Модальность сложных предложений с отношениями обусловленности в древнерусском языке XI - XIV вв.

• Автор: Барецкая, Алла Евгеньевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Калининград
• Количество страниц: 174 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
ВВЕДЕНИЕ

§ 1. К вопросу о формировании сложного предложения в древнерусском

языке

§2. Философский аспект изучения категории обусловленности

§3. К вопросу об изучении категории модальности в лингвистике.

ГЛАВА I. МАКРОПОЛЕ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ В ДРЕВНЕРУССКОМ

ЯЗЫКЕ

§1. Микрополе причины

§2. Микрополе следствия

§3. Микрополе цели
§4. Микрополе условия
§5. Микрополе уступки
ВЫВОДЫ
ГЛАВА II. МОДАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ КОНСТРУКЦИЙ СО
ЗНАЧЕНИЕМ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ
§1. План содержания категории обусловленности
1.1. Характер взаимодействия объективной и субъективной модальностей
1.2. Модальная структура макрополя обусловленности
§2. Предложения с модальной доминантой желательности
§3. Предложения с модальной доминантой долженствования
§4. Предложения с модальной доминантой возможности
§5. Модальные отношения между микрополями
5.1. Интерферентные зоны субъективной модальности
5.2. Интерферентные зоны объективной модальности
ВЫВОДЫ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
I. Научная литература
II. Словари и энциклопедические издания
III. Источники
ПРЕДИСЛОВИЕ
В настоящей работе на материале памятников письменности XI - XIV вв. рассматриваются конструкции, объединенные в семантическую категорию обусловленности в рамках категориальной ситуации модальности. Подобное расширение исследовательского взгляда обусловливает тщательное изучение одной из самых сложных, неоднозначных и философски обогащенных категорий языковой реальности - категории модальности.
В центре исследования находится интерферентная зона пересечения двух семантических категорий: обусловленности и модальности, рассматриваемая с точки зрения специфики построения коммуникативных актов с определяющим участием в них говорящего. Отсюда возникает живейшая потребность в определении сферы субъективной и объективной модальности.
Общепризнанное мнение о доминировании человеческого фактора в процессе функционирования языковой системы в речевых произведениях формирует представление о взаимосвязи категорий оценочности с категориями обусловленности и модальности в плане их отнесения в эмотивно-концептуальную сферу человеческого сознания.
В качестве основных положений, выносимых на защиту, выдвигаются следующие:
1. В период XI - XIV вв. в целом сформировались основные семантические типы и формальные средства выражения конструкций с общим значением обусловленности. В структурном оформлении указанных типов предложений участвуют по

преимуществу союзные средства старославянского происхождения, но уже набирают функционально-синтаксическую «силу» и древнерусские «релятивы» (М.В. Ляпон), что связано с внутрисистемными изменениями языка.
2. Смысловое содержание конструкций со значением обусловленности, информативно «дублируя» одно из наиболее общих и фундаментальных характеристик онтологического устройства мира - зависимое следование одной ситуации за другой, основывается на представлении человека о времени.
3. При группировке полей обусловленности релевантным является понятие «нормы», соотносящее весь контекст исследования с категорией оценочности. При этом понятие «нормы» в условиях заданной темы наполняется семантикой, определяемой содержанием оппозиции: «логический закон научного мышления» -«логический закон обыденного мышления». Для конструкций обусловленности, реализующихся в речевом контексте, актуальным является второй оппозитивный член.
4. Анализ конструкций обусловленности обнаружил ближайшее функциональное «соседство» последних с семантической категорией модальности, с помощью характеристик которой во многом объясняется специфика содержательного плана некоторых микрополей категории обусловленности.
5. Исследования языкового материала в модальной плоскости позволило провести функциональную «границу» между планами субъективной и объективной модальностями. Вместе с тем живая

усвоить и освоить из явлений и отношений объектного мира, кажется, нужно было уже иметь определенные концептуальные ниши, «протоформы» (Жданов 1969, с. 113), где бы новая информация путем категоризации стала бы достоянием абстрактного мышления. Поэтому отношения обусловленности, отражающие одну из самых насущных практических нужд согласования действий в пространственно-временном континууме человеческого социума, с одной стороны, и субъектнообъектном мире человеческого индивидуума - с другой, являются наиболее показательными.
Философская постановка проблемы обнажила существующие противоречия объективного и субъективного мира человека. С объективной точки зрения, мышление характеризуется такими признаками, как отражение связей окружающего мира, опосредованность и обобщенность. Таково представление об «эмпирическом облике» мышления. С субъективной точки зрения, мышление имеет свою внутреннюю детерминацию, которая «задает возможность мышления изнутри, определяя его конструктивно-творческие способности» (Шилков 1992, с. 10). «Парадокс же субъектно-объектных оснований мышления заключается в том, что его внутренние, субъектно-деятельностные признаки никак не представлены в содержании», т.е. «невыразимы в терминах свойств и отношений объектов» (Шилков 1992, с. 10).
Современная научная парадигма знаний о мире позволяет решать наиболее трудные вопросы на междисциплинарном уровне взаимодействия философского и конкретно-научного подходов. Так, для нас методологически обоснованным является разработка проблемы на «стыке» теории познания и лингвистики.