Чешский литературный язык за пределами его этнической территории в XV - XVII вв.

• Автор: Индыченко, Артем Андреевич
• Шифр специальности: 10.02.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 231 с. : ил.

ВВЕДЕНИЕ

Содержание

ГЛАВА 1. Проблемы описания истории литературного языка

донационального периода и надэтнического употребления славянских литературных языков

ГЛАВА 2. Чешский литературный язык в деловой письменности

Малополыпи (2-я пол. XV - 1-я пол. XVI вв.)

ГЛАВА 3. Чешский литературный язык в деловой письменности

Верхней Силезии (вторая половина XV - XVII вв.)

ГЛАВА 4. Чешский литературный язык в деловой письменности

Западной Словакии (XV - XVII вв.)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СВОДНЫЕ ТАБЛИЦЫ
СПИСОК ИССЛЕДОВАННЫХ ГРАМОТ
ЛИТЕРАТУРА
ПРИЛОЖЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
В последние десятилетия славистика проявляет все больший интерес к современному статусу, специфике функционирования и к генезису этнических литературных языков славянских народов. В связи с вопросом о генезисе литературных языков особенное внимание лингвистов привлекают проблемы, связанные с описанием языковой ситуации у славянских народов в диахроническом аспекте. Реконструкция языковой ситуации на территориях расселения славянских этносов в эпоху Средневековья и Нового времени, как известно, представляет значительную трудность. Это связано с тем, что в донациональный период коммуникативное пространство этноса значительно чаще, чем в современную эпоху, обслуживается несколькими идиомами, более или менее отдаленными друг от друга в генетическом плане. У отдельных славянских народов в сфере социально престижной коммуникации на протяжении многих веков функционировали языки, диалектная основа которых была иной, нежели язык местного населения. Культурный мир Slavia Orthodoxa долгое время характеризовало наличие гомогенного двуязычия (церковнославянский язык vs. постепенно формирующиеся этнические литературные языки). В мире Slavia Latina мы чаще встречаемся с сосуществованием в системе культурной коммуникации двух гетерогенных кодов (латинский, немецкий язык vs. этнический язык местного населения). Сходства и различия двух типов языковых ситуаций в славянском мире неоднократно обсуждались в лингвистической литературе (Н. И. Толстой,
В. М. Живов, Н. Н. Запольская).
Вместе с тем, значительно меньше внимания в науке уделялось исследованию случаев гомогенного двуязычия в истории литературных языков западнославянских народов. Источником культурно-языковой традиции в мире Slavia Latina, как отмечал еще Н. С. Трубецкой, был достаточно рано сформировавшийся чешский литературный язык. Уже в XIV-XV вв. на основе центрально-чешского диалекта формируется наддиалектный идиом, который

достаточно стабильно функционирует в письменности ХУ-ХУП вв. [Трубецкой 2010: 415-417; Наугапек 1998: 103; Широкова, Нещименко 1978: 27]. В ту эпоху на чешском литературном языке создавались произведения богослужебной и светской литературы, он активно функционировал в деловой письменности, что обеспечивало его высокий престиж в славянском мире. Все это, наряду с отсутствием этнических литературных языков у соседних народов, открывало широкие перспективы для “чешской экспансии” (термин Б. Гавранека) в иные письменные традиции, проявлявшейся как в ориентации на чешский образец при складывании местного литературного языка, так и в использовании самого чешского языка в письменности.
Первые следы влияния чешского языка на культурную традицию окружающих этносов прослеживаются уже в древнейший период развития славянской письменной культуры. Со временем сила этого влияния будет возрастать, XIV в. можно назвать эпохой выхода чешского языка на международную арену, хотя в некоторых сферах письменности отдельных соседних областей он использовался и раньше. Период ХУ-ХУТ вв. - время активного функционирования чешского литературного языка за пределами этнической территории — в Силезии, Словакии, Польше, в славянском ареале Великого княжества Литовского [БЬэаг 2009: 43-44, 70-71, 88-89].
Функционирование чешского в указанных областях было различным: он использовался в письменности (Словакия, Силезия, Малополына), выступал как образец при формировании местного литературного языка либо был источником заимствований некоторых лексических элементов, синтаксических моделей или составляющих формуляра деловой письменности (Великое княжество Литовское, Лужица, Хорватия). Существовали, по всей видимости, и смешанные типы взаимодействия (случай польского литературного языка). По мненшо авторов, исследовавших данную проблематику и касавшихся ее в своих работах, результаты “экспансии” чешского литературного языка в письменность окружающих народов были также различны. Так, согласно

факты, свидетельствующие о владении чешским языком при краковском королевском дворе, а также в королевской канцелярии: во-первых, касающиеся силезских дел записи вносились в польскую коронную метрику по-чешски; во-вторых, и королевский двор, и польская шляхта переписывались с силезскими князьями и силезской шляхтой, а также с наемными чешскими ротами также по-чешски. Свою роль в распространении чешского языка на территорию Малополыни, по мнению Первольфа, сыграли малопольские дворяне, владевшие имениями в Силезии, и выходцы из Малополыни, служившие чиновниками в Силезии. В силу того, что чешский литературный язык в той или иной мере был известен в Малополыне, чешские книги, издававшиеся как в самой Чехии, так и в Кракове, находили себе польских читателей и способствовали формированию общественной моды на чешский язык, проявившейся, среди прочего, в богемизации языка произведений ряда польских авторов (Ст. Ожеховского, М. Вельского, С. Клёновича) [Первольф 1890: 230-246].
Более подробно останавливается на вопросе функционирования чешского литературного языка на территории Польши Й. Мацурек, осуществивший наиболее полное на сегодняшний день издание документов, созданных на чешском языке на территории Польши и Великого княжества Литовского (67 единиц) [Масйгек, Ке]пи§ 1961: 163-261]. Данному изданию сопутствует развернутый обзор исторического фона чешско-польских языковых контактов, а также характеристика сферы употребления чешского литературного языка в Польше. Заметим, что Й. Мацурек, концентрировавшийся на вопросе об истории употребления языка на собственно польской территории, сознательно не включил в свое издание силезский материал: он считал, что использование чешского литературного языка в Силезии имело свои характерные особенности и объяснялось принадлежностью различных силезских княжеств в Х1У-ХУ1 вв. к чешской короне (даже в случае Осветимского и Заторского княжеств, со второй половины XV в. отошедших Польше) [Масйгек, Ке]пи§ 1961: 210-211].