Языковые игры и поиск языковых соответствий : Поэтическое сопоставительное исследование на материале английского и русского языков

• Автор: Лунькова, Лариса Николаевна
• Шифр специальности: 10.02.20
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 225 с.

ПЛАН

ГЛАВА 1. Теоретические основы исследовании речевой игры в художественном тексте.

1. Основные принципы и методы лингвистики текста

1.1. Свойства текста

1.2. Структура художественного текста

1.3. Имплицитная предикация в тексте

1.4. Общая характеристика методов лингвистического анализа художественного текста

2. Лингвистическая поэтика о семантических аспектах художественного текста.

2.1. Уровень семантической композиции и содержательная специфика научно-фантастического художественного текста

2.2. Семантика контекста и контекстуальная семантика

2.3. Паронимия в художественном тексте

2.4. Норма и аномалия в художественном тексте
3. Анализ художественного текста в сопоставительном аспекте и проблемы перевода
3.1. Задачи сопоставительной семасиологии
3.2. Лакуны как предмет сопоставительной семасиологии и поэтики
3.3. Перевод, интерпретация, элиминирование лакун
3.4. Специфика перевода научно-фантастического текста
4. Понятия языковой и речевой игры, их перспективы в сопоставительной поэтике
4.1. Философская и математическая теории игр
4.2. Понятие игры в поэтике
4.3. Понятие речевой игры в лингвистике
Выводы
ГЛАВА 2. Приемы языковой игры в романс Р.Шекли “Обмен разумов”.
1. Писатель-фантаст Р.Шекли и его роман
2. Средства создания фантастичности в романе
2.1. Способы реализации фантастичности и выражения жанрово-специфичсской доминанты
2.2. Ирония как характерная черта стиля Р.Шекли
3. Классификация языковых игр романа Р.Шекли “Обмен разумов”.
3.1. Игра, связанная с семантикой знаков
3.2. Игра, связанная с формой знаков
3.3. Игра, связанная с синтактикой знаков
3.4. Игра, основанная на имплицитной предикации
3.5. Игра, основанная на прагматике знаков
3.6. Игра, основанная на создании новых знаков
3.7. Игра, основанная на межтекстовых связях
4. Языковая и поэтическая специфика использования собственных имен в романе
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЯ
БИБЛИОГРАФИЯ

“Going beyond the norm.
Precisely what Language Play is about.”
Crystal D.
Общая характеристика работы. Данная работа посвящена отражению принципов языковой игры (ЯИ) в структуре художественного текста, а также проблеме семантики текста как предмету сопоставительной поэтики. Несмотря на то, что о необходимости разработки принципов сопоставительной поэтики говорил еще Е.Д.Поливанов, о чем свидетельствуют В.В.Иванов и А.А.Леонтьев, отечественная лингвистическая поэтика только делает первые шаги в этом направлении. Еще менее исследован в сопоставительном аспекте такой объект, как специальные приемы семантической организации текста, действующие не только в качестве средства усиления связности, когерентности, содержательной целостности текста, но и как средство создания эффекта обманутого ожидания, как сигналы о недостаточности внутритекстовой информации и необходимости обращения в тех или иных формах к внешнему контексту с целью восполнения неполноты сообщения и осуществления наиболее достоверной и эстетически полноценной интерпретации анализируемого текста.
В настоящей работе рассматривается группа текстообразующих приемов, которые в последнее десятилетие все чаще объединяют под общим названием «речевой игры» (Д. Кристал, Э.Эшер, Б.Ю.Норман, Т.А.Гридина и др.). Появление такого термина не случайно и отражает изменения, внесенные в филологическую и даже общефилософскую парадигму обновленным скептицизмом — «недоверием к метарассказу» (Лиотар 1998, 11), кризисом верификации всякого утверждения. Идущее от поздней лингвистической философии утверждение, что во всяком языковом сообществе язык является главной игровой семиотической субстанцией, заставляет иначе взглянуть и на семиотику воообще и на традиционные вопросы семантики текста. Вплоть до XIX в. «речевые игры» не считались достойным предметом изучения, в немалой степени потому, что не был легализован сам концепт «игра» как предмет научного анализа. Хотя игра представляет собой одну из фундаментальных характеристик не только людского, но и животного сообщества, симптоматично то, что «игра» привлекала всякого рода «иррационалистов» (от А.Шопенгауэра до А.Бергсона и Й.Хейзинги).
Во второй половине XX в. положение вещей изменилось. Взор ученых (лингвистов, психологов, антропологов, фольклористов, историков, социологов и др.) обратился к изучению формы, функций,

социокультурного контекста этого явления. Более того, вводятся в обиход понятия «языковой личности» (Ю.Н.Караулов), «языкового творчества» (Н.И.Жинкин, В.П.Григорьев и др.), часто толкуемого как «соотношение языкового стереотипа (стандарта) и намеренного (осознанного) отклонения от этого стандарта, ...что обусловлено специальной прагматической установкой речевого акта и индивидуальными возможностями говорящих в реализации потенциала языковых единиц» (Гридина 1996, 3), по многим причинам необходимо адресующие к концепту «языковой игры».
Тот факт что в настоящей работе ЯИ рассматривается как фактор текстообразования на уровне семантики, а также тот факт, что всем приемам ЯИ приписывается единая функция, принципиальны для настоящего исследования. В качестве текста, где такого рода приемы наблюдаются, атрибутируются, дифференцируются по функциям, выбран роман американского писателя-фантаста Роберта Шекли в оригинальной (англоязычной) и переводной (русскоязычной, перевод Н.Евдокимовой) версиях. Этот выбор был обусловлен как особенностями поэтики самого произведения, делающими указанный текст показательным в том аспекте, который заявлен в работе как предмет изучения, так и возможностью соединить анализ отдельных приемов с анализом поэтики композиции целого текста и анализировать объект с учетом и универсального и идиоэтнического аспектов.
Актуальность работы обусловлена тем, что, во-первых, общие принципы сопоставительной лингвистической поэтики еще только формируются, между тем усиление в последние годы интереса лингвистов всех специализаций к идиоэтнической составляющей языка, на фоне которой резче очерчиваются границы универсального, диктует необходимость такого рода исследований в рамках лингвопоэтики. Во-вторых, не только до конца не определен круг явлений, которые могут быть отнесены к языковой игре, но и не вполне четко сформулировано существо этого явления. В-третьих, не прояснена связь между языковой игрой и семантикой связного текста.
Научная новизна работы определяется тем, что в обиход лингвопоэтики вводится понятие языковой игры (ЯИ), содержательно отличающееся от упомянутой «речевой игры», что ЯИ игра рассматривается как принцип организации целого текста, развертывания и увеличение числа и мощности интертекстуальных связей, что исследуемые в этой функции отдельные приемы ЯИ соответствующим образом структурируются относительно друг друга. Кроме того, предлагается анализ художественного текста в двуязычной версии в рамках именно сопоставительной поэтики, то есть анализа того, как специфика данного языка определяет характер реализации приема, при этом, в отличие от теории перевода, интересен не эффект семантической эквивалентности, а

двух языков Ч.Хоккет (Ch.Hockett) обнаруживает “random holes in patterns”. К.Хейл (K.Hale) в данном случае пользуется термином “gap” (пробел, лакуна).
В отечественной литературе также предпринимались попытки фиксировать расхождения в языках и других аспектах культуры с помощью понятия “лакуна”. Лакуны - это термин для того, что есть в одной локальной культуре и чего нет в другой.
Большинство исследователей при рассмотрении расхождений как в языках, так и в культурах предпочитают термин “лакуна” (от лат. lacuna -углубление, впадина, провал, полость; от фр. lacune — пустота, брешь).
Первыми ввели в употребление термин “лакуна” канадские лингвисты Ж.П.Вине и Ж.Дарбельне. Они определяют его как “явление, которое имеет место всякий раз, когда слово одного языка не имеет соответствия в другом языке” [цит. по Быковой 1999, 35]. В.Л. Муравьев дает следующее определение термину лакуна — это “недостающее в данном языке слово другого языка”. Он считает лакунами “лишь те иноязычные слова (устойчивые словосочетания), которые выражают понятия, не закрепленные в языковой норме данного языка и для передачи которых в этом языке требуются более или менее пространные перифразы -свободные словосочетания, создаваемые на уровне речи”. (Муравьев 1975)
В.Г. Гак объясняет лакуны как “пропуски в лексической системе языка, отсутствие слов, которые, казалось бы, должны были присутствовать в языке, если исходить из его отражательной функции (то есть его задачи обозначать явления объективной действительности) и из лексической системы языка”. (Гак 1977). Этот исследователь считает лакуной отсутствие слова для обозначения понятий, которые в данном обществе существуют и имеют особое словесное обозначение в другом языке. Классическим примером в английском языке по сравнению с русским является отсутствие в нем слов, обозначающих “сутки”, “кипяток”.
В.Н.Жельвис толкует это понятие следующим образом: “...под лакунами подразумеваются несоответствия, возникающие при сопоставлении понятийных, языковых и эмотивных категорий двух локальных культур”. (Жельвис, Марковина 1979).
И.А.Стериин придерживается следующего определения лакуны: “Если в одном из языков лексическая единица отсутствует, то говорят о наличии лакуны в данной точке лексической системы данного языка; в языке сопоставляемая соответствующая единица оказывается безэквивалентной (то есть единице одного языка не соответствует ни одной единицы другого языка)”. В качестве примера можно привести следующие слова, отсутствующие в английском языке: “кипятиться”, “маячить”, “автолюбитель”. Совместно с З.Д.Поповой этот же исследователь формулирует понятие лакуны таким образом: “В результате