Эстетика русского нигилизма, 1860 - 1880 годы

• Автор: Шоломова, Татьяна Валентиновна
• Шифр специальности: 09.00.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 173 с.

Не только потому, что художественное произведение дало общественному движению имя, но и потому, что реальность копировала литературного героя или подстраивалась под литературный сюжет. Кодификаторами эсхатологических представлений можно назвать Некрасова уведи меня в стан погибающих или демократических поэтов, например, Г. Мачтета которому принадлежит текст песни Замучен тяжелой неволей , и авторов многочисленных прокламаций П. Зайчневский , где впервые подробно прописаны сцены грядущей революции с пожарами и кровью, и дано смутное пояснение, ради чего все это. Особое значение имел роман Что делать, в котором обретение светлого будущего представляется простым и очевидным каждый революционер может его достигнуть. Очень скоро подобный оптимистический эсхатологизм вытесняется идеалом жертвенности. Героический пессимизм становится оптимальной идеологемой для революционного порыва. Интересно, что те, которые надеялись увидеть дивный новый мир, были склонны, скорее, к насилию в теории Чернышевский рассказывает невесте о грядущей революции с кровью, грязью и топорами, скорее, для того, чтобы привлечь к себе внимание, чем действительно предупредить о грозящей опасности. Молодая женщина реагирует на него соответствующим образом кокетством. Налицо эволюция нигилистического сознания от восприятия мира как разрушающегося и готовности пассивно созерцать разрушение к организации разрушения мира собственными усилиями, вплоть до разрушения самого разрушающего. Заимствованное у позитивизма представление о пользе как о высшей ценности переносилось на все сферы действительности, в том числе и на область эстетических категорий. Прекрасным человеком или предметом нигилисты признавали только тот, который был нужным и полезным. Его единичность и уникальность, в данном случае, не придавала ценности, а, наоборот, снижала ее, так как решающее значение имели массовость и всеобщность. Прекрасный полезный, но уникальный не мог выдержать давления безобразной социальной среды, деформирующей идеал. Именно здесь обнаруживается момент превращения эстетического в политическое, социально детерминированное, отсюда убеждение нигилиста в том, что мир следует исправить так, чтобы он не мешал массовому воспроизводству идеала. Убеждение словом публицистической статьей, поступком устройством мастерской по типу мастерской Веры Павловны, террором от примерного наказания градоначальника Трепова до цареубийства суть методы нигилистического воздействия на мир. Активное совмещение политического и эстетического модусов, свойственное русскому нигилизму XIX века, проявилось в том, что эстетические теории требовали вынесения приговора над действительностью и приведения его в исполнение, а политические действия эстетизировались, временами превращая действия русских нигилистов в спектакль. Интересно, что и власти не остались в стороне от эстетизации цареубийства официальный отчет о событиях 1 марта года по своей поэтике напоминает гоголевскую прозу, где каждый едва мелькнувший персонаж успевает на глазах читателя прожить фантомную жизнь со всеми ее горестями и радостями. Отчет полон сведений о том, по какой причине каждый из свидетелей оказался на Екатерининском канале, включая в себя подробности о семейном положении, имуществе на момент происшествия, и так далее . Смертная казнь также была эстетизирована и нигилистами, и государством государство стремилось сформировать образ несокрушимого и дающего отпор всякому злоумышленнику, а революционеры каждого погибшего на виселице причисляли к лику героев и страстно стремились повторить его подвиг. Сладостная картина собственной героической смерти срабатывала как фактор онтологической принудительности. Смертная казнь была включена в мифологему революционной судьбы в качестве необходимого условия. Анализируя русский нигилизм в его проявлениях, надо отметить, что деятельность русских нигилистов на любом этапе есть попытка переместить утопию из сферы символического в реальность. Не удивительно, что самой трудной, почти невыполнимой задачей для ускорителя светлого будущего становилось решение конкретных проблем именно в этом направлении роль революционнодемократического движения в России была ничтожна.