Средства выражения признака предмета в диалектах хантыйского языка

• Автор: Кузнецов, Павел Михайлович
• Шифр специальности: 10.02.20
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 184 с.

Глава I. Средства выражения признака предмета (СВПП) в уральских языках
1.1. Группы СВ1111 в уральских языках
1.2. Морфологически оформленные СВПП
в уральских языках
1.2.1. Простые СВПП в уральских языках
1.2.2. Сложные СВПП в уральских языках
1.3. Причастие и инфинитив в роли средств выражения признака предмета в уральских языках
1.4. Способы выражения сравнения
по критерию признака предмета в уральских языках
Выводы по главе I
Глава II. Средства выражения признака предмета,
образованные от именных основ в диалектах хантыйского языка
2.1. Слова в форме основного падежа имени существительного со значением признака предмета (ФОПС СВПП) в диалектах хантыйского языка
2.2. Классификация хантыйских субстантивных сочетаний
с ФОПС СВПП
2.3. Морфологически оформленные СВПП в диалектах хантыйского языка
2.3.1. Простые морфологически оформленные СВПП в диалектах хантыйского языка
2.3.2. Сложные морфологически оформленные СВПП
в диалектах хантыйского языка
Выводы по главе II
Глава III. Причастия в роли средств выражения признака предмета в диалектах хантыйского языка
3.1. Причастие-1 и инфинитив в атрибутивной функции в диалектах хантыйского языка
3.2. Группы атрибутивных словосочетаний с причастием-1 в роли определения в диалектах хантыйского языка
3.2.1. Причастия-1, имеющие значение активного залога.
3.2.2. Причастия-1 со значением пассивного залога.
3.3. Причастия-П в функции определения в диалектах хантыйского языка.
Выводы по главе III.
Глава IV. Выражение количественного сравнения
по критерию признака предмета в диалектах хантыйского языка.
4.1. Сравнительные конструкции в северной группе и северо-восточной подгруппе восточной диалектной группы.
4.2. Конструкции количественного сравнения
в вах-васюганском диалекте хантыйского языка.
4.3. Суффиксы -кэк/-сзк и ак[/-аИ
в хантыйских сравнительных конструкциях.
4.4. Аналитические способы сравнения
и выражения концентрации признака предмета в диалектах хантыйского языка.
Выводы по главе IV
Заключение.
Список сокращений.
Библиография.
Краткие сведения о состоянии хантыйского языка.
Возросший за последнее время в науке интерес к проблеме происхождения аборегенов Сибири и их языков обусловлен тем, что история народов Сибири представляет собой проблему, далеко выходящую за границы локального значения и тесно переплетающуюся с древней историей народов Евразии и Америки.
Важнейшее значение в данной связи приобретает изучение хантыйского языка и определение его типологической структуры. Основанием для такого утверждения служит следующее. Представляя собой, наряду с мансийским и венгерским, язык угорской ветви финно-угорской группы уральской языковой семьи, хантыйский язык, в свою очередь, включает в себя определённое количество диалектных групп, которые значительно отличаются друг от друга. При этом такие различия прослеживаются абсолютно во всех языковых аспектах: как в фонетике и грамматике, так и в лексике [Терёшкин, 1966: 319, 338].
Логично предположить, что возникновение таких отличий в разных диалектах одного и того же языка имеет исторические причины. Говоря о формировании различных групп народа ханты, В.В. Напольских отмечает, что "уже в XVI веке сформировались три этно-территориальные группы ханты, существующие и теперь: северная, южная и восточная. Причём северные ханты вступили в тесный контакт с манси и ненцами и занялись оленеводством, в то время как остальные группы (южные и восточные) ханты сохраняли старый охотничье-рыболоведческий уклад" [Напольских, 1997: 78,79].
Следует предположить, что тесные контакты северных ханты с манси и ненцами оказали определённое влияние на северную диалектную группу хантыйского языка. Этим объясняется тот факт, что северные диалекты более схожи с мансийским языком, чем с диалектами восточной группы ханты. "Хорошо известно, что когда языки входят в контакт друг с другом, возникает
[Терёшкин, 1966: 334; Ромбандеева, 1966: 354] и самодийских языков [Терещенко, 1966: 389] также не имеет формальных показателей залога, что является сохраняющейся чертой уральского праязыка: "специальной формы залогов в протоуральском, по всей видимости, не существовало" [Серебренников, 1964: 212]. Неразличение по залогам относится к причастиям как настоящего, так и прошедшего времени. Причастия на -т (причастия-П) восходят к уральским именам действия, что отмечали многие учёные (Вибепг, 1884: 177; БеШШ, 1887: 173-174; Биппуец 1922: 77; ЯауПа, 1945: 148-158; Субгке, 1934: 25-50, 65; ЬеЬЙБаЬ, 1936: 198-228: .ГапЬипеп, 1982: 33-34). Типологические данные свидетельствуют, что функции
перфектности/предельности более частотны для данного показателя (для форманта -т), чем функция пассива, и расцениваются как протоуральская черта (ЬеЬйза1о, 1936; Ки1опеп, 1989; Кузакова, 1988: 41; Цыпанов, 1988: 189). Следовательно, "есть основания рассматривать предельность в качестве категориально-грамматического значения, лежащего в основе противопоставления причастий-1 и причастий-Н [Кошевая, Дубовский, 1980: 126-128]. Таким образом, значение пассивного залога у уральских щ-овых причастий имеется, но, во-первых, оно не является первоочередным, а во-вторых, устанавливается контекстом, а не какими-либо формальными признаками. Например, "в мордовских языках действительные причастия прошедшего времени формально ничем не отличаются от страдательных причастий прошедшего времени" [Бубрих, 1964]. Причастия не дифференцируются по залогу и в некоторых других сибирских языках: якутском [Убрятова, 1976: 65], шорском [Есипова, 1977: 106] и др. Таким образом, в причастиях многих уральских языков одна и та же словоформа в зависимости от контекста может выражать значение как активного, так и пассивного залога причастия.
Итак, инфинитные формы глагола, кроме причастия и инфинитива, а также все финитные формы глагола не выражают признак предмета. Причастие является более древней глагольной формой, чем инфинитив. Часто инфинитив