Категории числа и принадлежности имени существительного и происхождение их показателей в татарском языке

• Автор: Гаряев, Риф Наилович
• Шифр специальности: 10.02.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Тобольск
• Количество страниц: 175 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Историография проблемы в контексте теории определенности и неопределенности
1.1. Сущность и логико-грамматическая характеристика категории определенности-неопределенности
1.2. Грамматические средства, выражающие категорию определенности-неопределенности в татарском языке:
1.3. Историография проблемы и новый подход в объяснении происхождения показателей категории числа и принадлежности

Краткие выводы

Глава 2. Место категории числа и принадлежности в системе грамматических категорий имени существительного в татарском языке
2.1. Хронологический анализ изученности морфологических категорий имени существительного в татарском языке

2.2. Лексико-грамматические особенности имени существительного в татарском языке

2.3. Морфологическая категория числа имени существительного в татарском языке

2.4. Морфологическая категория принадлежности имени
существительного в татарском языке
Краткие выводы
Глава 3. Категория числа и принадлежности имени существительного и происхождение их показателей в татарском языке
3.1. Возникновение и становление показателей категории множественного числа в татарском языке
3.2. Происхождение показателей категории принадлежности имени существительного в татарском языке
Краткие выводы Заключение Библиография
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Проблема изучения и установления генезиса аффиксальных морфем некоторых- категорий имени
существительного тюркских языков (в том числе и татарского) представляет собой одну из актуальнейших проблем для современного этапа развития тюркологии и урало-алтаистики.
Исследования в отечественной и зарубежной тюркологии последних десятилетий значительно расширили возможности для ведения научных изысканий В' области истории отдельного языка или группы языков. Этот период в развитии языковедческой мысли ознаменовался напряженным поиском новых приемов и методов исследования на более высоком теоретическом уровне, чем в предыдущие этапы- становления науки о тюркских языках.
Многими современными исследователями признается одним из перспективных направлений в области изучения грамматического строя тюркских языков так называемые функциональный, функциональносемантический подходы к явлению языка. Новейшие достижения исторической тюркологии отражены в научных трудах А.Н. Кононова (1956; 1960), Э.В. Севортян (1962; 1966), С.Н. Иванова (1969), Г. Айдарова (1971), Дж.Г. Киекбаева (1972; 1996), Б.А. Серебренникова и Н.З. Гаджиевой (1979; 1983), Э.Р. Тенишева (1976), А.М. Щербака (1977), H.A. Баскакова (1979), И.В. Кормушица (1984), В.М. Насилова (1989), М.З. Закиева (1995), А.Г. Шайхулова (2000), В.А. Андреева (2000), A.B. Дыбо (2007) и др.
На необходимость изучения грамматических категорий тюркских языков в функциональном аспекте во взаимодействии с контекстом обращал внимание Э.В. Севортян (1970).
Следует также отметить, что в течение последних десятилетий была проделана большая работа в плане сравнительно-исторического изучения грамматики и лексики тюркских языков коллективом московских
ведет начало с возникновения тюркологии как отдельной науки. На сегодняшний день, по нашему мнению, в исторической тюркологии наметились три направления в вопросе происхождения словоизменительных и формообразующих аффиксов грамматических категорий.
Приверженцы первого направления признают, что современные формообразующие морфемы тюркских языков восходят к полнозначным словам. Ещё на заре зарождения исторической тюркологии Р. Шоу возводил аффикс винительного падежа -пы, -не к самостоятельному слову пы со значением «вещь» [Кононов 1956: 96]. Другой ориенталист - В. Шотт — связывал аффикс местного падежа -да с глаголом дур «стоять» [Кононов 1956: 96]. Подобные высказывания о возникновении тюркских
формообразующих морфем обнаруживаются у ряда других тюркологов (О. Бётлингк, В.В. Радлов, Н.К. Дмитриев, Э.В. Севортян). Например, H.A. Баскаков утверждает, что аффикс притяжательного падежа -пыц, -иец возник от слова ненъе > ненъ со значением «тело, сущность, вещь» [Баскаков 1952: 135, 138].
Другие ученые аффикс типа татарского -ча, -чэ, встречающийся в словах авыл-га-ча «до самой деревни», кыш-ка-ча «до зимы», кон-гэ-чэ «до самого (этого) дня», возводят также к самостоятельному слову с реальным значением «чак/сак/шак» [Щербак 1977: 54]. Примерно такой же подход к возникновению аффиксов обнаруживается у Г.И. Рамстедта, считавшего, что тюркский аффикс множественного числа -лар восходит к монгольскому слову нар, обозначающего «совокупность, совместность» и употребляющегося в роли аффикса множественного числа в тех же языках [Рамстедт 1957:'59-60].
Подобный подход, предложенный вышеназванными авторами, к исследованию вопроса возникновения и развития формообразующих морфем не всегда оправдывается. По нашему мнению, при упомянутом подходе к решению истории развития аффиксов довольно часто вне поля зрения исследователей остаются такие важные вопросы, как механизм превращения