Многослойная организация текста "Истории России с древнейших времен" С.М. Соловьева

• Автор: Смирнова, Нонна Георгиевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Ставрополь
• Количество страниц: 225 с. : ил.

Содержание
Введение

Глава 1. Исторический текст как особый тип нарратива; особенности изучения

1.1. Понятие текста и нарратива как особого типа текста в современной лингвистике (применительно к историческому тексту)

1.2. Особенности изучения исторического текста как языка

истории

1.3. «История России с древнейших времён» С.М.Соловьёва как русское

историческое первопроизведение

Выводы
Глава 2. Многослойная структура текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва
2.1. Эмпирический слой - слой исторических фактов и
событий
2.2. Слой метаисторической рефлексии
2.3. Слой теоретико-философских обобщений
Выводы
Глава 3. Особенности организации текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва как многослойного произведения
3.1. Членение текста. Соотношение глобальной и тотальной истории
3.2. Роль метадискурсивных компонентов в организации текста
3.3. Нарушения порядка повествования (ретроспекция и проспекция)
в тексте
3.4. Средства выражения категории диалогичности
3.5. Элементы образности текста. Взаимодополнительность научного
и художественного планов текста
Выводы
Заключение
Список источников
Словари и справочники
Библиографический список
Введение

Актуальность темы исследования. Интерес к языку исторических исследований, составляющих огромный пласт научных текстов, определяется ценностью самого материала как продукта культуры общества. Особенно актуальным становится изучение повествовательной структуры исторического текста, которая является предметом исследования нарративной семиотики — в свете понимания лингво-семиотической природы исторического текста. В последние десятилетия лингвистика больше других дисциплин сделала для изучения механизмов функционирования сознания историков, отмечены чёткие тенденции сближения лингвистики и истории. Историческая и лингвистическая парадигмы в современной эпистеме имеют область взаимного пересечения в понятиях дискурса, языка, текста, знака (в роли посредника между данными парадигмами). Особый интерес представляет изучение нарративных и дескриптивных механизмов, тропологических структур, использования, примечаний, семантики исторических понятий. Интерес к языку, структуре исторического нарратива, жанровым свойствам, типам и особенностям исторического дискурса проявлен и со стороны новой «интеллектуальной истории». Учёные говорят о новом «лингвистическом повороте», связавшем историю и лингвистику.
С лингвистической точки зрения: строения, внутренней организации (когезии), членения и других ведущих категорий текста исторический текст анализировался мало, особенно это касается таких больших протяжённых текстов, как тексты «Истории...» С.М. Соловьёва, В.О. Ключевского,
Н.И. Костомарова и других историков, поэтому задача современной лингвистики текста связана с изучением языка исторических произведений именно в плане организации нарратива, исторического текста. Тем более, что постмодерн «борется» с нарративом. Ж.-Ф. Лиотар в работе «Состояние постмодерна» пишет: «Упрощая до крайности, мы считаем “постмодерном” недоверие в отношении метарассказов. Оно является, конечно, результатом прогресса науки; но и прогресс в свою очередь предполагает это недоверие. С выходом из упот-

ребления метанарративного механизма легитимации связан, в частности, кризис метафизической философии, а также кризис зависящей от неё университетской институции. Нарративная функция теряет свои функторы: великого героя, великие опасности, великие кругосветные плавания и великую цель. Она распыляется в облака языковых нарративных, а также денотативных, прескрип-тивных, дескриптивных и т.п. частиц, каждая из которых несёт в себе прагматическую валентность sui generis. Каждый из нас живёт на пересечениях траекторий многих этих частиц. Мы не формируем без необходимости стабильных языковых комбинаций, а свойства, которые мы им придаём, не всегда поддаются коммуникации» (Лиотар 1999, с. 10—11).
Текст «Истории...» С.М. Соловьёва - сложное речетворческое образование; его исследование — актуальная задача, так как это произведение в полной мере — нарратив, и в то же время большие нарративы, как отмечает Р. Арон,, в полном смысле нарративами не бывают, так как синкретично содержат в себе то и другое — наррацию и микроисследование (или в терминах М. Фуко, «глобальную» и «тотальную» историю). Р. Арон указывает: «Рассказ стал одной из главных тем рассуждений англо-американских аналитиков, независимо от их позиции <...> ...аналитики начали с главной темы о единичной связи, то есть объектом размышлений об объяснении были связь между событием и тем, что ему предшествовало. Затем они перешли к последовательности событий и заявили, что аналитическая философия истории должна не только выяснять связь между двумя событиями, но и пытаться проследить последовательность во времени. Причем эта последовательность представляет собой элемент интерпретации. Очевидно, что если рассматривать историю в узком смысле этого слова, то рассказ — это одна из основных форм исторического знания» (Арон 2004, с. 295). Обращение к таким уникальным текстам, как «История...» С.М. Соловьева, позволяет увидеть все возможности большого исторического текста: сознательное — подсознательное в его структуре; микро
макроисторию; научное — художественное — философское течения в ней и многое другое.

от «красноречивого описания деяний предков» без осознания того, что «историческое изложение находится в полной зависимости от научного, философского и политического понимания описываемого» (Соловьёв, XIII, с. 510; здесь и далее римской цифрой обозначены книги как единицы членения текста «Истории...»).
Для историографии последних 20 лет характерна озабоченность анализом языка: всех форм письма и устной речи, языка символов и жестов, языка как формы репрезентации, языка источников, языка историков и даже языка молчания: Лингвистический поворот повлиял на все ветви новой истории. По мнению Н.Е. Колосова, «лингвистическим поворотом» в истории называют тенденцию рассматривать исторические факты и их репрезентации субъектами истории и историками с точки зрения лингвистических “протоколов”, которые в них отразились. Поскольку мир дан нам только в языке и благодаря языку, предполагается; что наши “репрезентации”, какими бы “реалистичными” или “научными” они нам ни казались, не “репрезентируют” ничего, кроме дискурсивных механизмов. В историографии- (в первую очередь американской) такая-тенденция распространилась в 1970-е годы под влиянием постмодернистской литературной критики. На наш взгляд, упомянутый “поворот” — лишь позднее проявление лингвистической парадигмы, которая уже в течение ста лет господствует в науках о сознании» (Колосов 2002, с. 117). Сконцентрировавшись на слабых местах исторического познания, постмодернисты поставили под сомнение понятие исторической реальности или, как минимум, возможность её познания; тем самым была выражена идея непознаваемости прошлого. «Главный вызов постмодернизма истории направлен против её представления об исторической реальности и, следовательно, об объекте исторического познания, которые выступают в новом толковании не как нечто внешее познающему субъекту, а как то, что конструируется языковой и дискурсивной практикой. Язык рассматривается не как простое средство отражения и коммуникации, а
как главнй смыслообразующий фактор, детерминирующий мышление и пове-

дение... проблематизируется само понятие исторического нарратива ... Под-