Семантика гендера в русской языковой картине мира : на материале поговорок

• Автор: Стрекалова, Ульяна Сергеевна
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Калининград
• Количество страниц: 209 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава I. МЕСТО ГЕНДЕРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В РЯДУ НАУЧНЫХ ДИСЦИПЛИН О ЧЕЛОВЕКЕ, ОБЩЕСТВЕ И ЯЗЫКЕ

1. Социально-культурные основания категории гендера

в языковой картине мира

2. Вопрос о предмете и задачах гендерных исследований

в отношении к современной лингвистике

3. Междисциплинарность гендерных исследований

4. Гендер в традиционном сознании носителей языка: междисциплинарный аспект «язык - общество - культура»
Выводы

Глава II. ПРИНЦИПЫ КОНЦЕПТНОГО АНАЛИЗА «МУЖСКОГО» И «ЖЕНСКОГО» В ЯЗЫКЕ И ДИСКУРСЕ

1. Учет познавательной природы концептов и категорий
в языковом сознании человека
2. Учет реальной континуальности категорий «мужского»
и «женского» в языке
3. Широкие выходы в сферу культурных представлений
4. Концептный анализ «мужского» и «женского» с точки
зрения семантики синтаксиса
5. Конкретные методы концептного анализа «мужского»
и «женского» на основе языковых данных
5.1. Ономасиологический анализ
5.2. Анализ связей между элементами семантической парадигмы

слова в диахроническом аспекте
5.3. Системный семантический анализ членов
лексико-семантической группы (ЛСГ)
5.4. Анализ семантики словосочетаний
5.5. Переход на уровень собственно дискурса: анализ контекстов, выражающих идеологию «мужского» и «женского»
Выводы
Глава III. РЕКОНСТРУКЦИЯ РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА В АСПЕКТЕ ГЕНДЕРА
1. Языковые стратегии женщин и мужчин в традиционном лингвокультурном сознании
1.1. Нормы гендерного языкового поведения по данным антропологии и прикладной психологии
1.2. Нормы гендерного языкового поведения по данным русских поговорок
2. «Муж есть кормчий, а жена судно»: социальные роли мужчины и женщины по данным пословиц и поговорок
2.1. Социальные роли мужчины и женщины в русской культурной традиции: общий аспект
2.2. Социальные роли мужчины и женщины по данным
поговорок
3. Внешний вид мужчины и женщины
4. Содержание концептуальной оппозиции «добрый - дурной» в отношении характеров мужчины и женщины в русском традиционном лингвокультурном сознании
4.1. Положительные черты женского характера
4.2. Отрицательные черты женского характера
4.3. Мужские стратегии в отношении «злых жен»

4.4. Гендерные черты мужского характера
5. Гендерные особенности концептуальной области «брачные отношения» в русском традиционном лингвокультурном сознании
5.1. Ключевые концепты, определяющие время, предшествующее браку
5.2. Концепты, определяющие отношение к браку до вступления в него
5.3. Концепты, составляющие основания для вступления в брак
5.4. Ключевые концепты, характеризующие положение мужчины
и женщины в браке
5.5. Способы языкового выражения семантики семейного лада в гендерном аспекте
5.6. Способы языкового выражения и структура концептуальной области «семейные ссоры и примирения»
6. Гендерные характеристики брачных девиаций в русском традиционном лингвокультурном сознании
6.1. Концептуальная структура неравных браков
6.2. Концептуальная область «гулящая жена» и ее содержательная структура
6.3. Содержательная структура концепта «вдовство»
Выводы
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Считалось также, что достойная и добропорядочная женщина должна избегать в своей речи вульгаризмов, экспрессивной и сниженной лексики. Это правило имело чрезвычайно глубокие познавательные и культурно-исторические корни и, как представляется, было связано с архегипической структурой человеческой ментальности. В частности, оно было обусловлено общими принципами структурирования пространства в человеческой ментальности и соответствием этой структуре речевого поведения мужчин и женщин. Например, обсценная лексика в русской языковой культуре рассматривалась как социальная принадлежность исключительно мужчин. «Речь идет о строгой - в исходном состоянии - половой привязанности соответствующих форм речевого поведения. Мат есть непременная принадлежность всякого чисто мужского коллектива, в женскую же среду мат начал проникать сравнительно недавно, а практика матерного говорения в смешанных мужеженских коллективах и вовсе есть завоевание последних двух или трех десятилетий (речь не идет о практиках, имеющих то или иное отношение к ритуалу)» [Михай-лин 2000: 348]. Подчеркивая принадлежность мата мужскому дискурсу, В.Ю. Ми-хайлин пишет также: «Итак, в отечественной традиции мат — явление, жестко сцепленное с полом говорящего, своеобразный мужской код, употребление которого обставлено рядом достаточно строгих еще в недавнем прошлом правил» [Михай-лин 2000: 349]. Суть этого правила сводилась к тому, что мужской обеденный код употреблялся исключительно в «мужских» пространственных зонах, лежащих на периферии культурного пространства, — на охотничьих и воинских территориях. Эти территории неизменно рассматривались как маргинальные по отношению к мифологически понимаемому культурному центру (селу, двору, дому) и мыслились как культурно неосвоенные, чужие, опасные и враждебные. В противоположность им существовали территории «женские» - культурно освоенные, благополучные, оказывающие благое влияние, наделенные сакральной значимостью. Качество таких территорий исключало употребление обсценизмов и, таким образом, определяло собой характер «женского» языка [см.: Михайлин 2000: 350].
Сложившиеся на идейных установках подобного рода оценочные представления о речевом поведении женщин и их месте в социуме приобрели статус самоочевидных, прописных истин и стали достоянием фольклора, закрепившись в сознании носителей языка в форме распространенных пословиц и поговорок. Ср.: англ. A woman ’s tongue wags like a lamb ’s tail-, Many women, many words; many geese, many turds; фр. Ou femme y a, silence n’y a [Coates 1993: 16-33]; нем. Die Fische sind stumm, aber die Fischweibewr nicht; рус. У баб только суда да ряды; Бабий язык — чертово помело; Волос долог, а язык длинней (у бабы); Бабий кадык не заткнешь