Делопроизводственная документация как источник изучения практики управления российскими университетами первой половины XIX века

• Автор: Ильина, Кира Андреевна
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Казань
• Количество страниц: 211 с.

Глава 1. Производство текстов в университете
§ 1. Формуляры официальных бумаг
§ 2. «Слог деловой и ученый»: язык для университетского
делопроизводства
Глава 2. Документооборот
§ 1. Отчетность присутственных мест университета в первой трети
XIX века
§ 2. Информационные ресурсы попечителя учебного округа
§ 3. Университетское самоописание второй трети XIX века
Глава 3. Строение университетских архивов
§ 1. Архив Департамента народного просвещения
§ 2. Архивы университетских присутственных мест
§ 3. Архив канцелярии попечителя
Заключение
Список использованных источников и литературы

Деятельность российских университетов обеспечивалась в прошлом и обеспечивается сейчас циркулированием официальных бумаг (отчетов, протоколов, постановлений, решений, справок, аттестатов, ведомостей и т.д.) Сохранившийся в архивах и таким образом доступный для изучения комплекс университетских документов является собранием не разрозненных, а строго упорядоченных текстов, которые регулировали все стороны университетской жизни и отразили ее в своем содержании. Это один из наиболее богатых по объему и разновидностям источниковый комплекс первой половины XIX века, позволяющий изучать историю управления и функционирования государственного учреждения в России.
Университетское делопроизводство образовывало два коммуникативных потока: восходящий, где субъектами производства текстов выступали органы университетского самоуправления и избранные должностные лица (ректоры, деканы, проректоры); и нисходящий, где авторами официальных документов выступали представители верховной власти и государственные сановники (император, министр народного просвещения, попечители учебных округов, чиновники других министерств и ведомств). Анализ массива делопроизводственных документов как источника изучения практик взаимодействия органов университетского самоуправления с государственными структурами управления позволяет выявлять тенденции в университетской политике и культуре.
В Российской империи делопроизводству - процессу создания документов, их распространению, а также организации их размещения для хранения придавалось государственное значение. Первым и главным указом, регулирующим делопроизводство, стал «Генеральный регламент» Петра I

(1720 год)1. В начале XIX веке система делопроизводства прошлого столетия подверглась реформированию. С самого начала административных реформ правительство Александра I занималось унификацией и оптимизацией управленческих бумаг2, и упрощением их тяжелого бюрократического языка3 («канцелярского стиля» или «делового слога»). Следующий этап модернизации делопроизводства пришелся на начало 1830-х годов, когда были разработаны новые формуляры деловых бумаг и отпечатаны официальные бланки ведомств. В целом, первая половина XIX века было временем, когда унаследованное от коллегий делопроизводство сосуществовало с новой министерской системой производства дел4.
Хрестоматией факт, что российские университеты проектировались и создавались по лекалам западных университетов5. Заимствованная из них система корпоративного самоуправления предполагала автономность профессорского сословия в организации и оформлении текущих дел между внутренними структурами и административными лицами (ректором, советом, правлением университета, советами факультетов). Однако в отличие от западных прототипов российские университеты сразу оказались встроены в систему государственного документооборота. Принципы создания,
1 Генеральный Регламент, или Устав, по которому Государственный Коллегии, також и все оных принадлежащих к ним Канцелярий и Контор служители, не токмо во внешних и внутренних учреждениях, но и во отправлении своего чина, подданнейше поступать имеют, 28 февраля 1720 // Полное собрание законов Российской империи [Собрание Первое]. Т. б. СПб, 1830. № 3534. С. 141-160.
2 Орлова Г.А. Российская бюрократическая ментальность (1801-1917 гг.) : дис. ... канд. психол. наук. Ростов н/Д., 1999.
3 Романенко А.П. Проблемы нормализации русского канцелярского стиля первой половиныXIXв.: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1981.
4 Шепелев Л.Е. Проблемы источниковедческого изучения делопроизводственных документов государственных учреждений Х1Х-начала XX в. // Источниковедение отечественной истории: сборник статей. М.: Наука, 1976.С. 248.
5 См.: Вишленкова Е.А. Казанский университет Александровской эпохи. Казань, 2003; Кулакова И.П. Университетское пространство и его обитатели: Московский университет в историко-культурной среде XVIII века. М., 2006; Андреев А.Ю. Российские университеты XVIII - первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы. М., 2009; Вишленкова Е.А., Галиуллина Р.Х., Ильина К. А. Русские профессора: университетская корпоративность или профессиональная солидарность. М., 2012.

оболочке», собственную научную несостоятельность, «неясность понятий и
скудость мыслей»118.
В то же время перед профессором стояла конкретная задача - сделать
из пришедшего в университет юноши человека, достойного стать «верным
сыном Отечества». Студента нужно было научить «правильно» мыслить и
«правильно» говорить. Таким образом, язык становился для профессоров
основным средством управления мыслями воспитанников. Профессору
необходимо было «найти» понятный всем язык, выработать определенные,
понятные всем категории, обучить им подопечных. Язык становился
механизмом формирования представлений и установок, средством регуляции
взаимоотношений и выработки, а потом и передачи (и соответственно,
фиксации) определенных норм. Если язык профессоров выступал чаще всего
в качестве инструмента управления мыслями и действиями воспитанников,
то студенческий часто являлся объектом нормирования.
Однако отношение студентов к профессорам-немцам, читающим
лекции на русском языке в начале XIX века (что, по идее, должно было
служить в их пользу), было не однозначным. О ректоре Московского
университета И.Гейме мемуаристы вспоминали и как о лекторе, который
«читал лекции свои хотя и неправильным русским языком, как иностранец,
но всегда умно и привлекательно»119 (Е.Ф. Тимковский), и как о человеке,

«бестолково преподававшем варварским русским языком статистику» (Д.Н. Свербеев).
В качестве решения проблемы непонимания, попечитель Казанского университета С.Я. Румовский рекомендовал «не передавать» в университет гимназистов, которые не в состоянии «понять уроки Господ Профессоров на
118 Паульсен Ф. Германские университеты. Спб., 1904. С. 42. Эти изменения отражал и §106 Устава 1804 года, который гласил: «Магистерские и Докторские диспуты должны происходить на Латинском языке; но Отделение по причинам до учености касающимся, может дозволить оные на Российском по прошению испытуемаго».
119 Тимковский Е.Ф.Московский университет в 1805-1810 гг.: из воспоминаний// Московский университет в воспоминаниях современников : (1755-1917). М., 1989. С. 61.
120 Свербеев Д.Н. Из воспоминаний //Там же. 71.