Языковая игра в романе А. Мушга "Der rote ritter. Eine geschichte von parzival" (1993) : на материале немецкого языка

• Автор: Полевщикова, Анна Сергеевна
• Шифр специальности: 10.02.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 154 с.

Глава 1. Понятие «языковая игра» в исследованиях российских и немецких лингвистов
1.1. Понятие «языковая игра» в исследованиях российских лингвистов
1.1.1. Языковая игра как нарушение языковой нормы
1.1.2. Языковая игра как проявление комического в языке
1.1.3. Языковая игра как определяющая характеристика игрового стиля
1.2. Понятие «языковая игра» в исследованиях немецких лингвистов
1.2.1. Типологические классификации языковой игры в немецкой лингвистике
Выводы к главе
Глава 2. Механизмы создания языковой игры в игровом тексте
(на примере романа А. Мушга „Der Rote Ritter“)
2.1. Модели фразеологических модификаций
2.1.1. Формальная модификация
2.1.2. Формально-семантическая модификация
2.1.3. Семантическая модификация
2.1.4. Нарушение семантического согласования
2.2. Каламбур как вид языковой игры
2.2.1. «Соседи»
2.2.2. «Маска»
2.2.3. «Семья»
Выводы к главе
Глава 3. Восприятие языковой игры в игровом тексте современными носителями языка (на примере романа А. Мушга „Der Rote Ritter“)
3.1. Подготовка и проведение электронного анкетирования
3.2. Результаты электронного анкетирования
3.2.1. Задание!

3.2.2. Задание
3.2.3. Задание 3
Выводы к главе
Заключение
Библиография
Приложения
Приложение 1. Образец электронной анкеты электронного опроса
Приложение 2. Сводная таблица к главе 1 (1.2.1.) «Типологические классификации языковой игры в немецкой лингвистике»

Языковая игра (игра с языком, или игра слов) представляет собой комплексное понятие, которое может трактоваться в философском, культурологическом или лингвистическом ключе. Так, согласно определению основоположника игровой концепции культуры Й. Хёйзинги, «всякое абстрактное выражение есть речевой образ, всякий речевой образ есть не что иное, как игра слов» [Хёйзинга 2007:23]. Австрийским философом Л. Витгенштейном понятие языковой игры было введено с целью показать прямую зависимость значения слова и высказывания от коммуникативной ситуации и ее участников. Для Л. Витгенштейна языковая игра - это язык в действии, т.е. язык в его функционально-коммуникативном аспекте: «Языковой игрой я буду также называть целое, состоящее из языка и тех видов деятельности, с которыми он сплетен» [Витгенштейн 1985:82]. В зависимости от «игры» (а таких «игр», как, собственно, и коммуникативных ситуаций, неограниченное количество), соответственно меняется и значение слова, задаваемое участниками коммуникации, поэтому общей теории значения, по мнению Л. Витгенштейна, не существует. Есть лишь правила, которые нужно знать и которым необходимо строго следовать, поскольку они учат правильному использованию языка.
В современной лингвистике языковая игра обычно рассматривается как стилистический прием, основанный на сознательном нарушении языковой нормы с целью создания неканонических языковых форм и структур, способных вызвать у слушателей (читателей) определенный стилистический эффект [Кожина 2003:657].
Несмотря на значительное количество работ, посвященных данному феномену,1 общепринятой устоявшейся дефиниции и типологии языковой игры до сих пор не существует. По мнению некоторых отечественных
1 Только в электронном каталоге Российской Государственной Библиотеки

«не приводящих к нарушению тождества фразеологической единицы» [Мелерович, Мокиенко 1997: 25]. Иными словами, изменение исходного значения фразеологизма на прямо противоположное не приводит в данном случае к актуализации буквального значения всей фразеологической единицы или отдельных ее компонентов. Представляется, что именно этот факт, является основанием для включения подобных примеров ЯЗЫКОВОЙ игры в группу формальной модификации:
• Ich habe gar keinen Arm frei für sie [Muschg 1993:677].
Верный своей избраннице Оргелузе, Гаван исключает для себя возможность ответить взаимностью на чувство дочери паромщика, красавицы Бене. Чтобы подчеркнуть это в очередном письме к королеве Гиневре, Гаван обыгрывает фразеологизм die Arme frei haben (иметь свободу действий), заменяя множественное число существительного единственным с отрицанием kein.
• ••• es sehe in Waleis zum ersten Mal mit rechten Dingen zu [Muschg
1993:287]. - В Валуа впервые все было ладно (hier geht es nicht mit rechten Dingen zu — тут дело нечисто [неладно]).
Таким образом, формальная модификация фразеологизмов в романе реализуется в основном за счет различных механизмов расширения состава фразеологизма. Эллиптическое использование глагольной идиомы, а также аномальное опущение или введение отрицания представлены единичными примерами.