Идея судьбы в противостоянии мифологического и рационального мышления

• Автор: Агеева, Наталия Алексеевна
• Шифр специальности: 09.00.13
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Ростов-на-Дону
• Количество страниц: 112 с. : ил.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ИДЕЯ СУДЬБЫ В СТРУКТУРЕ МИФОЛОГИЧЕСКОГО И ФИЛОСОФСКОГО ЗНАНИЯ.

1.1. Магия и мифология как способы познания мира.

1.2. Мифологема судьбы и концепция судьбы в философии античного мира.

1.3. Становление рационального мышления в форме философии

ГЛАВА II. ВОЗВРАЩЕНИЕ К ПРОБЛЕМЕ СУДЬБЫ В МИФОМЫШЛЕНИИ XX ВЕКА

2.1. Усиление внерациональных составляющих в современном мышлении.

2.2. Миф судьбы в повседневной жизни .

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Объектом исследования является взаимосвязь мифомышления и рационального мышления в структуре сознания. Предмет исследования отражение перехода от мифомышления к рациональному мышлению и обратно в концепциях судьбы и ее предвидения. В магии, мифологии и философии присутствует идея судьбы, объясняющей прошлое и предопределяющей будущее. Эта идея проходит ряд этапов развития. Но на любом этапе функцией этой идеи было обоснование средств уменьшения устранения неопределенности в человеческой деятельности и в ее осмыслении. Смысл этого в сохранении целостности мировоззрения человека, возможности его самоопределения в любой ситуации особенно трагической. В идее судьбы, во всем ее развитии, четко отражается специфика мифомышления, которое в отличие от рационального мышления никогда ничего не отрицает из традиционных представлений, но всегда добавляет новые, как правило, случайноассоциативным образом не считаясь с законом противоречия. Изменение представлений о природе судьбы в древнегреческой культуре идет через выделение и обособление функции абсолютного обуславливания сначала среди мойр Атропос Гесиода, затем в образе Анаике Платон, стоящей над мойрами, но уже Фалес и Анаксимандр искали за этим образом закон, двигающий ими. Уже у Гераклита этот закон часть логоса, а Демокрит окончательно отождествляет судьбу со случайностью. Это напрямую связано с развитием демократии в Древней Греции, за счет которой сфера человеческой самодеятельности и самостоятельности сильно расширяется. На первый план выходит проблема обеспечения удачи, а не объяснения неудачи, всемерного уменьшения случай ноети, т. Но поскольку научные критерии практичности еще не выработаны, то для этого используются любые средства, в том числе и гадательные практики разного рода Цицерон, в силу традиционного мнения об их полезности и отсутствия доказательств их бесполезности или вредности. Последние появились в эпоху господства христианского монотеизма, активно боровшегося с язычеством. Но в христианстве произошел как бы возврат к представлению о судьбе, как непознаваемой воле божьей, проявляющей себя через нспредвидимую случайность. Этот процесс сочетал в себе моменты как преемственности, так и разрыва между традиционным религиозномифологическим мировосприятием и зародившейся рациональнотеоретической мыслью. Лишь с учения Парменида о бытии философия окончательно становится на собственный путь развития, знаменуя собой открытие понятийнологического, рационального мышления и преобладание его над мифомышлением. Это можно прямо отнести и к становлению судьбы как понятия философии, полноценный анализ которого может быть только комплексным, междисциплинарным. Бурное развитие науки, приведшее к триумфу рациональное мышление, однако, уже в XVIII веке привело к проблемам, расцениваемым как неразрешимые XIX и особенно XX века усугубили всеобщее ощущение безнадежности перед их лицом и породили кризис науки и разума, воспринятый многими философами как крах. Философыиррационалисты видели в этом лишь научную проблему, а экзистенциалисты лишь философскую, но в эпоху постмодерна, когда ощущение мировоззренческой неопределенности, потерянности и отчаяния становится общекультурным феноменом, идея непредсказуемой судьбы начинает перевешивать рациональные идеи в масштабе всей культуры, а гадательные и магические практики становятся необходимым элементом общественной жизни. В наше время мы наблюдаем изменение отношения к этому феномену, который, как уже ясно, нельзя считать случайным и временным явлением. Так же нельзя считать это началом всеобщего краха культуры, о чем говорили философы XIX века. Рациональная и мистическая магическая и мифологическая составляющие человеческого мышления не исключают, а дополняют друг друга, а это значит, что их отношение преобладания один над другим, видимо, является циклическим. Из этого можно сделать вывод, что сегодняшняя ситуация хаотического возникновения новых культурных ценностей это этап некоего естественнокультурного отбора возможно, происходящий по синергетической схеме.