Европоцентризм и русское культурно-историческое самосознание

• Автор: Зимин, Александр Иванович
• Шифр специальности: 09.00.03
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 344 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение

Глава 1. Европоцентристская рефлексия истории и культуры

1.1. Формирование европоцентристской философии истории

1.2. Европоцентризм как форма западноевропейской мировоззренческой самоидентификации
1.3. Понятие культурноисторической системы и прорыв в европоцентристском философскоисторическом мировоззрении

Глава 2. Христианские культурноисторические системы и особенности их формирования

2.1. Христианство и его влияние на формирование западноевропейской культурноисторической системы
2.2. Христианство и его влияние на формирование византийской культурноисторической системы

2.3. Особенности формирования русской культурноисторической системы

Глава 3. Русское национальное самосознание и становление культурноисторического мировоззрения
3.1. Христианское и светское просвещение Руси
3.2. Русское национальное самосознание и его типы
3.3. Россия в зеркале культурноисторической саморефлексии
Заключение
Литература


Но на рубеже встречи и смены культурноисторических эпох и систем христианские идеи, даже собственно догматические, безусловно, сыграли положительную роль не только в просвещении и воспитании человека. Они оказались весьма плодотворными и в деле выработки мировоззрения одновременно синтезирующего и отрицающего мировоззрение языческое, дохристианское. Для последнего, напомним, было характерно циклическое понимание истории и исторического движения. Христианство же непроизвольно вводит в средиземноморскую, а потом и в собственно западноевропейскую философию идею совершенствования человека путем искупления им первородного греха и тем самым его движения от предопределенной грехопадением гибели души к ее спасению верой в очищающую и дающую людям надежду миссию Христа. Как писал Л. П.Карсавин, богочеловеческое есть для христианина сосредоточие и даже начало истории, т. Болес подробно об этом см. Лосев А. Ф. Античная философия истории, М. Наука, . Карсавин Л. П. Святые отцы и учители церкви раскрытие православия в их творениях М. Издво Моек унта, , С. Признание того, что предначертанное и предсказанное боговдохновенными пророками сбывается, укрепило Августина в мысли, что история, несмотря на ее пестроту и мозаичность, в принципе предсказуема. Основанием же этой предсказуемости ему представляется воплощение в человеческой истории промысла Божьего и существование утвержденного Ветхим и Новым Заветом покровительства творца в отношении твари, созданной в соответствие с высшей, божественной целью. Тем самым мистический провиденциализм и телеологизм изначально оказываются темн методологическими и мировоззренческими ориентирами, которыми руководствуется его философия истории. История человечества в соответствие с библейскими преданиями дается в двух измерениях от творения до грехопадения как единство с Богом, и от грехопадения до Страшного Суда как возможность восстановления утраченного единства с Богом. Все, что должно произойти за это время, служит реализации изначального божественного плана, наказанию людей за первородный грех испытанию их способности сопротивляться размножающемуся вместе с греховным человечеством злу и испытанию их воли к добру искуплению первородного греха призванию лучшей части человечества к построению священного сообщества праведников отделению праведников от грешников пшеницы от плевел и окончательному воздаянию каждому по его заслугам1. Однако, и это весьма характерно для Августина, его интересует не столько историография, сколько логика истории, ее разумная законосообразность, которая у него изначально наполняется мистическим смыслом. Майоров Г Г. Цит. С.2. В работе Августина О граде божьем эта закономерность выражается в противоборстве двух диаметрально противоположных по своим интересам человеческих сообществ, или градов, земного и небесного. Хотя такое множество и таких многочисленных народов, пишет Августин, живущих по липу земному каждый по своим уставам и обычаям, и различается между собою многочисленным разнообразием языков, оружия, утвари, одежд, тем не менее существовало всегда не более как два рода человеческого общения, которое мы, следуя Писаниям своим, справедливо можем назвать двумя градами. Один из них составляется из людей, желающих жить в мире своего рода по плоти другой желающих жить также по духу2. Это напоминает знаменитое платоновское деление людей в идеальном государстве по логическому основанию на философов, воинов и демиургов. Но деление Августина имеет не только логический, но и мистический смысл Итак, два града созданы двумя родами любви земной любовью к самим себе, доведенною до презрения к богу, а небесный любовью к богу, доведенной до презрения к самому себе. Над тем господствует похоть господствования, управляющая и правителями его, и подчиненными ему народами в этом по любви служат взаимно друг другу и предстоятели, руководя, и подчиненные, повинуясь3. В XX веке это весьма убедительно смог показать и обосновать К. ЛевиСтросс в своих знаменитых четырехтомных i. Августин. О граде божьем. XIV, Творения Блаженною Августина Епископа Ипонийскою. Киев, . Августин. О граде божнем. XIV, .