Феномен "Петербургского текста" в русской камерно-вокальной лирике начала XX века

• Автор: Билалова, Татьяна Владимировна
• Шифр специальности: 17.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 224 с.

Глава I. Текстологические аспекты изучения камерно-вокальной лирики

1.1. Лирический музыкально-поэтический текст в ракурсе семиотического анализа

1.2. Русская камерно-вокальная лирика конца Х1Х-начала XX вв. как объект музыковедческих исследований (к становлению психосемиотического подхода)

1.3. Семантический синтаксис и вопросы структурной типологии лирических текстов

Глава II. Семантика и синтагматика «петербургского текста» в камерно-вокальной лирике 1900-х - 1920-х годов

2.1. Психологические константы «петербургского текста» как фактор структуры

2.2. Структурно-смысловая типология текстов «петербургской» парадигмы

2.2.1. Тексты диалогического типа: «срывы»; «лабиринты»

2.2.2. Тексты монологического типа: «миражи»; «спасения»

Заключение Библиографический список Нотное приложение

с. 32 с

с. 107 с. 107 с
с. 159 с. 170 с
Смысл - это всегда связная глобальная мировоззренческая структура.
В. Медушевский
Настоящая работа обращена к одной из малоизученных сфер в культурном наследии первой четверти минувшего века: это обширный пласт углубленно-психологических текстов русской камерно-вокальной лирики (Н. Мясковский, Н. Черепнин, Н. Метнер и др.). Для многих художников начала XX века погружение в глубины человеческой психики явилось следствием рокового предчувствия грядущей катастрофы, гибели России, неприятия реальности, «абсолютной» отторгнутости от внешнего мира. Создатели лирических текстов - поэты и композиторы, остававшиеся в век прогресса и «счастливых перемен» выразителями эстетики декаданса, выступили в роли аккумуляторов трагедийного миропонимания («единственно верного, единственно возможного», по выражению А. Л. Волынского - «Борьба за идеализм», 1900 год-42, 36).
Лирико-психологическая картина мира, сложившаяся в сознании «больного поколенья» (И. Анненский), является неотъемлемой частью полифонически многоплановой панорамы рубежного искусства и, одновременно, ее концентрированным, - «сфокусированным» на индивидуальном сознании - обобщением. Об этом свидетельствуют высказывания самих поэтов: «Лирическая душа грандиозными шагами идет к синтезу» (Ш. Бодлер); «Выражая самого себя, лирический поэт выражает проблему своего века» (Й. Бехер).
Путь, приближающий к разрешению «проблемы рубежа XIX - XX веков», лежит через возрождение затерявшихся в гуле времени голосов

русских поэтов и музыкантов, взывающих к человеку, к его субъективным чувствованиям и переживаниям. Этот путь не есть, однако, путь «наименьшего сопротивления». Лирическая концепция мироустройства - порождение особого рода художественного мышления. Лирическим произведением, раскрывающим внутренний мир человека, управляет логика психологических процессов и явлений. Учет законов этой логики, «взгляд изнутри» необходим в процессе постижения «тайнозамкненных» текстов начала XX века. Внутренняя логика в них довольно сложна, ибо сложны, специфичны, подчас болезненны и даже патологически взвинчены состояния лирического героя; сложны, непривычно внезапны или, напротив, непривычно постепенны переходы от одного состояния к другому; сложна, наконец, сама аутокоммуникативная ситуация «общения с самим собой» как результат глубочайшей изоляции от внешнего мира.
Свидетельством неослабевающего исследовательского интереса к означенной области творчества отечественных композиторов могут служить мнения музыкантов, критиков, исследователей разных поколений. Чуткое слышание лирики последних русских романтиков обнаруживается в воспоминаниях, рецензиях, теоретических эссе, принадлежащих перу их современников. Тонкими наблюдениями о сущности и способах лирического самовыражения музыкантов отмечены высказывания Б. Асафьева о Н. Мясковском, Л. Фейнберга об Ан. Александрове, В. Беляева о С. Василенко,
С. Дурылина, Н. Мясковского о Н. Метнере, М. Шагинян, Л. Сабанеева о
С. Рахманинове. Обобщенная картина «бытия» камерно-вокальных жанров в первые 10-летия XX столетия представлена в работах Асафьева. Многие его идеи (воплотившиеся, в частности, в трудах «Речевая интонация», «Русская поэзия в русской музыке», «Русский романс

намечена и в монографическом очерке Е. Долинской - 58), «знаковой» для нашей работы является принадлежащая С. Дурылину идея иерархической многоуровневости художественного целого. Действие текстовых (синтагматически упорядоченных) связей выявляется на макроуровнях: «В Вашем творчестве песенном весь путь русской лирики, путь от Пушкина и Тютчева через Фета к «Эпитафии» Белого, «Кладбищу» Брюсова» (131, 149).
Качества «кинетической напряженности, сжатости, углубленности метнеровской мысли» инициировали формирование важнейших предпосылок психосемиотической методологии в исследовательских работах Н. Мясковского-музыковеда. У Метнера, по мнению Мясковского, «внутренняя форма настолько сильна, что ему не приходится бороться с железными принципами формы внешней» (134, 25). Смысл этого тезиса проясняется через понимание музыкальной формы самим Мясковским: диалектически противоречивую пару понятий «содержание - форма» в опубликованной в 1913 году работе он предлагает заменить триадой «содержание - форма внутренняя - форма внешняя». Содержание понимается Мясковским парадигматически, как явление языковое - набор «основных элементов произведения», его «тематический и гармонический материал». Внешняя форма - явление надъязыковое, конструкция, схема произведения. Внутренняя форма -«также схема, но иного порядка», это «схема развития настроений, логика чувств» (134, 24-25). Аналогом этого понятия в используемом нами словаре терминов является «семантический синтаксис»: категория одновременно эмоциональная (связанная «с вдохновением, интуицией»
Н. Мясковский)и рациональная (структурная).
Направленности психосемиотического анализа на эмоциональносодержательный подтекст не противоречат и наблюдения М. Рахмановой