Русские аналогии английской символики : На материале пейзажных зарисовок в переводах романов Ч. Диккенса на русский язык

• Автор: Байенс, Инна Владимировна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Ростов н/Д
• Количество страниц: 161 с.

ГЛАВА 1. МОДЕЛЬ МИРА И РЕЦЕПЦИЯ «ЧУЖОГО» В ЯЗЫКЕ
1Л. Представления о моделях мира в лингвистике. Наивная модель мира
1.2. Символика в наивной модели мира
1.2.1. История развития теории символа
1.2.2. Суть художественного символа. Символосфера
1.3. «Чужое» в наивной модели мира. Представление о чужом языке в наивной модели мира. Рецепция чужого
ВЫВОДЫ
Глава II. Ч.ДИККЕНС И РУССКИЕ АНАЛОГИИ СИМВОЛИКИ АНГЛИЙСКОЙ ПРИРОДЫ В ПЕРЕВОДАХ ЕГО ПРОИЗВЕДЕНИЙ НА РУССКИЙ ЯЗЫК
2.1. Чарльз Диккенс в Великобритании и России
2.2. Национальный пейзаж в британской картине мира. Пейзажи в произведениях Диккенса
2.3. Четыре стихии как способ структурирования пейзажной символики
2.4. Символика английской природы в романах Диккенса «Холодный дом» (1853), «Тяжелые времена» (1854) и «Большие надежды» (1860 -1861)
2.4.1. Образы-символы стихии воды (водоемы, осадки)
2.4.2. Образы-символы стихии воздуха (ветер, туман, дым)
2.4.3. Образы-символы огненной стихии (огонь, солнце, звезды)
2.4.4. Образы-символы стихии земли (сад, грязь, сельский пейзаж)
ВЫВОДЫ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ :
БИБЛИОГРАФИЯ
В настоящее время все большую популярность в лингвистике обретает проблема межкультурной коммуникации, что объясняется целым рядом причин. Во-первых, это связано со стремительной глобализацией мировых проблем, с необходимостью учитывать универсальные и специфические характеристики поведения и общения разных народов в решении общезначимых вопросов, с потребностью в знании тех ситуаций, в которых велика вероятность межкультурного непонимания, с важностью определения и точного обозначения тех культурных ценностей, которые лежат в основе коммуникативной деятельности. Во-вторых, это корреспондирует с объективной интегративной тенденцией развития гуманитарных наук, необходимостью освоения лингвистикой результатов, добытых смежными отраслями знания (психологией, социологией, этнографией, культурологией, политологией и т.д.). В науке о языке накопилось достаточно много фактографии, требующей осмысления в лингвофилософском аспекте, и в этом ключе в соответствии с традицией, идущей от Вильгельма фон Гумбольдта, многие современные лингвисты, говоря о языке как о духе народа, пытаются определить узловые моменты в соотношении сознания, общения, поведения, ценностей и языка. Так, большой вклад в изучение особенностей связи национальной культуры и языка внесли Д.С.Лихачев, Г.Д.Гачев, Н. Д. Арутюнова, А.Вежбицкая, К.Аймермахер, Ю.Д. Апресян, Т.И.Вендина, В.И.Хайруллин, В.И.Карасик, Т.Т.Баллмер, Л.Адлер и др. В-третьих, проблема межкультурной коммуникации имеет отношение к прикладной стороне лингвистического знания, к пониманию языка как средства концентрированного осмысления коллективного опыта, который закодирован во всем богатстве лексических значений слов, фразеологических единиц, общеизвестных текстов, формульных этикетных ситуаций и т.д., а этот опыт составляет суть изучаемого иностранного языка, находит прямые выходы в практику рекламного и политического воздействия, пронизывает коммуникативную среду массовой информации. Большинство исследователей соглашается с мыслью о том, что, с одной стороны, в языке находят отражение те черты внеязыковой действительности, которые представляются релевантными носителям культуры, этим языком пользующейся, с другой стороны, овладевая языком, человек видит мир под углом зрения, подсказанным' родным языком, и сживается с концептуализацией мира, характерной для соответствующей культуры.
Более информативным для моделирования лингвокультурной специфики того или иного сообщества представляется понятие картины мира, в том числе языковой картины мира - mapping of the world [Апресян 1986: 5], [Зубкова 1997: 4-7], [Карасик 1996: 8], [Яковлева 1994: 3-7], [Гуревич 1984: 9], [Brightham 1971: 15-38]. Под картиной мира имеется в виду не своеобразное обозначение того, что уже выделено и расклассифицировано (там мы сталкиваемся с языковой техникой, со способами номинации, уникальная совокупность которых составляет специфику языковой формы), а собственно выделение, фрагментация, освоение действительности. Важнейшим объективным показателем важности той или иной сферы действительности для конкретного сообщества является понятие семантической плотности, т.е. детализация обозначаемого фрагмента реальности, множественное вариативное обозначение и сложные смысловые оттенки обозначаемого. В связи с этим в работах многих лингвистов упоминается важность такого понятия, как «концепт» при изучении особенностей меж-культурной коммуникации [Лихачев 1993: 3-9], [Степанов 2001: 603-612], [ЭРЯ 1998: 657], [Вежбицкая 2001: 19, 45], [Лисицин 1996: 3-8], [Гудков, Красных 1998: 124-133], [Карасик 1996: 3-10], [Ляпин 1997: 11-35].
Предметом исследования настоящего диссертационного сочинения являются русские аналоги английской пейзажной символики.
Актуальность исследования определяется двумя моментами.
Первое. В последнее время в условйях стремительного развития всемирной коммуникативной сети особое значение приобретает проблема межкультурного общения, которая является предметом исследования не только культурологов, историков, психологов, социологов и политологов, но и лингвистов. Изучение
дается. Но эта пластичность заимствованного материала оказывается важнейшим условием культурного развития, «поскольку элементы внешней культуры нужны главным образом в качестве формы, в которую вкладывается свое, уникальное, исходящее из собственного «я» принимающей культуры содержание» [Мегентесов, Хазагеров 1995: 61]. В этой связи любопытно замечание А.И.Веселовского: «Когда северный викинг видел в какой-нибудь ирландской церкви вычурное романское изображение креста, символические атрибуты, раскрывающие за собою фон легенд, он становился лицом к лицу с незнакомым ему преданием, которое не обязывало верой, как его собственное, и невольно увлекался к свободному упражнению фантазии... Он толковал и объяснял, он по-своему творил...» [Веселовский, 1998, 48].
Некоторые ученые (Д.Б.Гудков и В.В.Красных) в своих исследованиях, посвященных межкультурному общению, оперируют не понятием культура, а понятием культурное пространство, которое выступает как форма существования культуры в сознании человека. Действительно, феномены культуры всегда отражаются в сознании воспринимающего их человека, где происходит структурирование отражаемого и устанавливаются некие системные отношения отражаемых феноменов. Этой точки зрения придерживается и А.Вежбицкая, которая пишет: «Очень важно, что то, что относится к материальной культуре и к общественным ритуалам и установлениям, относится также и к ценностям, идеалам и установкам людей и к тому, как они думают о мире и о своей жизни в этом мире» [Вежбицкая 2001: 15].
Таким образом, мы разделяем утверждение о том, что культурное пространство является национально детерминированным и включает в себя все существующие и потенциально возможные представления о феноменах культуры у членов национально-культурного сообщества. При этом существует некая структурированная совокупность знаний и представлений, которой обладают все представители того или иного лингвокультурного сообщества, определяемое Д.Б.Гудковым и В.В.Красных как когнитивная база [Гудков, Красных 1998: 124]. Эти два понятия - когнитивная база и культурное пространство