Концептосфера "человек/личность" в художественном тексте средневерхненемецкого периода : на материале "Песни о Нибелунгах"

• Автор: Русяева, Мария Михайловна
• Шифр специальности: 10.02.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Саранск
• Количество страниц: 239 с.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙНА БАЗЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ФОРМ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА
1.1. Понятия концепта и концептосферы
в современной лингвистике
1.2. Исследования текста на базе древних языков
1.3. Эпический текст как объект лингвистического исследования
1.4. Антропоцентрические исследования в современной лингвистике. Образ человека в эпосе
1.5. Концепт «человек/личность» в русле антропоцентрического подхода к исследованию древних текстов
ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ
ГЛАВА II. СТРУКТУРА КОНЦЕПТА «АВТОР»
В ТЕКСТОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ «ПЕСНИ»
2.1. Текстовый концепт «автор как повествователь»
2.2. Предметно-образная составляющая текстового
концепта «автор» в тексте «Песни»
2.3. Ментальная составляющая текстового концепта «автор» (концептуальные формулы)
2.4. Концепт «человек» уэ. концепт «люди» в тексте «Песни»
2.5. Наименования лиц в структуре концепта «персонаж»
как выражение авторского внимания к человеку
ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ
ГЛАВА III. КОНЦЕПТ «ПЕРСОНАЖ» В ТЕКСТЕ «ПЕСНИ»
КАК ЭЛЕМЕНТ КОНЦЕПТОСФЕРЫ «ЧЕЛОВЕК/ЛИЧНОСТЬ»
3.1. Компакт-характеристики персонажей в тексте «Песни»
3.2. Концепт «портрет» как средство персонализации

героя в тексте «Песни»
3.3. Концепт «кинесика» в тексте «Песни»
3.4. Ценностный аспект концептосферы «личность»
3.5. Концепт «эмоции» в тексте «Песни»
3.6. Социологизация персонажей как создание личностного аспекта антропоцентрической парадигмы текста
«Песни»
ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
СПИСОК СЛОВАРЕЙ
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ПРИМЕРОВ

В связи с антропоцентрической направленностью современной лингвистики особую актуальность в настоящее время приобретают исследования, нацеленные на выявление человеческого фактора в языке и тексте. На фоне многочисленных работ, посвященных изучению данного феномена на современном материале, исторический ракурс антропоцентрической проблематики представляется разработанным в гораздо меньшей степени. Данное утверждение вполне справедливо и по отношению к эпическому тексту, важной особенностью которого является то, что воплощенный в нём человеческий фактор может быть выявлен лишь с учетом целого ряда моментов, связанных с особенностями менталитета удаленной от исследователя эпохи.
Делая акцент именно на особенности отраженного в эпическом тексте менталитета эпохи, вполне правомерно совместить в границах его исследовательской методики базовые положения двух лингвистических направлений, а именно когнитивной лингвистики, нацеленной на выявление различных ментальных структур, получивших вербальное оформление, и лингвистики текста, способной предоставить в распоряжение исследователя важные данные об особенностях реализации таких структур на текстовом уровне. В этой связи нельзя не подчеркнуть, что на сегодняшний день когнитивные исследования, ставшие вполне привычными на лексическом и фразеологическом уровне языка, еще не обрели должной популярности на уровне текста, хотя их число заметно увеличивается с каждым годом. Однако уровень текста, самый обширный из всех языковых уровней, затрагивается ими только в самой предварительной стадии.
Для целей настоящего исследования существенно заметить, что в трактовке текста принимается в данном случае в качестве основополагающего положение лингвистики текста, гласящее, что в основе конкретных речевых произведений - текстов - лежат определенные принципы их построения, относящиеся не к области речи, а к системе языка [Москальская, 1981:9]

При работе с концептосферой «человек/личность», реализованной на текстовом уровне, самым главным вопросом становится определение тех антропоцентрических точек, которые должны будут приняты к сведению. В настоящей диссертации к их числу относятся все текстовые констатации человека, прямые и неявные, выводимые на базе косвенных свидетельств. К последним принадлежат автор и реципиент, противостоящие явным конструктам (персонажи) по линии «живой человек, лицо» - «художественный образ». На этом противопоставлении возникает дополнительный участок текстовой антропоцентричности, а именно отношение автора к окружающим его людям и их познание в русле художественной когниции. По этой причине становится оправданным рассмотрение вопросов, относящихся к образу человека в эпосе.
Как известно, ничто так не отражает представление автора о своем времени, как созданные им персонажи. Автор, изображая своих персонажей, описывая их взаимоотношения, давая им эксплицитно и имплицитно различные оценки, отражает ценностную систему определенного времени и социального среза [Кузьменко, 1998: 39]. Поведение персонажа героического эпоса является примером или «антипримером» соблюдения норм, а сам эпос в определенном смысле выполняет роль свода этических правил [Тимохин, 2000: 159]. Резюмируя вышесказанное можно сделать вывод о том, что эпический текст, являясь источником знаний для средневекового общества, отражал представление людей о мире и о месте человека в нем, а герои эпоса это носители идеалов и норм поведения времени создания произведения, «персонифицированные моральные ценности» [Гуревич, 1984:313]. Исходя из этого, некоторые исследователи придерживаются того мнения, что в эпосе фигурируют персонажи, воплощающие определенные идеи и качества (мужество, силу, верность или, наоборот, злодейство, неверность, трусость), и представляющие собой отвлеченные типы, а не живых людей [Гуревич, 1984: 216; Кузьменко, 1998: 41]. «Герои эпоса вырублены из одного куска, каждый олицетворяет какое-то качество, детерминирующее его сущность» [Гуревич,