Поэтика обрядовых песен медвежьего праздника казымских хантов

• Автор: Гриневич, Анна Александровна
• Шифр специальности: 10.01.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Новосибирск
• Количество страниц: 256 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ:
ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ОПИСАНИЕ ОБРЯДА МЕДВЕЖЬЕГО ПРАЗДНИКА

1.1. ЖАНРОВАЯ СИСТЕМА ОБРЯДОВЫХ ПЕСЕН И СЦЕНАРИЙ МЕДВЕЖЬИХ ИГРИЩ

1.2. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА МЕДВЕЖЬЕГО ПРАЗДНИКА

1.3. ОТРАЖЕНИЕ ОБРЯДА В ПЕСНЯХ МЕДВЕЖЬЕГО ПРАЗДНИКА

1.4. ТИПИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ ОБРЯДОВЫХ ПЕСЕН РАЗНЫХ ЖАНРОВ

1.5. СПЕЦИФИКА ЯЗЫКА ОБРЯДОВЫХ ПЕСЕН

ВЫВОД
ГЛАВА И. ТЕМАТИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ФОРМУЛ МЕДВЕЖЬИХ ПЕСЕН. ОБРАЗНАЯ СИСТЕМА ОБРЯДОВЫХ ПЕСЕН

11.1. ПРИРОДА

11.2. ВРЕМЯ
11.3. ПРОСТРАНСТВО
11.4. СУЩЕСТВА
11.4.1. РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР
11.4.2. ЖИВОТНЫЕ
11.4.3. ЧЕЛОВЕК
11.4.4. МИФИЧЕСКИЕ СУЩЕСТВА
11.5. ТЕЛО И ЕГО ЧАСТИ
11.5.1. ОДЕЖДА
11.5.2. ЗВУКИ
11.6. РОДСТВЕННЫЕ И ДРУЖЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
11.7. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА
11.7.1. ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ

П. 7.3. СРЕДСТВА ПЕРЕДВИЖЕНИЯ
11.7.4. ОРУДИЯ ТРУДА И ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
11.8. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА
11.8.1. ЖЕНСКАЯ СФЕРА. ШИТЬЁ
11.8.2. МУЖСКАЯ СФЕРА. ОХОТА
11.9. МЫСЛИТЕЛЬНАЯ СФЕРА
11.10. ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ СОСТОЯНИЯ
II. 11. ПЕРЕДВИЖЕНИЕ
II.12. ДЕСТРУКТИВНЫЕ ДЕЙСТВИЯ
ВЫВОД
ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРЫ ОБРЯДОВЫХ ПЕСЕН МЕДВЕЖЬЕГО ПРАЗДНИКА
III. 1. ФОРМУЛЬНОСТЬ ХАНТЫЙСКОГО ОБРЯДОВОГО СТИХА
111.1.1. ИМЕННАЯ ФОРМУЛА
111.1.2. ГЛАГОЛЬНАЯ ФОРМУЛА
111.1.3. ГРАММАТИКО-СПНТАКСИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ФОРМУЛ
111.2. ВРЕМЕННЫЕ АСПЕКТЫ ПЕСЕННОЙ ОБРЯДОВОЙ ТРАДИЦИИ
111.2.1. ИЕРАРХИЧНОСТЬ ОБРЯДОВОГО СТИХА
111.2.2. МЕТР И РИТМ
111.2.3. ИЗОСИЛЛАБИЗМХАНТЫЙСКОГО СТИХА
111.2.4. СПЕЦИФИКА РИТМА ОБРЯДОВЫХ ПЕСЕН
111.2.5. РОЛЬ УДАРЕНИЯ В ХАНТЫЙСКОМ СТИХЕ
111.3. ПАРАЛЛЕЛИЗМ И ВАРИАЦИЯ ХАНТЫЙСКОГО ОБРЯДОВОГО СТИХА
111.3.1. ПАРАЛЛЕЛИЗМ КАК ПРИНЦИП ПОСТРОЕНИЯ СТРОФЫ
111.3.2. АССОЦИАТИВНЫЕ РЯДЫ
111.3.3. РОЛЬ ПОВТОРА В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ ХАНТОВ
111.3.4. ПАРАЛЛЕЛИЗМЫ СИММЕТРИЯ
ВЫВОД
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Исследование посвящено медвежьему празднику хантов, который является важной составляющей культа медведя. Медвежьи игрища -центральный хантыйский обряд, он является средоточием всех видов искусств и связан со всеми мифологическими и религиозными представлениями. Медвежий праздник хантов (казымской ветви) переживает в настоящее время период возрождения. После долгого запрета на проведение игрищ в советское время этот обряд с 90-х годов XX в. снова открыто практикуется. Период стагнации привел к тому, что песни отражают культурную ситуацию начала XX в. и более ранние периоды, советская эпоха не отразилась в религиозных песнях этого культа [Молданов, 1999, с. 77]. Этот момент чрезвычайно важен, поскольку позволяет увидеть функционирование традиционной культуры в ее целостности, как она отразилась в священных текстах, в период, когда внешние влияния не были так разрушительны для хантыйской культуры.
Казымские ханты относятся к обским уграм, они проживают на территории Ханты-мансийского автономного округа, на реке Казым и ее притоках, а также на прилегающем к устью Казыма правобережье Оби, в селе Полноват и Ванзеват. Благодаря тому, что в этом районе еще не началось массовое нефтяное освоение, значительная часть населения продолжает вести традиционное хозяйство.
Актуальность исследования. В современной фольклористике широко ставится вопрос о комплексном изучении текстологического материала фольклорного творчества. Медвежий праздник обских угров изучался в основном исследователями-этнографами. Это привело к тому, что наиболее освященной в научной литературе оказалась лишь одна грань этого ритуала -этнографическая. Поэтика обрядовых песен слабо отражена в научной литературе, этой теме посвящены работы трех исследователей [Steinitz, 1934, 1941; Austerlitz, 1958, 1961; Шмидт, 1995]. На сегодня остро назрела необходимость в комплексном изучении фольклорного наследия хантов, поэтому в этой диссертационной работе в комплексе рассматриваются как ритуальное действие, так и поэтика обрядовых песен, слово в контексте ритуала. Целостность обряда, взаимодействие различных видов искусств в одном контексте, пересечение ритмов пения, стиха, танца рождает новые смыслы, которые недоступны при аналитическом (автономном) рассмотрении компонентов обряда.
Реконструкция картины мира, в эпоху, когда традиционное мировоззрение начинает активно деформироваться под воздействием современного широкого информационного поля, представляется чрезвычайно важной и актуальной. Кроме этого, представляет научный интерес механизм

сохранения во времени явлений традиционной культуры, бытование всего обрядового комплекса в условиях современной цивилизации. Содержание обрядовых песен соотносится в работе с реалиями повседневной жизни, а также с актуальными верованиями народа.
Степень разработанности темы. Большая литература, посвященная медвежьему празднику, создает впечатление изученности этой темы. Однако среди источников доминирует этнографическое описание. Первые сведения о медвежьих игрищах обских угров принадлежат исследователям Севера, этнографам. Так, H.JI. Гондатти осуществлял исследование на материале северных манси, проживавших на Северной Сосьве и Сыгве [Гондатти, 1886, 1888]. H.H. Харузину принадлежит статья о тотемической основе культа медведя [Харузин, 1899]. На рубеже XIX-XX вв. изучением обских угров занимаются зарубежные исследователи. А. Каннисто [Kannisto, 1958; Kannisto, Liimola, 1958, 1959]. Ему принадлежит, частности, описание сценок и танцев медвежьего праздника северных обских угров. Мировоззрению обских угров, в основном хантов, посвящены работы К.Ф. Карьялайнена [Карьялайнен, 1996]. В XX в. исследование медвежьего праздника осуществляли этнографы
В.Н. Чернецов [Источники, 1987], В.М. Кулемзин [Кулемзин, 1972],
Н.В. Лукина [Лукина, 1990а]. Медвежий праздник описан с этнографической точки зрения достаточно полно, внутренняя же содержательная сторона, поэтика песен остается нераскрытой.
Издание и обзор поэзии иртышских остяков предпринял С. Патканов [Patkanov, 1897, 1900]. Проведя систематизацию жанров, ученый выделил:
1) эпическую поэзию (Героические песни и героические сказания);
2) мифологическую и космогоническую поэзию (гимны, мифологические и космогонические); 3) медвежьи песни; 4) сказки; 5) лирическая поэзия (песни); 6) загадки. Три жанровые разновидности - эпическую поэзию, мифологическую или космогоническую поэзию, а также медвежьи песни - исследователь считал основными, поскольку «in ihnen die Weltanschauung des Volkes am deutlichsten hervortritt» [Patkanov, 1900, s. 03]. В качестве характерной черты хантыйской поэзии он назвал epiteta omantia2.
В XX в. появляется несколько работ, посвященных поэтике обрядовых хантыйских песен. В. Штейницу принадлежит заслуга в систематизации метрических разновидностей хантыйского стиха, который он рассматривал в соединении с напевом [Steinitz, 1941]. Новый обнаруженный прием -параллелизм - вдохновил Р. Аустерлица на его исследование [Austerlitz, 1958, 1961]. Их работы оказали чрезвычайное воздействие на теорию литературоведения и положили начало новому пониманию природы
1 «в них наиболее ясно отразилось мировоззрение народа» - пер. наш.
2 Украшающие эпитеты. Исследователь имеет виду под этим термином устойчивые эпитеты.

предлагается умеющему играть на музыкальных инструментах человеку поиграть, чтобы богиня могла станцевать . После чего исполнитель роли богини миш танцует три круга и выходит.
Об особом положении женщины писали [Лапина, 1998, с. 47-53; Карьялайнен, 1996, с. 175-182; Ромбандеева, 1991, с. 7; Соколова, 1970, с. 137; Лукина, 1990; Кулемзин, Лукина, 1992]. Исследователи отмечают высокий статус женщины в угорском обществе: «В хантыйской семье вся жизнь вращается вокруг женщины» [Лапина, 1998, с. 47]. Неверные представления о статусе женщины часто возникали у посторонних людей (в т.ч. исследователей) потому, что они наблюдали лишь внешнюю сторону жизни семьи. «Вся жизнь хантыйской женщины была обставлена так, что для окружающих она была таинством. Женщина выступала представительницей сакрального мира, и от ее поведения зависели судьбы членов семьи и весь миропорядок хантыйского сообщества» [Лапина, 1998, с. 52]. У Карьялайнена то же самое: «Запрещение женщинам быть в священных местах и вообще близко к духам, запрет на определенную пищу и т.д. мы совершенно естественным образом можем вывести из первоначальных воззрений о том, что священные места, близость духа и т.д. были опасны для женщины и что она должна избегать их ради себя самой, по физиологическим состояниям (менструация, беременность, роды), в которых женщина считается особенно восприимчивой, находится, так сказать, под давлением и угрозой со стороны духа или духов» [Карьялайнен, 1996, с. 181]. Представляется вероятным, что в культуре казымских хантов роль женщины должна быть еще выше, чем у других обских угров, что связано с почитанием Казымской богини.
К песням миш божеств мужского пола на анализируемом празднике относятся «Сэрум ики» [текст № 40], «Хэрац ики» [текст № 41], «Вэри вошау ики миш ар» [текст № 52].
Песни божеств мужского пола строятся в целом по той же схеме, что и женские. Лишь некоторые части в них освещены более подробно.
1. Песня начинается с обращения к гостям. Эта часть достаточно краткая, но устойчивая. Называется место, куда пришло божество: «Ньэрум войэ омсума кашаца хотаё - В весёлый дом сидящего тундрового зверя». Иносказательно говорится, что вошло божество, поскольку места, откуда оно пришло, достаточно известны: «Нэмдыё / Сыйдыё мудтьт тахем эвадта - С какого-то места не без названия / звука, оттуда». Отрицание в этой формуле носит иной, не грамматический характер, по сути, означая противоположное, то есть утверждение. Само название местности открыто не называется. О том, какое пришло божество, слушатель узнает в процессе исполнения песни. В этом кроется и некоторая интрига, зрители должны угадать, о ком идет речь.
42 Музыкальные инструменты, упомянутые в песнях, описываются в конце раздела II.7.4.