Тема времени в "Фарсалии" Лукана: историко-культурный контекст и литературная интерпретация

• Автор: Шумилин, Михаил Владимирович
• Шифр специальности: 10.02.14
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 287 с.

Оглавление
Введение ’
Часть I. К постановке вопроса
Глава 1. Античные споры о «Фарсалии» и идея нарушения границ поэзии
Глава 2. История интерпретации «Фарсалии» и эволюция подходов к тексту
Часть II. Время в философии стоиков и у Лукана
Глава 3. Философский контекст лукановской темы времени
Глава 4. Отношение персонажей Лукана к времени
Часть III. Тема времени в тематической структуре «Фарсалии»
Глава 5. Оппозиция внешнего и внутреннего в «Фарсалии» и проблема интерпретации поэмы
Глава 6. Проблема целостности поэмы
Глава 7 (дополнительная). Переклички времен в «Фарсалии»
Заключение
Использованная литература

Введение
В настоящей работе мы намереваемся рассмотреть вопросы отношения поэмы Марка Аннея Лукана «Фарсалия»1 к ее историко-культурному (прежде
По-русски мы будем называть поэму «Фарсалией», следуя сложившейся традиции: альтернативные варианты названия (орфографические варианты «Фарзалия» у М. М. Хераскова и «Ферсалия» у Ф. Н. Глинки, громоздкие «О гражданской войне» у
Н. Ф. Дератани и «Поэма о гражданской войне» - подзаголовок у JI. Е. Остроумова) в русском языке не прижились. В то же время, если говорить о латыни, аргументация современных сторонников названия Pharsalia (в частности, Фредерика Аля: Ahl F. Lucan: An Introduction. Ithaca; London, 1976. P. 306—332; ср. комментарий И. А. Мартини-Лагуны в Cortius G. (com.) Marci Annaei Lucani Pharsalia... Lipsiae, 1828-1829. Vol. I. P. 1 - в своих истоках, однако, эта аргументация была направлена вообще не против альтернативных вариантов названия, а против утверждения Юлия Цезаря Скалигера, что название Pharsalia наудачное, ср. Castalio I. Lucani aliquot loci defensi adversus Iulium Caesarem Scaligerum // Miscellanea Italica erudita / Colleg. G. Robertus. Vol. I. Parmae, <1690>. P. 65-66) не выдерживает критики. Она построена на том положении, что Pharsalia есть название поэмы по умолчанию и приводить доказательства должны сторонники противоположной версии, что поэма называлась De hello civili «О гражданской войне» или Bellum civile «Гражданская война»; Аль удовлетворяется тем, что демонстрирует приемлемость названия Pharsalia. Но оно очевидным образом родилось из неверного понимания метонимии в Luc. 9.985; как писал еще Карл Хозиус, «по такой логике из двустишия AL 233 Riese (= AL 225 Shackleton Bailey. — М. Ш.) (Mantua, da veniam, fama sacrata perenni: / Sit fas Thcssaliam post Simoenta legi “Прости, Мантуя, освященная вечной славой: пусть будет позволено после Симоэнта читать Фессалию”) можно заключить, что Вергилий написал поэму “Симоэнт”, а Лукан - поэму “Фессалия”» (Hosius C. Praefatio // Lucani De bello civili libri decem / Ed. C. Hosius. Lipsiae, 1913. P. XXV). Кроме того, можно, по-видимому, даже назвать имя человека, который придумал титул Pharsalia, - это знаменитый комментатор XIV в. Бенвенуто да Имола (ср. текст, опубликованный в Rossi L. С. Benvenuto da Imola lettbre di Lucano // Benvenuto da Imola lettore degli antichi e dei modemi / A cura di P. Palmieri e C. Paolazzi. Ravenna, 1991. P. 197—198: Ultimo querebatur quis sit libri titulus; et nota quod omnes commentatores videntur ignorasse proprium titulum huius libri: dicunt enim solumodo ‘incipit über Lucani’, et tarnen bene noverunt titulos aliorum librorum, ut Eneidos Virgilii, Thebaidos Statii. Titulus ergo est ‘incipit Farsalia Lucani’, ut ipse Lucanus indicat, scilicet: ‘Pharsalia nostra vivet et a nullo tenebris damnabitur evo’. Dicitur enim Farsalia quia de rebus gestis in Farsalia tractat, sicut liber Petrarche nominatur Àffrica quia de bellis gestis in Affrica tractat «В последнюю очередь, спрашивалось, каково название книги. И отметь, что все комментаторы, как кажется, не знают настоящего названия этой книги: ведь они говорят просто: “начинается книга Лукана”, — а вот названия других книг им хорошо известны, например “Энеиды” Вергилия, “Фиваиды” Стация. Так вот, называется книга “начинается «Фарсалия» Лукана”, как указывает сам Лукан: “Наша Фарсалия будет жить, и никакой век не осудит ее на тьму забвения”. А назвается она “Фарсалией” потому, что речь в ней идет о событиях, произошедших на полях Фарсалии, как книга Петрарки называется “Африка”, потому что речь там о событиях, произошедших в Африке»; см. подробнее Шумилин М. В. Франческо Петрарка и Джованни Боккаччо: Теория буколики как аллегорического жанра // Науки о языке и тексте в Западной Европе XIV—XVI вв. М., в печати). Теоретически можно допустить, что поэма назвалась De bello civili «О гражданской войне», т. к. названия в форме de + аблатив и названия в номинативе могли

всего философскому) контексту и вопросы интерпретации самой поэмы при помощи изучения лукановской разработки темы времени. Мы исходим из предположения, что тема времени является «ключом» к ответам на эти вопросы (или по крайней мере одним из ключей).
Из трех выделяемых Жаном Старобинским2 возможностей работы с трудностями, встречаемыми в изучаемом тексте, - на них можно смотреть как на ошибки и неудачи автора, ошибки переписчика (или следы . обстоятельств) или ошибки читателя, не понимающего замысел автора, — нас в данной работе интересует третья, вариант интерпретативной филологии. Вероятно, каждая из трех «критик» нуждается в двух остальных (первая критика выделяет среди текстов ценные, вторая критика восстанавливает
максимально близкий к авторскому текст, третья, критика реконструирует

корректное понимание текста - первая критика, соответственно, не сможет судить о качестве текстов, если будет иметь дело со случайным образом искаженным текстом и не будет понимать его; вторая критика не сможет справиться со всем объемом существующих текстов, поэтому ей нужен отбор наиболее ценных из таковых, и она также не сможет правильно восстанавливать текст, если не будет его понимать; третья критика нуждается в отборе качественных текстов, потому что иначе она может искать смысл и утонченную литературную технику там, где их нет, и для нее также
переходить друг в друга в руках переписчиков (см. Hall J. В. (com.) Claudian. De raptu Proserpinae. Cambridge, 1969. P. 187—188). Но исходя из того, что все лучшие рукописи, если дают название поэмы, то без предлога (источник обратного утверждения в FanthamE. (com.) Lucan. De bello civili: Book II. Cambridge, 1992. P. 1 не ясен); что в названиях римских поэтических нарративных произведений предлог de появляется только в поздней античности (Heinsius N. (com.) Cl. Claudiani quae exstant... Lugduni Batavorum, 1650 по этой причине даже переименовал поэму Клавдиана в Raptus Proserpinae «Похищение Прозерпины»); что и произведение Саллюстия называют иногда De coniuratione Catilinae не на основании рукописной традиции, а только из-за Sail. Cat. 4.3 (см. С. Sallusti Crispi Catilina; lugurtha; Fragmenta ampliora / Post A. W. Ahlberg ed. A. Kurfess. Lipsiae, 1954. Ad tit.), как нет предлога de и в аутентичных названиях произведений Цезаря; - исходя из всего этого скорее следует считать, что авторское название поэмы - Bellum civile «Гражданская война».
Старобинский Ж. Отношение критики / Пер. с фр. С. Н. Зенкина // Старобинский Ж. Поэзия и знание: История литературы и культуры / Сост. С. Н. Зенкин. М., 2002. Т. 1. С. 22-30.

какой-то не поэтический текст и метризовать его, и получится не поэзия: в случае historia метризуется историческое изложение событий, а сатира, которую Гораций считает жанровым продолжением комедии (потому что и в сатире, и в комедии — подразумевается древней - есть личные выпады против реальных людей, т. е. жанровое определение тоже строится на соотнесении с «реально бывшим»), является метризованным вариантом sermo «простой речи» или «разговора». Ср., с одной стороны, другие места, где Гораций определяет свой и луцилиевский жанр как «просто метризацию речи» (Ног. Sat. 1.10.59-60 pedibus quid claudere senis, / hoc tantum contentus «загнать что угодно в шесть стоп и удовлетвориться этим», 2.1.28 me pedibus dclectat claudere verba «а мне нравится загонять слова в стопы»), с другой стороны, в цитировавшемся тексте Петрония nam ut quisque versum pedibus instruxit sensumque teneriore verborum ambitu intexuit, putavit se continuo in Heliconem venisse «Ведь только кто подгонит стих под размер и облачит смысл в словесное облачение поизящней, так сразу думает, что добрался до Геликона». 2. Гораций вообще соотносит сатиру не с новой, а с древней комедией, здесь же пример приводится явно из новой комедии. Это может быть связано с рассматриваемой нами теорией, в которой речь вообще явно идет именно о новой комедии («чего не было, но что могло бы быть» — это явно речь о Менандре, а не о «Лягушках» или «Птицах»), и сюжеты из новой комедии или из ее римских аналогов, в частности, приводятся в качестве примеров Цицероном и Марцианом Капеллой. Можно предположить, что с конкретным Помпонием Гораций соотносит описываемый сюжет именно для того, чтобы установить связь с древней комедией и сатирой. Однако можно возразить, что Гораций говорит преимущественно о стиле и ничего не пишет о наличии сверхъестественного или употреблении божественного аппарата. Но на самом деле мы видели то же самое у того же Петрония, у которого тем не менее, надо полагать, все же имелось в виду и отсутствие божественного аппарата тоже. Видимо, между формальным и содержательным уровнем устанавливалась какая-то связь и настоящая поэзия должна была быть одновременно и «про богов», и «написана при участии богов» (ср. у Гораций mens divinior «разум более божественный»; ср. феофрастово определение эпоса, а также, напр., Philod. Poem.
1.160.15-18 Janko, Аристоменид, скорее всего перипатетик, не рекомендует поэтам писать нечто, [cmvf|10eiav (suppl. Janko) Tutet] (suppl. Nardelli) [KO]ivoxé[pav] {suppl. Janko) f| TtpÉTiov 0EOÎC к cd 7üai]aLV {suppl. Janko: ffpcolaiv Gomperz) 6eüv 7t£piÉxo[v] (supplevi, cf. Theophr.: 7tEpiey_£[iv] Janko: 7t£pi£x6[p.£]vov suppl. Gomperz) «включающее в себя какое-то более обыденное словоупотребление (? если верна реконструкция Дженко. — М. Ш.), чем подобает богам и детям богов», но также и Philod. Poem. 1.170 16—19 Janko, Аристоменид утверждает, что для поэзии нужно то 8|T|17.oij|j.evov {suppl. Hausrath) тгрйуца, [œç] {Hausrath: rat Gomperz) fjpmcn ko[î] {suppl. Hausrath) ßaaiXE[-üaiJ {suppl. Hausrath) np£7uco8écTT£pov «представление содержания, как можно более подобающего героям и царям», — при этом Аристоменид, видимо, тоже связывал оба пункта с божественным вдохновением поэта, см. Janko R. (ed.) Philodemus. On poems. Book one. P. 143-154). При этом содержательный уровень у Горация тоже на самом деле появляется: в комедии асег spiritus ас vis / пес verbis, пес rebus inest «ни в словах, пи в содержании нет ни пылкого духа, ни мощи» (курсив мой. — М. Ш.); пример из новой комедии — это краткое изложение, а не сам текст, т. е. по нему-то вообще не поймешь, какова формальная сторона описываемого текста, и излагается только содержание; наконец, цитата из Энния выделяется не только формой, но и содержанием, в том числе участием персонифицированного божества. Значит, комедия и сатира до л лены отличаться от «настоящей поэзии» еще и недостаточно «высоким» содержанием. И плохо в этом содержании, что такое «где угодно услышишь», т. е. такое либо «бывает», либо «было» (соотнесение с Помпонием позволяет даже сказать, что комедия - это, как история, «о бывшем»; ср. Euanth. Fab. 2.3: àpx«ta ксоцш51а et èjt ôvôpcxTOÇ dicta est...quia inest in ea velut historica fides verae narrationis et denominatio civium, de quibus libere describebatur