П.И. Мельников-Печерский как собиратель и исследователь фольклора Нижегородской мордвы

• Автор: Пивкина, Светлана Васильевна
• Шифр специальности: 10.01.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Саранск
• Количество страниц: 202 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава 1. Мифологическая система эрзян и мокшан в представлении П.И.Мельникова-Печерского

1.1. П.И. Мельников-Печерский как исследователь

истории, культуры и фольклора эрзян и мокшан

1.2. Мифы о сотворении мира и человека

1.3. Мордовский пантеон

1.4. Богиня Анге-патяй

Глава 2. Обрядовая и эпическая поэзия мордвы в

«Очерках мордвы» и других работах П. И. Мельникова-Печерского

2.1. Керемети

2.2. Общественные и семейные моления
2.3. Эрзянская и мокшанская свадьба
2.4. Эпические песни, легенды, сказания
Заключение
Библиографический список

Введение
Актуальность исследования. Павел Иванович Мельников-Печерский один из первых собирателей и интерпретаторов эрзянского и мокшанского фольклора, инициировавший во второй половине XIX века научный и общественный интерес к финно-угорским народам, проживавшим в Нижегородской и других губерниях России. Сегодня, когда российские финно-угры вообще и эрзя и мокша в частности переживают безусловный этнический ренессанс, пребывают в поисках собственной идентичности, работы П. И. Мельникова-Печерского, рассмотренные в обозначенном проблемном ключе, дают ответы на многие вопросы современности. Благодаря его книгам организуется столь важный для российской ментальности диалог между прошлым и настоящим. На рубеже XX - XXI веков в эпоху тотальной глобализации и унификации у эрзи и мокши сработал инстинкт самосохранения, сподвигший их на реанимацию внимания к национальному языку, культуре, литературе и к пониманию своей роли в истории России. В этой связи обострённый интерес вызвали исследования П. И. Мельникова-Печерского, в которых эрзяне и мокшане не противопоставляются другим народам, в первую очередь русскому, а представляются как равные среди равных.
Этнообраз эрзи и мокши, сформировавшийся у П. И. Мельникова-Печерского, и его конститутивные взгляды на эти народы прежде всего нашли отражение в работе «Очерки мордвы», впервые опубликованной в 1867 году в журнале «Русский вестник» (№ 6, 9, 10), созданной на основе материалов, собранных из разных (устных, рукописных и книжных) источников. Значимыми в аспекте настоящего исследования представляются и другие этнографические работы ученого, касающиеся мордвы: «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь» (1839-1840), «Исторические известия о Нижнем Новгороде» (1840), «Нижегородская мордва», «Общественные моления эрзян», «Эрзянская свадьба», «Мокшанская свадьба» (1851).
Вклад П. И. Мельникова-Печерского в фольклористику в качестве собирателя и экспликатора устно-поэтического творчества Нижегородской мордвы, несмотря на его важность и значимость, до настоящего времени в полной мере объективно не оценён, поскольку литературоведы основное внимание, как правило, сосредоточивают на его романном наследии, а историки толкуют зафиксированный им материал в историческом контексте. Специфика фольклористического подхода к «Очеркам мордвы» заключается в универсальной презентации текста, выявляющей в нем литературные, исторические, философские, психологические, культурологические и пр. пласты.
Степень изученности проблемы. Внимание научного мира к «Очеркам мордвы» было постоянным в XIX - XX вв. и сохраняется в XXI столетии. Заметим, что на протяжении этого времени качество восприятия произведения П. И. Мельникова-Печерского менялось от полного его неприятия и обвинения автора в недостоверности представленного материала до придания ему статуса хрестоматийного текста. «Очерки мордвы», безусловно, выступили в роли навигатора для фольклористов, историков, литературоведов, культурологов, исследующих эрзяно-мокшанскую проблематику, и шире - финно-угорскую. По следам «Очерков...» появились специальные работы К. Митропольского, А. Примерова, М. Иллюстрова и др. о религиозных воззрениях и обрядовых праздниках эрзи и мокши.
В. Н. Майнов в «Les restes de la muthologie Mordwinen» («Остатки мордовской мифологии», 1889) создает модель научного диалога со своим предшественником. Он существенно расширяет и углубляет контекст разысканий П. И. Мельникова-Печерского, получив в ходе полевых исследований новые данные об эрзяно-мокшанском пантеоне, обычаях и обрядах.
В конце XIX века И. Н. Смирнов выступает с критикой мифологической системы, представленной в «Очерках мордвы» П. И. Мельникова-Печерского: «При всем интересе, который возбуждает схема Мельникова-Майнова, мы не
орнитоморфного существа - помощника либо соперника Бога. Идея орнитоморфности дьявола могла прийти из Центральной Азии [220].
В эрзянском и мокшанском фольклоре творение мира ассоциируется с созданием Земли, под которой понимается суша, покоящаяся на воде. Земля представляется плоской, в виде ковша или чаши, вогнутой по краям, или круглой, омываемой водами Мирового океана, или четырехугольной. В каждом из углов стоят серебряные столбы и зарыты бочки, в которых поочередно сидит богиня ветра Вармава. Направление ветра зависит от того, какая из бочек открывается. Земля держится на белуге или трех рыбах -Белуге, Осетре, Севрюге, охраняемых богиней Ра (Волги) Рававой. Рыбы по повелению старшей из них плывут к трем пропастям: старшая - на восток, средняя - на полдень (юг), младшая - на запад, чтобы подставить свои спины под землю и на них держать ее.
После сотворения земли создается небо с солнцем, луной и звездами. Звезды делаются из камней, собранных на земле. Небо мыслится как часть мира, предназначенная быть местом нахождения небесных светил и жилищем богов, включая Чама-паза и Шкая, которые живут на солнце. В некоторых мифах мокшанский Шкай живет на луне. Небо имеет свою вершину. В его куполе есть отверстие, через которое вечный свет проливается на землю. Небесный свод представляется золотым, серебряным и хрустальным, излучающим свет и тепло. Небесный мир состоит из нескольких ярусов, один из которых из железа, другой - из камня. Когда эрзянский бог грома Пурьгинепаз едет на конях огненной масти, запряженных в колесницу, из-под колес и копыт вылетают искры [42; с. 15-16].
По представлениям эрзи и мокши, вначале небо располагалось значительно ближе к земле, из-за чего трудно было выходить дыму из печных труб, так как они почти касались его. С крыши дома рукой можно было дотянуться до неба. Близость неба к земле считалась причиной хорошей жизни древних эрзян. Инешкипаз видел их моления, слышал