Роль "мягкой силы" во внешней политике России : на примере российско-бразильских отношений

• Автор: Будаев, Андрей Владимирович
• Шифр специальности: 23.00.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 184 с.

Глава I. Теоретико-методологические аспекты
исследования роли «мягкой силы» во внешней политике России
1.1. «Мягкая сила» как политический ресурс и инструмент реализации внешней политики современного государства
1.2. Основные подходы к использованию «мягкой силы» в интересах реализации внешней политики Российской Федерации
1.3. Сходства и различия в подходах России и США к использованию «мягкой силы» во внешней политике
1.4. Пределы эффективности «мягкой силы» в международных отношениях
и мировой политике
Глава II. Российско-бразильские отношения в контексте
мирового политического процесса
2.1. Россия и Бразилия в системе мировой политики
и международных отношений
2.2. Эволюция российско-бразильских отношений
в сфере гуманитарного сотрудничества
2.3. Особенности формирования через публичную дипломатию и «мягкую силу» модели российско-бразильских отношений на современном этапе
Глава III. «Мягкая сила» как инструмент продвижения
российских интересов в Бразилии
3.1. Современные концепции развития российско-бразильских отношений
с помощью инструментов «мягкой силы»
3.2. Место и значение российской диаспоры и Русской православной церкви
в развитии культурных и гуманитарных связей России и Бразилии
3.3. Роль и функции российских представительств в Бразилии в реализации концепции «мягкой силы» на современном этапе
Заключение
Список источников и литературы

Актуальность темы исследования определяется возрастанием роли «мягкой силы» в современной геополитике на фоне изобретения новых способов, методов и технологий информационно-психологического воздействия на международное сообщество, властные мировые элиты и национальные правительства. Возникнув как стержневой концепт школы американского политического либерализма, «мягкая сила» оказала существенное влияние на формирование внешней политики США, в том числе в государствах Восточной Европы, Центральной Азии (Афганистан, Ирак), Африки. Она породила концепции «демократических интервенций», «демократического мира», «ответственности по защите» и «человеческой безопасности», стала ядром сценария революций «Арабской весны» на Ближнем и Среднем Востоке и постсоветском пространстве. Все это требует тщательного изучения различных доктрин и инструментов «мягкой силы», их эффективности и той меры ответственности, которую должно нести современное государство, использующее «мягкую силу» в интересах внешней экспансии и транслирования своих ценностей другим акторам международных отношений.
В российской концепции внешней политики термин «мягкая сила» появился в 2013 г., пополнив арсенал инструментов отечественной дипломатии1. Однако в этой трактовке «мягкая сила» скорее совпадает с американским определением публичной дипломатии и собственного звучания пока не приобрела. Данное обстоятельство предопределяет необходимость уточнения и конкретизации российской теории «мягкой силы», поскольку копирование западных шаблонов может приводить к издержкам и потерям во внешней политике России.
Распространение и рост популярности идей «мягкой силы» в развивающемся мире, прежде всего в Индии, Китае, странах Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ), не получили пока должного анализа и оценки. Между тем, продвижение этими государствами собственных концепций и институтов «мягкой силы», как например, идеологии боливарианского единства в ЛАКБ, вызывает повышенный интерес и становится востребованным среди отдельных стран и региональных объединений. Примечательным является пример Бразилии,
1 Концепция внешней политики Российской Федерации. Код доступа:

которая вырабатывает собственный формат «мягкой силы», основываясь на привлекательности уникальной социально-ориентированной модели экономического развития, своего варианта федерализма и консолидации полиэтнического общества. Этот нестандартный опыт применения новых форматов «мягкой силы» в мировой политике, альтернативный англосаксонским подходам, следует тщательно изучать, учитывать и, по возможности, использовать в российской дипломатической деятельности.
Возрастающая роль Бразилии в мировой политике требует поиска адекватных инструментов и механизмов укрепления отношений с будущим глобальным лидером, уже сегодня претендующим на участие в формировании международной повестки дня. В этой связи становится очевидной важность исследования новых форм и методов развития российско-бразильских связей, одним из которых становится российская «мягкая сила». При этом для гуманитарного влияния России в Бразилии есть мощная ресурсная база, сложившаяся исторически с учетом многолетнего опыта развития двусторонних культурных отношений, обмена ценностями и достижениями в области науки, образования и спорта. В Бразилии успешно действуют различные официальные и частные организации, пропагандирующие российскую культуру, общепризнанные успехи в сфере литературы, кинематографа, театра, балета. В стране проживает достаточно влиятельная русскоязычная диаспора, сохранившая свою идентичность (веру, культуру, духовность) и настроенная продвигать ценности российской цивилизации в бразильский социум. Все это создает прочную основу для эффективного использования российской «мягкой силы» в интересах развития российско-бразильских отношений и обеспечения национальных позиций нашей страны в Бразилии и на южноамериканском континенте в целом.
Степень научной разработанности темы. При рассмотрении роли «мягкой силы» во внешней политике России и Бразилии использован значительный массив публикаций различных авторов как отечественных, так и зарубежных политологов, историков, социологов, государственных деятелей, профессиональных политиков и дипломатов.
В первую очередь - это издания, посвященные исследованию современных концепций и доктрин «мягкой силы», ее роли в мировой политике и межгосударственных отношениях. Сюда входят ставшие уже классическими монографии американских неолибералов Дж. Ная и

стратегические задачи на международной арене в официальном и неофициальном направлениях»75; во-вторых, «мягкая сила» - это инновационная высокоинтеллектуальная система управления сознанием, призванная усилить поддержку внешнеполитических инициатив государства среди зарубежных аудиторий. Отличительная особенность - акцент на формировании новых систем знания и стандартов управления, в том числе внешней политикой»76.
Под «официальным механизмом» реализации «мягкой силы» Г.Ю. Филимонов подразумевает «государственное регулирование сферы внешней политики и публичной дипломатии»; под «неофициальным» -«неформальные каналы решения внешнеполитических задач в гуманитарной сфере»77.
В этом подходе налицо попытка перейти от определения «мягкой силы» как инструмента внешней политики государства к описанию и характеристике «мягкой силы» как явления в политической жизни общества, в том числе российского. Тем самым закладываются основы для применения к исследованию роли и места «мягкой силы» методологии уровневого анализа. Помимо этого, звучит призыв сделать следующий шаг в эволюции российской концепции «мягкой силы» и перейти от дефиниции к формированию комплексной стратегии «мягкой силы» во внешней политике Российской Федерации - призыв, безусловно, актуальный и своевременный.
Вместе с тем, по мнению Т.А. Алексеевой, «сама по себе идея распространения собственного влияния на окружающий мир посредством «мягкой силы» не является такой уж новой. Так, у США и Запада в прошлом был очень удачный исторический опыт применения «мягкой силы», в частности, во времена «холодной войны». Несомненным успехом такого подхода можно назвать радиовещание «Голоса Америки», радио «Свобода», «Би-Би-Си», а также «Самиздат» - издание за границей запрещенной в СССР литературы»78. То есть, все новое — это хорошо забытое старое.
По мнению руководителя Россотрудничества К.И. Косачева, «мягкая сила» должна стать непременным атрибутом российской внешней политики, поскольку в современных условиях «экономия [на «мягкой силе» - А.Б.]
75 Филимонов Г.Ю. Актуальные вопросы формирования стратегии «мягкой силы» во внешней политике Российской Федерации. // Международные отношения, 2014, № 1, С. 104-107. БОГ 10.7256/2305-560Х.2013.4.9419.
76 Там же.
77 Там же.
78 Алексеева Т.А. Насилие и демократия в политике США: [Текст] // Международные процессы, 2008, № 2, С. 33.