Внутренняя форма слова как результат когнитивно-оценочной деятельности человека : "Флора", "Фауна"

• Автор: Сагитова, Альфира Фоатовна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Уфа
• Количество страниц: 244 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава I. Лексика русского языка как хранилище национальной культуры
1.1. Слово как единица лексики
1.2. Внеязыковое содержание лексической семантики и способы ее выражения 20 В русском языке | ,
1.3. Понятие о внутренней форме слова
Выводы по первой главе
Глава II. Лингвокультурологический и лингвокогнитивный подходы к 64 изучению наименований реалий флоры и фауны
2.1. Современные подходы к изучению языка в рамках антропоцентрической 64 лингвистики
2.2. Национально-культурное своеобразие языкового мировидения
2.3. Аспекты изучения когнитивно-оценочной деятельности человека 85 (философский, психологический, аксиологический, лингвистический)
Выводы по второй главе
Глава III. Структурно-семантический и лингвокультурологический анализ 108 слов с прозрачной внутренней формой в русском языке
3.1. Принципы систематизации слов с прозрачной внутренней формой
3.2. Тематико-идеографическая классификация наименований реалий флоры
3.3. Тематико-идеографическая классификация наименований реалий фауны 153 Выводы по третьей главе
Заключение
Библиография
Словари и справочная литература
Литературные источники
Приложение
Приложение
Введение
Одной из актуальных проблем лингвокультурологии является
многоаспектное изучение внеязыкового содержания лексем,
зафиксировавших когнитивно-оценочный опыт человека. Актуальность исследования обусловлена развитием антропологической лингвистики, которая отражает, взаимоотношения человека и языка, человека и окружающего мира. Проблема внутренней формы слова как результата когнитивно-оценочной деятельности остается малоизученной, поскольку она стала предметом особого внимания языковедов лишь в 20-х годах XX столетия. Внутренняя форма слова как результат когнитивно-оценочной деятельности человека на материале наименований реалий флоры и фауны до сих пор не подвергалась научной проработке, хотя суждения
общетеоретического плана можно обнаружить в работах Ю.Н. Караулова, И.А. Стернина, Ф.П. Филина и других лингвистов.
На протяжении многих столетий в ходе практической деятельности человека у него складывается определенная система представлений об окружающем мире. Знания о мире объективируются посредством языковых единиц. Отражая в процессе деятельности объективный мир, человек фиксирует в слове результаты познания. Совокупность этих знаний, запечатленных в языковой форме, представляет собой языковую картину мира.
В современной лингвистике разрабатываются различные способы фрагментации языковой картины мира. В настоящем исследовании фрагменты языковой картины мира реконструируются на основе анализа наименований реалий флоры и фауны с прозрачной внутренней формой.
Народные названия растений и животных, имеющие прозрачную внутреннюю форму, отражают специфику русской национальной культуры, национального восприятия и осознания окружающей действительности. Именно во внутренней форме слова содержится след того процесса, при
помощи которого языком было создано данное слово, по выражению Ю.С. Маслова, «сохраняющийся в слове отпечаток того движения мысли, которое имело место в момент возникновения слова» [Маслов 1987: 113]. Поэтому наименования реалий флоры и фауны с прозрачной внутренней формой имеют особую ценность для реконструкции традиционных народных представлений о мире природы как компонентов языковой картины мира.
Вопрос о внутренней форме слова традиционно вызывал особый интерес в отечественной науке о языке. Ф.И. Буслаев впервые высказал идею о том, что источником языковой номинации служит тот признак, который прежде всех бросается в глаза. Сущностные свойства этого признака как эпидигматического звена деривационной памяти языковых значений были обобщены в понятии «внутренней формы» (В. Вундт, В. фон Гумбольдт, Г. Штейнталь), получившем оригинальное, собственно лингвистическое толкование в трудах A.A. Потебни.
Проблема внутренней формы приобретает особую актуальность с 20-х годов XX столетия. Это связано с обращением лингвистики к объяснительным моделям, осознанием необходимости учета' фактов диахронии в синхронном описании и потребности в таком семантическом представлении слова, которое было бы ориентировано на учет всех его релевантных парадигматических связей.
Понимание внутренней формы требует всестороннего обоснования, поскольку существующие в современной науке взгляды на этот счет не отличаются ни убедительностью, ни единообразием. В лексикологии внутреннюю форму слова истолковывают как признак именуемого объекта, по которому предмет получает свое название. Во фразеологии она получает еще более противоречивую интерпретацию. Так, А.М. Бабкин, В.П. Жуков, Г.П. Помигуев внутреннюю форму фразеологизма рассматривают как словесный образ, на основе которого он возникает. В.В. Виноградов, А.М. Мелерович, Л.И. Ройзензон под внутренней формой фразеологизма понимают его семантическую мотивированность. В.Н. Телия усматривает во

эзотерические доли, а экзотерические хотя и входят в лексический фон слова, находятся скорее за пределами его семантики. Разработав общетеоретические и методические аспекты лингвострановедения, Е.М.Верещагин и В.Г.Костомаров открыли новые перспективы развития учебной лексикографии. Они указали на то, что «целесообразно проводить семантизацию лексического фона слова как члена тематической группы, потому что при таком подходе слова выступают в однородных совокупностях и запоминаются в своих противопоставлениях и своей сочетаемости»
Вышеизложенное свидетельствует о том, что за последние два десятилетия в изучении социальной обусловленности языка наметился определенный прогресс. Если раньше утверждение ученых-лингвистов социальной сущности языка носили скорее декларативный характер, то сейчас наметилось конкретное направление проводимых исследований.
Основной важнейшей функцией языкового знака наряду с коммуникативной является кумулятивная функция. Язык в этой функции выступает связующим звеном между поколениями, служит «хранилищем» и средством передачи внеязыкового коллективного опыта. Наиболее ярко кумулятивная функция проявляется в области лексики, так как именно она непосредственно связана с предметами и явлениями окружающей действительности. Лексическая система в большей мере обусловлена явлениями материального мира, социальными факторами. Прежде всего, в лексике отражаются фрагменты социального опыта, обусловленного основной деятельностью данного народа. Существование тех или иных лексических единиц объясняется как бы практическими потребностями. Например, жители Чукотки имеют до десяти названий снега, соответствующих его различным состояниям, а эскимосы различают даже до 100 различных оттенков снега. Арабы пользуются многочисленными названиями различных пород лошадей, представители чернокожих племен Либерии различают разнообразные сорта риса, каждому из которых