Балкарская ономастика в парадигме современной лингвистики

• Автор: Мусукаев, Борис Хамитович
• Шифр специальности: 10.02.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Нальчик
• Количество страниц: 338 с.

Глава I. Проблемы современной ономастики

1.1 .Об ономастической лексике и ее разрядах

1,2.Языковая картина мира и когнитивно-ономасиологический подход

как номинативная стратегия

1.3 .Типы карачаево-балкарских антропонимов

1.4.Теонимы и космонимы в карачаево-балкарском языке

1.5,Онимы в карачаево-балкарском нартском эпосе

1 .б.Своеобразие ономастической лексики в балкарской художественной

прозе

1.7.Балкарско-кабардинские лексические параллели в апеллятивах и

онимах
Глава II. Балкарская топонимия - составная часть тюркских географических названий
2.1. Исследования в области тюркских географических имен
2.2.Ареалы распространения тюркских топонимов
2.3. Стратиграфическая классификация тюркских местных наименований
2.4.Семантические группы тюркских топонимических названий
2.5.Структурные типы тюркских географических наименований
Глава III. Специфика балкарских местных названий
3.1.Условия возникновения и хронологические пласты
3.2.0пыт толкования этимологии некоторых топонимов
3.3.Географические термины в составе балкарских названий
3.4.Семантическое разнообразие балкарских наименований
3.5.Антропонимические топонимы
3.6.Отражение социальных отношений в образовании географических имен

3.7.Топонимы и духовная культура
3.8.Топонимические единицы как отражение реалий
3.9.Статус бинарной оппозиции в топонимах
ЗЛО.Структурно-морфологические модели местных названий
Заключение
Условные сокращения
Библиографический список

При отсутствии письменных источников и скудности данных об истории народа важное значение приобретает выявление и анализ различных слоев лексики языка, характеризующих его прошлое состояние. К ним относятся и многие разряды ономастической лексики карачаево-балкарского языка. Следует отметить, что нарицательная лексика данного языка к настоящему времени исследована относительно хорошо (У.Алиев, И.Ахматов, С.Байчоров, А.Бозиев, А.Будаев, Ж.Гузеев, З.Жарашуева, М.Кетенчиев И.Отаров, А.Соттаев, М.Улаков, М. Хабичев, Х.Хаджилаев, А.Чеченов, и др. ). Но собственные имена, сохранившие древнейши формы языка, до сих пор находятся вне поля зрения ученых. Ономастика, возникшая на стыке лингвистики, истории, географии, этнографии, вызывает все более заметный интерес у исследователей к той культурно-исторической информации, которая аккумулирована в антропонимах, топонимах, теонимах, космонимах и других разрядах ономастической лексики, т.к. в них содержатся ценные сведения по истории, диалектологии языка, указания о занятиях людей, о состоянии климата, растительного и животного мира, местности. Утверждение Дж.Н.Кокова о том, что система балкарских названий, или топонимов, представляет исключительный интерес для тюркологии, для истории горных районов КБР, а наименования мест могут подсказать много интересного при исследовании материальной и духовной культуры балкарского народа [Коков - Шахмурзаев 1970: 3-4], остается актуальным до сих пор.
К настоящему времени исследований по топонимике и ономастике Балкарии нет, кроме топонимического словаря Дж.Н.Кокова и
С.О.Шахмурзаева, работы И.М.Джуртубаева по карачаево-балкарской антропонимии [Джуртубаев 2004] и двух монографий Б.Х.Мусукаева [Мусукаев 1981, 2007], последняя из которых представляет собой сборник

активном слое лексики. По этой причине в карачаево-балкарском языке имеются антропонимы из кабардинского, осетинского и других соседних языков. Личные имена кабардинского происхождения: Паго
«коротконосый», Нашхо «сероглазый», Апша «запястье, сильный», Апашокъа «кольчуга», Шимауха «всадник счастливый», Хакеша «собака, поджимающая хвост» и др.; имена осетинского происхождения: Гуппой «хохлатый», Мысака «изобретатель, сочинитель, выдумщик», Геруз «ремень» и др.; из других соседних языков: Азнауур (груз.) «свободный», Апсуа (абхаз.) самоназвание абхазцев, Бийчо (груз.) «парень», Эристау (груз.) имя правителя в Грузии, Шауарден (груз.) «сокол» и т.д. В советский период в карачаево-балкарский язык влилось много антропонимов из русского или через русский язык: Николай «победитель», Михаил (др.евр.) «подобный богу», Валерий (лат.) «здоровый», Лариса (греч.) «чайка», Елена (греч.) «свет, сверкающая», Зоя (греч.) «жизнь», Марина (лат) «морская», Валентина (лат.) «здоровая» и т.д. Среди имен, перешедших из русского языка немало и усеченных антропонимов - Лена, Миша, Володя, Зина, Рита и др. Причем некоторые из них произносятся не только при непосредственном обращении, но и вполне официальном документальном оформлении - в паспорте и других бумагах, удостоверяющих личность человека.
Из сказанного можно сделать краткие выводы о том, что разряд карачаево-балкарских антропонимов многослойный, состоит из исконно карачаево-балкарских (тюркских) основ, непрозрачных и заимствованных из соседних языков имен. Этот разряд ономастической лексики активнее, чем другие разряды (например, теонимы, космонимы и др.) подвержен изменениям, в своем возникновении и дальнейшем развитии тесно связаны с изменениями в духовной жизни народа, религиозными верованиями. Если мусульманские имена были связаны с религиозными догмами, и были как бы «ярлыками», то исконно карачаево-балкарские в своей семантике исходили