Западная Монголия в трудах российских исследователей и путешественников XVIII - начала XX вв.

• Автор: Задваев, Бадма Сергеевич
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 202 с.

ф Введение
Глава 1. Первый научный этап в изучении Западной Монголии (середина XVHI - середина XIX вв.)
Глава 2. Исследования в Западной Монголии Н.М. Пржевальского, его учеников и современников
(вторая половина XIX-начало XX вв.)
# Глава 3. Русские исследователи Западной Монголии
первой четверти XX в
Заключение
Список использованной литературы

Западная Монголия представляет собой своеобразный в физико-географическом и историко-культурном отношении регион, изучение которого является важной вехой в истории российского востоковедения. (Здесь и далее под Западной Монголией подразумевается территория Монгольской Республики к западу от Хангайских гор и северная часть Синьцзян-Уйгурского автономного района Китайской Народной Республики). Как отмечал Г.Е.Грумм-Гржимайло, “Западная Монголия в редкие моменты своей исторической жизни получала значение центра власти над значительными пространствами Средней Азии. На ее территории быстро слагались тогда степные государства, быстро же дробились и падали, а затем на долгие периоды времени политическая жизнь в ней вновь замирала, и составлявшие эти государства народности погружались в туман столь полного забвения их историей, что в настоящее время даже далеко не всегда возможно установить этническое преемство между ними и их заместителями; можно лишь теоретически допустить, что, сойдя с исторической сцены, они давали материал для новых этнологических образований, которым уже и принадлежала будущность в этой стране” [Грумм-Гржимайло Г.Е., 1926, I]. Исследования Западной Монголии русскими людьми начались уже в начале XVII в., когда на ее территорию проникли первые посольства из числа казаков Василия Тюменца, Василия Терского, Ивана Нашивошникова и др., которые направлялись ко двору Алтын-ханов. Результаты их миссий были отражены в т.н. “росписях”. Участники этих миссий не были профессиональными исследователями, и в их материалах имеются сведения самого разного характера: политические, этнографические, лингвистические, юридические и др. Продолжателями дела этих первых посольских миссий стали многочисленные русские путешественникиученые, побывавшие в Западной Монголии в период ХУ1Н-ХХ вв. [Горощенко, 1903, с.64-65].
Исследования Западной Монголии имеют большую ценность не только как источник наших знаний о природе, истории и этнографии региона, но и как важный этап развития российской науки, свидетельство углубления и совершенствования научных методов в изучении стан зарубежной Азии. На примере исследования русскими путешественниками Западной Монголии в ХУ111-ХХ вв. наглядно видно, как происходило становление отечественного востоковедения (в частности, монголистики и тюркологии), археологии, этнографии и антропологии, развитие многих направлений в естественных науках. Обширная географическая область, до того времени представлявшаяся “белым пятном” на карте Азии, о которой имелись лишь самые поверхностные и противоречивые сведения, стала центром апробации методов профессиональной науки — местом, где в ходе многолетнего опыта рождались современные география и источниковедение. Актуальной задачей является последовательный анализ истории развития отечественных исследований Западной Монголии, накопления и систематизации научных данных об этом регионе, этапов возникновения, хода и итогов основных научных дискуссий по проблемам монголоведения. Большая часть литературы, посвященной истории исследования Западной Монголии, носит характер тематических сборников (например, исследования в области физической географии или антропологии) или персоналий (биографии Н.М.Пржевальского или П.К.Козлова), но при этом практически отсутствуют работы, в которых изучение региона рассматривалось бы в качестве единого целого, а также, что очень, важно, в качестве неотъемлемой части общего состояния отечественной науки того или иного периода. Основное внимание историографов было обращено к так называемому “героическому периоду” исследования Западной Монголии (связанному с путешествиями
присоединил к своим владениям сначала внутренних, а затем внешних халха-монголов, каждый раз выступая в качестве союзника в борьбе своих новых подданных с их западными соседями. Участие Китая превращало обычные междоусобные конфликты в широкомасштабные кровопролитные войны, заканчивавшиеся полной утратой кочевниками независимости, чего до того история еще не знала. Вмешательство Китая, с другой стороны, консолидировало лагерь противостоящих ему сил и вызывало закономерное объединение ойратов для отпора захватчикам [Санчиров, 1990, с.54]. Н.Я.Бичурин совершенно верно подчеркивал вынужденный характер поздней ойратской государственности, вызванный не внутренними процессами в глубинах самого ойратского общества, а необходимостью обороны от могущественного противника. Это, кстати говоря, обуславливало и тот факт, что такие крупные племенные союзы, как созданный Галданом, проявляли себя в качестве “империй” только по отношению к наступающим на них с востока маньчжурам, но оказывались неэффективными для организации собственной долговременной экспансии на запад или юг, укрепления внутренней структуры государства, его армии и т.д. Н.Я.Бичурин подробно описывал все походы, сражения и поражения Галдана. Все неудачи не сломили упорства Гадцана, который, “будучи доведен даже до такой крайности, при которой главной заботой явился уже вопрос о пропитании, не соглашался склонить свою голову перед могущественным маньчжурским монархом, делавшим ему с этой целью самые лестные предложения” [Бичурин, 1834, с.84; Грумм-Гржимайло, 1926, с.657]. Это вынудило, в конце концов, отправить против него новую армию (в 1697 г.). Галдан не дождался, однако, ее подхода к Хангайским горам и, как говорят, отравился. Его сподвижник Даньцзила взял тогда его прах, жену и детей и с ними отправился в становище Цэван-рабтана, но по пути туда изменил свое решение и задумал передаться маньчжурам. Осуществить это намерение ему, однако, не удалось, так как, будучи,