Лексика хантыйского происхождения в русских письменных источниках конца XIX-начала XX века

• Автор: Панченко, Светлана Владимировна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 307 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. Этимологический анализ лексики хантыйского происхождения, зафиксированной в русских письменных источниках 1870-1930 годов
§ 1. Хантыйские слова-вкрапления
§ 2. Окказиональные заимствования хантыйского происхождения
§ 3. Заимствования из хантыйского языка
ГЛАВА II. Освоение лексики хантыйского происхождения в русских
письменных источниках 1870-1930 годов
§ 1. Языковая сфера употребления лексики хантыйского
происхождения
§ 2. Графическое освоение
§ 3. Фонетическое освоение
§ 4. Морфологическое освоение
§ 5. Словообразовательное освоение
§ 6. Семантическое освоение
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЯ
Карта
Список сокращений
Литература

ВВЕДЕНИЕ
1. Постановка вопроса
Актуальность исследования. Одной из актуальных проблем русской исторической лексикологии является проблема финно-угорского лексического наследия в русском языке, привлекавшая внимание исследователей, начиная с XIX века. Непосредственно хантыйский пласт изучен не в полном объеме. Особенности вхождения хантыйских лексических элементов в русский язык и степень их ассимиляции в воспринимающем языке до сих пор не рассмотрены подробно. В этом плане обращение к русским письменным источникам вековой давности актуально, так как позволяет выявить и описать в системе сохранившийся ценнейший лингвистический и, шире, культурноэтнографический материал, важный как для русистики, так и для финно-угристики. Комплексное изучение хантыйского по происхождению лексического пласта в русском языке дает возможность извлечения лингвистической и экстралингвистическон информации: с одной стороны, позволяет рассмотреть отраженные в русских письменных источниках результаты процесса лексической интерференции в рамках хантыйско-русского языкового взаимодействия, ввести в научный оборот новые данные о хантыйских лексических элементах, проникших в русский язык; с другой стороны, сохранить культуру малочисленного и подверженного ассимиляции народа ханты через систематизацию языковых данных, в которых отражена история, традиции и национальная ментальность.
В рамках настоящего диссертационного исследования предпринимается попытка многоаспектного анализа хантыйской лексики, зафиксированной в русских письменных источниках конца XIX - начала XX века, сопровождающегося определением степени освоенности иноязычных лексем в русском языке.
Состояние разработки вопроса. Исследований обобщающего характера, использующих большое количество источников и лексического материала по заявленной теме нет. Проблема заимствований из хантыйского языка получила отражение в нескольких работах. История вопроса начинается со второй половины XIX века. В небольших словниках зафиксированных на территории

Тобольского Севера русских диалектных слов Н. А. Абрамов (1857), В. В. Бартенев (1894), X. М. Лопарев (1894, 1896), С. К. Патканов (1899), Г. Л. Маляревский (1917) высказывали предположения об обско-угорском происхождении отдельных лексем. В словаре В. И. Даля (1880-1882) помета "остяцк." указывает на источник сибирских заимствований, хотя в некоторых словарных статьях сопровождается знаком вопроса.
В словарях хантыйских говоров Обско-Иртышского региона, изданных на рубеже XIX - XX веков, часто приводится русский эквивалент хантыйского слова, как его употребляли носители местного русского говора. Этот важный лексикографический материал представлен в двухтомном словаре К. Ф. Карья-лайнена, данные для которого он собирал с 1898 г. по 1902 г. на всей территории распространения хантыйского языка [КТ]. Из других словарей значимы: иртышско-остяцкий словарь С. К. Патканова 1902 г. [Patkanov]; русско-остяцко-самоедский словарь А. А. Дунина-Горкавича 1910 г. с данными по реке Вах [81]; хантыйский словарь диалектов по Конде и Югану X. Паасонена 1926 г. [Paasonen].
Этимологии западносибирских диалектных слов встречались в работах по финно-угроведению К. Ф. Карьялайнена, Я. Калимы [Karjalainen 1905, 1917; Kalima 1927]. В "Диалектологическом очерке Сибири" 1921 г. А. М. Селищев, опираясь на этимологии зарубежных и русских языковедов, выделял хантыйские заимствования на территории Тобольской губернии [Селищев 1921].
Первым значительным трудом, специально посвященным хантыйским и мансийским заимствованиям, явилась работа Б. Кальмана "Русские заимствования из обь-угорских языков" 1951 г. [Кальман], в которой были описаны обско-угорские элементы в русской, преимущественно диалектной, лексике, выбранные из различных доступных автору словарей, и даны этимологии, в которых не всегда точно указывался язык-источник.
В "Этимологическом словаре русского языка" М. Фасмера [Фасмер] с опорой на данные многочисленных письменных источников и словарей, проэтимологизирован ряд обско-угорских заимствований в русских говорах Западной Сибири. Однако не все зафиксированные на тот момент лексемы

помощью суффикса -от от глагола wons’- 'собирать ягоды' [DEWOS, 1604-1605], каз. ot 'вещь, предмет' [DEWOS, 205]. 'Собранные ягоды'.
ВОРЫС. Сам. "Ястреб ворыс" [130 (1896), 238].
Ср. вах., вас., тр.-юг., юг., в.-дем.-сал. wards, кон. -wards, низ., каз. (Карьял.) words, (Штейн.] words, сын. words, обд. waros 'ястреб' [DEWOS, 1625]. Наиболее близкие соответствия с учетом географии и фонетики - в южных хант. диалектах с формой слова на -s, хотя формы с [о] в корне отмечены в средне-обских диалектах.
ВУЕТ - ЛАУДИМБА - ЮХ. Ниж. Обь. "... игра "в пять лошадок", (по остяцки: Вует - лаудимба - юх). ... Заключается в том, чтоб две четырехугольных, продырявленных деревянных дощечки, нанизанных на нитку и разделенных между собою узлом, сдвинуть на одну сторону, не развязав узла" [264 (1882), 459].
Ср. каз., обд. wet 'пять' [DEWOS, 1614], каз. aow, сын. low, обд. law 'лошадь' [DEWOS, 730], каз. латрі, бер. lampa, сын. lampa, обд. làmpà ’похожий, подобный' [DEWOS, 765], каз., сын. jü/ 'дерево' [DEWOS, 331]. 'Дерево, похожее на пять лошадей1.
ВУЗЕНГ - ПОТЛАНГ. Ниж. Обь. "Остяки знают ее [белугу - дельфина] под именем "Вузенг - Потланг". т. е. "с дырой на плече" [264 (1882), 551].
Ср. низ. wiisor) potlat], каз. wüsdij potlap, обд. wusdt) pâtlaij, бер. visit) pôtlaiy 'белуга, дельфин' [DEWOS, 1091], где низ., шер., каз. wüs, сын. -was, обд. wus 'дыра' > низ., каз. wusdt), обд. wusoq 'дырявый' [DEWOS, 1632-1633], низ., шер. potlary, каз. pot[ai), обд. pâtlarj 'затылок' [DEWOS, 1091]. 'Дырявый затылок'.
ВУЙТ - ТОР - ТОСЬ - ТЫ - НОВЫ, ВУЙТ - ТОР - тось - ты - новы.
1. Каз. "Июль - Вуйт - тор - тось - ты - новы (месяц - городить малые сора)" [281 (1916), 30]. 2. Бер. "Июль - Вуйт - тор - тось - ты - новы (месяц городить малые сора)" [248 (1928), 46].
- каз. wp'dt 'луг', 'покос', 'низменный луговой берег Оби' [DEWOS, 25], каз. лог, сын. lor, бер. Tor 'сор, заливной луг, низкий берег (особенно луговой), который затопляется весной, озеро, образовавшееся от половодья' [DEWOS, 795],