глава III. Концептуальные поиски славянофилов и «новой исторической школы» конца 1840 - 1850-х гг
§1. Программы изучения русской истории К.Д. Кавелина и Ю.Ф. Самарина
в середине 1840-х гг
§2. Последователи К.Д. Кавелина на рубеже 1840 - 1850-х гг.:
обретение статуса школы
§3. Спор С.М. Соловьева со славянофилами об «антиисторическом
направлении» 1857 г
§4. Судьба историографического наследия К.Д. Кавелина в годы
«великих реформ»
Глава IV. Местная история и построения историков-федералистов в эпоху «великих реформ»
§ 1. Изучение местных сюжетов в рамках исторических концепций
1840- 1850-х гг

§2. Местная история в федеративной концепции Н.И. Костомарова
§3. От государственности к местной истории: молодые последователи
«новой исторической школы» на рубеже 1850 - 1860-х гг
§4. Концепция местного саморазвития в земской теории А.П. Щапова
Глава V. Историки в обновленном обществе 1860 - 1870-х гг. и проблема выбора модели социальной идентичности
§ 1. Аполлон Григорьев об исторических школах в России
в эпоху «великих реформ»
§2. Российская историографическая традиция и исторический
опыт в осмыслении историков-«федералистов» в начале 1860-х гг
§3. Историки-«федералисты» и этнографическая экспедиция
Русского географического общества
§4. Кризис федеративных построений в науке русской истории
Глава VI Преемственность и новые тенденции в науке русской истории
на исходе эпохи «великих реформ»
Заключение
Примечания
Список использованных источников и литературы
Список сокращений
Введение.
Актуальность исследования. Идейное наследие, оставленное историками 1830 - 1870-х гг., вплоть до настоящего времени продолжает питать исследования, посвященные прошлому России. Авторы исторических монографий, появляющихся в наши дни, ссылаются на труды М.Г1. Погодина, С.М. Соловьева, А.П. Щапова и их современников, - в них уже на протяжении полутора столетий черпаются наблюдения, все еще не перечеркнутые усилиями ученых последующих эпох. Более того, многие важнейшие элементы структуры исторического знания, впервые отчетливо обозначившиеся в указанный период, настолько глубоко укоренились с тех пор в отечественной историографической традиции, что безотчетно воспроизводятся в российской исторической науке, несмотря на переживавшиеся затем ею внутренние кризисы и внешние потрясения. Это и закрепление русской истории в университетском пространстве на уровне специальных кафедр, согласно уставу 1835 г., и превращение монографии в основную форму научного исторического письма, и появление собственно исторической периодики. Даже отголоски споров славянофилов с К.Д. Кавелиным, С.М. Соловьевым и их последователями, давно отошедшие в область историографического предания, временами подспудно проявляются и за пределами исторической публицистики.
Столь непосредственное освоение историографического наследия середины XIX в. указывает на безусловную преемственность современного исторического знания по отношению к этой эпохе. По сравнению с историческими текстами XVIII - начала XIX в., за редким исключением представляющими сегодня сугубо источниковедческий и историографический интерес, плоды изучения русской истории в 1830 - 1870-е гг. востребованы гораздо шире. Между тем наличие общих научных форм и требований, вызывающее у современного исследователя ощущение непрерывности историографического процесса, иногда может ввести в заблуждение. Не случайно исследовательское внимание со-

пени могут быть квалифицированы как профессионалы, чем, скажем, Калайдович или Строев. Последний, к слову, писал о себе в 1850 г. В.Д. Комовскому: «К сожалению, в тридцать пять лет рабочей жизни, я постиг только горькую истину: специальным, чисто-ученым трудом существовать не можно; многосторонние знания и великая опытность не спасут от бедности. Не будь у меня небольшого наследственного имения, которое постепенно проживается, при большом семействе, я давно был бы почти нищий»64.
Вопрос о происхождении профессиональной автономии в российской исторической науке - центральный в работе Эллисон Катцев, посвященной выяснению историографических позиций московского профессора и издателя «Вестника Европы» М.Т. Каченовского. Высказанные здесь соображения о том, при каких условиях можно говорить о наличии профессии вообще и в исторической науке в частности, отличаются большей основательностью. Исследовательнице удалось проанализировать наиболее значимые работы Каченовского и даже воспользоваться интересными архивными документами из фондов Московского университета и попечителя Московского учебного округа. И все же главный тезис Э. Катцев о том, что знаменитый глава «скептической школы» выступил с требованием профессиональной автономии для историков65, как представляется, покоится на недоразумении.
А именно, она полагает, что требования критики источников, провозглашенные Каченовским в полемике по поводу «Истории государства Российского», содержали в себе универсальные критерии для всех, кто занимался историческими разысканиями66. Такая интерпретация, однако, приписывает одному из главных оппонентов Карамзина слишком далеко идущие выводы. На самом же деле, как видно из приводимых Катцев рассуждений, Каченовский не столько противопоставлял ученого-профессионала, способного соблюдать требования «высшей» и «низшей» критики, историку в карамзинском его понимании, сколько пытался обосновать необходимость совмещения задач того и другого. Образцом исторической критики, по крайней мере, поначалу служили для изда-