Хроника Иоанна Зонары и ее источники. Методы работы Зонары-историографа

• Автор: Черноглазов, Дмитрий Александрович
• Шифр специальности: 10.02.14
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 173 с.

Раздел I. Иоанн Зонара и всемирная хроника XII века

Глава I. Всемирная хроника в XII столетии

Глава II. Жизнь и творчество Иоанна Зонары

Глава III. «Сокращенная история» Иоанна Зонары. Рукописная традиция и содержание

Раздел II. Источники хроники Зонары

Глава I. Сотворение мира. Иудейская история. Древние царства

Глава II. От Ромула до Александра Севера

Глава III. Позднеримская и ранневизантийская история

Глава IV. От Юстиниана до Михаила Рангаве

Глава V. От Льва Армянина до Никифора Вотаниата

Раздел III. Методы работы Зонары-историографа

Глава I. Идеологическая правка
Глава II. Стилистическая правка
Глава III. Еще раз об иронии
Глава IV. Метаморфозы композиции
Глава V. «Смешение» нескольких источников
Раздел IV. К вопросу о мировоззрении Иоанна Зонары и его современников
Заключение
Библиография

Иоанн Зонара - видный византийский историк и канонист начала XII столетия. Его «Сокращенная история» - это всемирная хроника, охватывающая историю ойкумены от Сотворения мира до смерти императора Алексея I Комнина в 1118 году. Хроника Зонары хорошо известна византинистам - о ней существует обширная научная литература. Однако большинство из научных работ о Зонаре носят чисто источниковедческий характер. Попытки оценить идейные позиции средневекового писателя или, тем более, художественную природу его труда предпринимались крайне редко. Такая лакуна вполне объяснима: «Сокращенную историю» долгое время считали примитивной монашеской хроникой - заурядным компилятивным сочинением1. Так, К. Крумбахер пренебрежительно характеризует труд Зонары как типичную Monchsarbeit2. Г. Хунгер соглашается с К. Крумбахером: «Называя “Сокращенную историю” Зонары “монашеской хроникой”, Крумбахер вдвойне прав: с одной стороны, насколько нам известно из его предисловия, Зонара писал этот труд, когда уже был монахом. С другой стороны, он писал вполне в духе византийской “монашеской хроники”. Ведь все особенности Trivialliteratur обнаруживаются в его сочинении столь же явственно, сколь и полно»3.
Хроника Зонары интересовала исследователей исключительно как источник исторических сведений, которые писатель заимствовал из не дошедших до нас сочинений. В этом отношении показательны слова Шмидта, немецкого ученого XIX века, автора одного из первых источниковедческих исследований хроники Зонары: «Зонара что-то значит для историка только потому, что он ничего не значит как историк. Его заслуга -это отсутствие заслуг. Его ценность случайна: если бы многочисленные источники, которыми Зонара пользовался, сохранились полностью, рукописи его хроники - за исключением немногих листов последнего раздела, где Зонара пишет как очевидец и поэтому его рассказ имеет самостоятельную ценность - никого бы вообще не интересовали. Работа издателя хроники была бы тогда напрасной тратой времени»4.
Первая характеристика метода работы Зонары-историографа принадлежит Т. Бюттнер-Вобсту. В своей работе об источниках I —X книг хроники ученый приходит к
1 Наиболее полный перечень работ о хронике Зонары приводит Г. Моравчик. См.: Moravcsik Gy. Byzantinoturcica. Vol. I. Aufl. Berlin, 1958. S
2 Krumbacher K. Geschichte der byzantinischen Litteralur. Muenchen, 1897. S
3 Hunger H. Die hochsprachliche profane Literatur der Byzantiner. Bd. 1. Muenchen, 1978. S. 418.
4 Schmidt W. A. Über die Quellen des Zonaras IIZonar. P

следующему выводу: «Даже те немногие источники, которые оказываются в распоряжении Зонары, хронист не подвергает подобающей переработке. У него простой принцип работы над источником: он берет за основу один источник и сочетает его с

другим только в том случае, когда сходство этих двух текстов настолько велико, что из контаминация не составляет большого труда»5. Таким образом, в характеристике Бюттнер-Вобста Зонара предстает как поверхностный и небрежный компилятор. В известной степени исследователь прав: Зонара действительно не проводил критического анализа всех своих источников и не отмечал все расхождения между ними. (Впрочем, писатель сам признается в этом в своем предисловии - см. ниже, с. 22). Однако каковы причины подобной небрежности? Быть может, хронист ставил перед собой иные цели, для которых критический научный подход к сочинениям предшественников совсем не обязателен? Таких вопросов немецкий ученый не ставит, а потому и вывод его носит односторонний характер.
По-новому взглянуть на хронику Зонары позволила статья П. Магдалино Aspects of twelfth century Byzantine Kaiserkritikб. Ученый показал, что хронист далеко не всегда так зависим от своих источников, как эго кажется на первый взгляд. Пересказывая источник, Зонара не скрывает собственных взглядов, нередко вносит исправления, снабжает текст комментарием. Таким образом, было доказано, что хроника - не примитивная компиляция, а самостоятельное историческое сочинение.
Вслед за статьей П. Магдалино была опубликована работа отечественного исследователя Д. Е. Афиногенова «Some Observations on Genres of Byzantine Historiography”7. Ученый сопоставляет и анализирует предисловия (prooimia) двух византийских всемирных хроник: Георгия Амартола и Иоанна Зонары. Особое внимание Д. Е. Афиногенов уделяет тому, что Зонара подвергает критике в предшествующей историографии и что он считает недостатком своего собственного труда. В результате исследователь приходит к заключению, что от всемирной хроники и, в первую очередь, от своего собственного труда Зонара требует двух вещей: во-первых, тематического единства и во-вторых, стилистического единообразия. Эти два качества, как верно отмечает Д. Е. Афиногенов, для хронистики не характерны. Это отличительные особенности античной исторической прозы.
5 Büttner-Wobst Th. Die Abhaengigkeit des Geschichtsschreibers Zonaras von der erhaltenen Quellen // Commentationes Fleckisenienses. Leipzig, 1890 S. 169.
6 Magdalino P. Aspects of twelfth century Byzantine Kaiserkritik //Speculum. 58.1983. P. 326 - 346.
7 Afinogenof D. E. Some Observations on Genres of Byzantine Historiography // Byzantion. 72.1992. P. 13 —33.

184.4-7). Феофан рассказывает об этом пророчестве намного раньше, совершенно в ином контексте (Theoph., 408.6-18). Однако кое-какие сведения Зонара привлекает здесь и из «Хронографии»: он рассказывает о том, что спустя много лет останки патрикия Вактаигия будут выкопаны из могилы и брошены в Пелагий (Zon., 267.15-268.2 cf Theoph., 420.18-22), и сообщает, что Артавазд «бежал в некую крепость в ф)еме Опсикий» (Zon., 267.10-11 cf Theoph., 420.14-15).
В последующих разделах влияние Эпитомы заметно уменьшается. Она уже нигде не выступает как основной источник, но детали и словесные обороты из хроники Симеона и «Обозрения» Кедрина то и дело появляются.
Влияние Эпитомы заметно в рассказе о том, как болгарский хан обманул Константина V. В этом эпизоде вновь появляются лексические параллели с Симеоном Логофетом и Кедрином. Так, по словам Зонары император «был ... глуп и не распознал варварской хитрости, но безрассудно раскрыл ему имена всех его сторонников» (Zon., 280.7-9). Фраза не восходит к основному источнику. Феофан только сухо констатирует, что император «по простоте своей написал ему» (Theoph., 448.9). Более распространенный текст, несколько напоминающий версию Зонары, обнаруживается у Симеона Логофета: «Он же, по причине глупости и безрассудства, указал ему имена всех своих соглядатаев» (LG, 189.10-11). Однако ближе всех к нашему автору подходит Кедрин: «Он же, будучи глупым и безрассудным, поддался обману болгарина» (Cedr., II, 17.17-18). Далее Зонара сообщает, что хан казнил изменников «жестоко и бесчеловечно» (Zon., 280.10-11). Феофан и здесь лаконичнее, но сходная формулировка вновь обнаруживается у Симеона Логофета: хан «предал их ужасной смерти» (LG, 130.27-28). Далее Зонара словами Симеона Логофета описывает недуг, постигший Копронима (Zon., 280.14 cf LG., 189.15-16).
Все хронисты рассказывают о том, как Лев Хазар похитил из Великой церкви венец. Феофан говорит о «венце из Великой церкви» (Theoph., 453.27-28). Симеон Логофет именует его «венцом Маврикия» (LG, 192.10-11). Зонара суммирует две версии: «венец, который Маврикий посвятил Богу в Великой церкви» (Zon., 284.12).
Зависимость от Эпитомы проявляется в рассказе о неудачном походе против арабов 782 года (Zon., 286.16-287.8). Зонара, видимо, сопоставляет свидетельства Феофана и Логофета и смешивает их между собой, так что его повествование содержит «элементы» как первой, так и второй версии. Так, Феофан сообщает, что императрица Ирина отправила против арабов доместика Антония (Theoph., 456.10), а Логофет и Зонара ошибочно утверждают, будто войско отправил василевс Константин, в то время еще мальчик (LG, 193.21-22 cf Zon., 287.1-2). Однако, следуя уже Феофану, Зонара разъясняет