Когнитивные и социальные предпосылки псевдонауки

• Автор: Конопкин, Алексей Михайлович
• Шифр специальности: 09.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Ульяновск
• Количество страниц: 245 с.

Оглавление
Введение с.

Глава 1. Демаркация научного и ненаучного знания с.

1. Проблема соотношения научного и ненаучного знания с.

2. Когнитивная ценность вненаучных практик с.

3. Структурирование околонаучного знания с.

4. Анализ терминов паранаука, антинаука, квазинаука, анормальное с. знание

5. Псевдонаука и лженаука с.

Глава 2. Псевдонаука в контексте борьбы идеалов научности с.

1. Критерии научности и критериальная демаркация с.

2. Специфика идеалов научности и научный метод как основа их с.0 множественности

3. Теоретикометодологический редукционизм физика и геометрия с.5 как идеалы науки
4. Научные конфликты в контексте идеалов научности с.
Глава 3. Специфика процессов признания научности в обществе с.
1. Когнитивное и социальное признание научности с.
2. Научные специальности в России и США с.
3. ревратности социального признания научности на примере ва с. 8 леологии
4. Общественные академии и неофициальные науки Заключение
Список использованных источников


Первое познание мира в основном представлено наукой, второе искусством. Искусство не передает мир в отпечатке, а как бы ставит эксперимент, создает ситуацию. Это познание творит второй мир, свой, особенный Лихачев, , с. По его мнению, наука не ставит себе целью уловить мир в его потенциях, глубине, а искусство справляется с этой задачей, т. Д.С. Лихачев признает, что элемент искусства есть и в науке, но наука стремится освободиться от него, освободиться от познающего. Поэтому в искусстве есть несколько осмыслений произведения, а наука стремится к одному объяснению. Автор считает, что искусство как познание первично наука же вторична Лихачев, , с. Ему вторит И. Т. Касавнн признанным фактом является то, что искусство сделало для познания внутреннего мира человека неизмеримо больше всех гуманитарных наук Касавин, , с. Как же доказать такие утверждения Лихачев считает, что выводы науки по большей части отменяются последующими исследованиями, теориями. Только затем он ученый в наиболее красивом узнает и наиболее истинное Лихачев, , с. Ученые не видят красоты непосредственно, для них красота лишь в объяснении мира. В приведенных фрагментах вненаучные тезисы например, о верховенстве искусства над наукой поддерживается искаженными представлениями из истории и философии науки о том, что в науке нет преемственности, критерий истины заменяется критерием красоты якобы, признаются наиболее красивые теории. Сомнительно и утверждение о том, что научное познание чисто созерцательно и что наука стремится освободиться от познающего. Д. С. Лихачев здесь оказывается радикальнее даже известного радикала Т. Куна, который и поднял тему о ненаучных моментах при смене парадигм. Однако Г. Кун писал, что, хотя . Когда со временем получает развитие полный эстетический образ парадигмы, оказывается, что большинство членов сообщества уже убеждены другими средствами Кун, , с. Как же ученые выбирают между парадигмами Иногда решающие эксперименты или предсказанные теорией факты сразу убеждают, но так бывает редко. Чаще ученому приходится опираться на свою интуицию, что новая парадигма будет более успешна в решении научных проблем ученый . Принятие решения такого типа может быть основано только на вере Кун, , с. Вера, интуиция, научная проницательность это можно назвать поразному, но это именно стремление к решению проблем познания, а не эстетическое чувство, как у Д. С. Лихачева. Эти тезисы также можно отнести к вненаучным. Сходные тезисы высказываются иногда и представителями научного сообщества. Так, . . Соболев считает, что наука и православие в России могут и должны образовывать стратегический альянс духовные корни науки лежат в религии, да и сейчас они сходны по целям, идеологии. Автор подбирает некоторые цитаты видных церковных деятелей, из которых следует, что познание мира богоугодное дело Соболев, , с. С тем же, что ученые не понимают красоты действительности, а видят лишь красоту научных объяснений действительности, не согласился бы знаменитый физик Р. Фейнман, который имел интерес к живописи. В разговорах со своим другом, художником Джерри, он утверждал, что мир техники, в котором они художники живут, им непонятен, а о красоте реального мира, мира науки, они ничего не ведают, вот у них и не осталось за душой ничего, способного вдохновлять их на занятия живописью Фейнман, , с. Фейнман утверждал, что ученый, как никто другой, понимает устройство мира и поэтому может отобразить его гармонию более точно. Фейнман пишет Мне хотелось передать мое чувство красоты мира. Это восприятие математической красоты природы, ее внутреннего устройства. Вот это благоговение благоговение ученого, по моим представлениям, можно было передать посредство рисунка другому человеку, которому оно также не чуждо Фейнман, , с. Один из рисунков Р. Фейнмана Магнитное поле Солнца производил эстетическое впечатление, хотя и был нарисован со знанием научной стороны дела. Поэтому болсс взвешенным представляется мнение В.