Немецкая органная музыка XIX века и традиции романтического бахианства

• Автор: Бочкова, Татьяна Рудольфовна
• Шифр специальности: 17.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Б. м.
• Количество страниц: 189 с.

Оглавление

Введение 3стр.

Глава I

Ф. МендельсонБартольди у истоков

традиции, или радость первооткрытия стр.

Глава II

И. Брамс романтическая зрелость

бахианствастр.

Глава III

М. Регер на грани вековстр.

Заключение6стр.

Примечания 6стр.
Библиография


Орган, как известно, является воплощенным символом музыкальной культуры Германии XVII начала XVIII вв. Целый ряд акустических, эстетических качеств органа и органной музыки адекватен принципам барокко. Естественно, что именно в рамках стиля барокко немецкая органная музыка достигла своего расцвета ,. Инструменту отводилось столь значимое место в барочной эстетике, что одна из наиболее популярных аллегорий, олицетворяющих мир, была связана именно с органом. Как отмечает М. Лобанова, творец часто воплощался в образе вселенского музыканта. Так, М. Прсториус сравнивает мир с органом, создатель которого выступает в роли органиста. Аллегория мир орган унаследована немецким барокко от средневековья, немецкой мистики. Изображение мирового органа встречается у Ангелуса Силезиуса, Кеплера. Атаназиус Кирхср распределяет музыку мира по шести органным регистрам, соответствующим дням творения ,. С тех самых пор орган стал инструментом, который навсегда остался духовным знаком немецкой нации. В иерархии музыкальных ценностей Германии в разные эпохи орган всегда занимал значительное место. В книге К. Шубарта одного из видных эстетиков Просвещения Идеи к эстетике музыкального искусства органу адресованы следующие слова как орган является первым из инструментов, так органист первым из музыкантов. Обращаться с органом крайне сложно, для этого нужно обладать интеллектуальными и физическими совершенствами. Под таковыми я подразумеваю гений и учение пит. Что это, как не дифирамб почти уже вышедшему из музыкальной практики инструменту Цитаты можно множить . Однако музыкальная жизнь эпохи показывает обратное акустические, р
звуковые, эстетические свойства органа не соответствуют просветительским нормам классицизма. Гайдн, Моцарт, Бегховен почти совсем отказываются от его использования. Романтики же, вызывая в духовной памяти прошлое, обратили свои взоры к инструменту, который стоял у истоков профессиональной инструментальной эпохи в Германии наряду с клавикордом и клавесином. Ведь с творчеством величайших мастеров А. Рсйикеиа, Д. Н.Брунса, Ф. Тундера, В. Любека их искусством импровизаторов, композиторов, исполнителей органная культура барокко заняла ведущее место в музыкальном искусстве Европы, . XVII веке устанавливалась в бюргерской, а не в придворной среде Шютц гениальное исключение. Неприметная для иностранцев, она исподволь набирала силу и уже к следующему столетию явила собой высокоразвитую культуру со своими специфическими чертами. Е основные жанры мотет, пассионы, духовная кантата, а в области инструментальной преимущественно органноклавирной токката, сюита, вариации, прелюдия, фуга. Именно в Германии органное искусство достигло в эпоху барокко своего наивысшего развития, синтезировав достижения венецианской Габриели и нидерландской Свелинк школ. Одним из синонимов слова барокко было Ыггапа, что означало странный, неожиданный, причудливый, причем это определение перекочевало и в XVIII век. Оно, как указывает Л. Кириллина, употреблялось современниками даже применительно к некоторым сочинениям Бетховена, отнюдь не в негативном смысле, а имея в виду лишь их сложность и непонятность. Таким образом, эпитет барочный достаточно активно использовался в критических рецензиях музыкантов XVIII века для характеристики неясного и причудливого в музыке. Это дало автору возможность сделать следующий вывод . Поэтому на немецкой почве Барокко продолжало жить очень долго, хотя в классическую эпоху на первый план вышли другие ценности. И поэтому же возродить Барокко легче всего оказалось в Германии ,. Воскресение любви к органу у романтиков было связано с формированием устойчивого интереса к личности и творчеству И. С.Баха, основой которого, как долгое время считалось с легкой руки Ф. Шпитты, являлась как раз органная музыка. Конечно, вряд ли следует утверждать, что такой феномен, как бахианство, вовсе не существовал в XVIII веке, поскольку хорошо известно, что еще В. А.Моцарт, познакомившись в году в доме австрийского чиновника, директора императорской придворной библиотеки барона ван Свитена, с музыкой Баха, был захвачен и покорен ею.