Самоидентификация личности в пространстве символов

• Автор: Черепанов, Игорь Владимирович
• Шифр специальности: 09.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Новосибирск
• Количество страниц: 186 с. : ил.

ГЛАВА 1. МЕСТО СИМВОЛА В СИСТЕМЕ ФИЛОСОФСКОГО ЗНАНИЯ

1.1. Сравнение символа с другими структурно-семиотическими категориями

1.2. Семиотическая структура символа

1.3. Свойства символической репрезентации

Выводы

ГЛАВА 2. САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ ЛИЧНОСТИ КАК ФИЛОСОФСКАЯ ПРОБЛЕМА

1.1. Конструктивные и деструктивные формы самоидентификации

1.2. Интроекция и ассимиляция символов

1.3. Функции символической репрезентации в рамках самоопределения

личности
Выводы
ГЛАВА 3. СИМВОЛЫ КАК ФОРМЫ ЭКЗИСТЕНЦИИ
1.1. Дешифровка символического кода экзистенции
1.2. Символизация бытия и онтологизирование символов
1.3. Личность и миф
Выводы
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Актуальность исследования.
Проблема самоидентификации человека и понимания им своего места в окружающем мире на протяжении всей истории человечества сохраняет важность, значимость и глубину. Рассматривая вопрос о понимании человеком своего собственного бытия, С. Л. Франк пишет: «Этот вопрос - не «теоретический вопрос», не предмет праздной умственной игры; этот вопрос есть вопрос самой жизни, он так же страшен, и, собственно говоря, еще гораздо более страшен, чем при тяжкой нужде вопрос о куске хлеба для утоления голода» [189, с. 4].
Исследование символа в проблемном поле философского анализа имеет богатую историю, начиная с эпохи античности, и не утрачивает своей актуальности до настоящего момента времени. Такое положение дел обусловлено, во-первых, присутствием «белых пятен» в понимании механизмов символической репрезентации, а, во-вторых, наличием существенно различающихся философских представлений о семиотических структурах познания, что не способствует созданию целостного учения символологии.
Гносеологическая сторона проблемы, касающаяся трансцендентальных оснований познания вообще, переводит исследование к поиску такой интеллектуальной сферы синтеза, которая, указывая единый смысловой корень, объединила бы различные философские теории, раскрывающие функции и структуру символов. Кроме этого, учение о символах имеет большую важность для построения прикладных теорий в области психологии и психиатрии, где результаты исследования символов уже на протяжении нескольких десятилетий используются для выработки эффективных техник, позволяющих изменять в благоприятном направлении индивидуальные особенности организации психического опыта личности. Например, Р. Дальке в своей книге «Болезнь как язык души», рассматривая всякий симптом в качестве символа, указывающего на какую-то неразрешенную проблему бытия, смещает сущность болезни из
физиологической сферы в экзистенциальную, утверждая, что правильно осмысленный «симптом станет незаменимым проводником, поможет обрести человеку то, чего ему не хватает, и снова преисполниться жизненных сил и здоровья» [54, с. 68].
Эмоции, мысли и поступки человека, с одной стороны, определяются воздействием символов, которые используются в актах познания для репрезентации окружающего мира, а, с другой стороны, сами являются символами, отсылающими к более глубоким слоям психики. С самого детства человек, оказавшись вовлеченным в пространство символов, испытывает на себе их воздействие как со стороны социокультурной среды, где он растет и воспитывается, так и из имманентной сферы психики, в которой символы генерируются на бессознательном уровне его собственной ментальной активностью. И поэтому для личности, совершающей экзистенциальный акт выбора своего бытия в окружающем мире, важно при погружении в пространство символов адекватным образом идентифицировать смысловое содержание, которое привносится в сознание человека ассоциативным полем символической репрезентации.
Согласно воззрениям большинства развивающихся в настоящее время психологических школ, таких, как гуманистическая психология, гештальтпсихология, психоанализ и аналитическая психология, необходимым условием достижения онтопсихологической целостности является ассимиляция тех символов, которые используются субъектом в экзистенциальных актах самоопределения. Это позволяет человеку, во-первых, сделать свое бытие конгруэнтным и преодолеть деструктивное влияние архетипов, которое К.Г. Юнг назвал психической инфляцией, и, во-вторых, благодаря своим собственным усилиям найти независимо от воздействия сложившихся в обществе социокультурных норм поведения тот экзистенциальный ориентир, благодаря которому он может самостоятельно определить, что для него в жизни является по-настоящему важным и ценным, а что разрушает его аутентичность и делает его бытие неподлинным.
тождественным означаемому, приводит к образованию символической формы как самостоятельной репрезентативной структуры познания. В результате наряду с сущностью означающего и означаемого формируется еще и сущность самой символической репрезентации, т.е. единство смыслового содержания, которое определяется в результате взаимодействия ассоциативных полей означающего и означаемого. Эта сущность символической репрезентации и является значащим, полагаемым в семантическом акте познания.
Взаимодействие ассоциативных полей означающего и означаемого с образованием смысловых границ символа, структурами которого являются эти означающее и означаемое, порождает пространство интерпретации, в рамках которого данный символ получает множество возможностей смыслового оформления. По этому поводу С.С. Аверинцев пишет: «Интерпретация смыслов не может быть научной, но она глубоко познавательна» [1, с. 299]. Символическая репрезентация является переходным звеном между наукой и искусством, поскольку она, с одной стороны, сохраняет соответствие объективной действительности, а, с другой стороны, раскрывает истины бытия в образной форме. Именно поэтому необходимо «признать символологию не ненаучной, но инонаучной формой знания, имеющей свои внутренние законы и критерии точности» [1, с. 301]. На те же самые два аспекта символической репрезентации указывает и М. Бахтин. В своей работе «Эстетика словесного творчества» он, с одной стороны, утверждает: «Всякая интерпретация символа сама остается символом, но несколько рационализованным, то есть несколько приближенным к понятию» [14, с. 382]. Но, с другой, стороны, он пишет: «Истолкование символических структур принуждено уходить в бесконечность символических смыслов, поэтому оно и не может стать научным в смысле научности точных наук» [14, с. 382].
Благодаря ассоциативному полю символа в качестве символизирующего
может выступать все то, что ассоциативно связано с означающей
предметностью, а в качестве символизируемого — все то, что ассоциативно
связано с означаемой предметностью. Например, в символике змеи, кусающей