Стихотворения И. Бродского как метатекст : На материале книги "Часть речи"

• Автор: Ким Хюн Еун
• Шифр специальности: 10.01.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 211 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Теория метатекста и формы его проявления в поэтике
1. Разные аспекты понятия «метатекст»
1-1. Лингвистический и семиотический аспекты
1-2. Литературоведческий аспект
2. Метатекстуальность в трактовке М.М. Бахтина и Ю.М. Лотмана
2-1. Метатекстуальность у Ю.М. Лотмана
2-2. Метатекстуальность у М.М. Бахтина
2-3. М.М. Бахтин и Ю.М. Лотман: проблема взаимовлияния
3. Соотношение метатекста и интертекста
Глава 2. Язык и метатекст в критической и творческой рефлексии И. Бродского
1. Язык в критической рефлексии
1-1. Отношение между языком и поэтом
1-1-1. Независимость языка от поэта
1-1-2. Влияние языка на поэта
1-1-3. Взаимное влияние между языком и поэтом
1-2. Саморефлексия языка
1-2-1. Динамика языка
1-2-2. Авторефлексивность языка
2. Метатекст в творческой рефлексии поэта
2-1. Процесс говорения и метарефлексия
2-2. Метатекстуальные авторефлексии
2-3. «Поэтологическое стихотворение»
2-3-1. «Поэтика как стихи (Théorie als Gedicht)»
2-3-2. «Поэтика в стихах (Théorie im Gedicht)»
Глава 3. Метатекстуальность и разные уровни в книге «Часть речи»
1. Метатекст и поэтическая графика
2. Метатекст и ритм
3. Метатекст и ритмико-синтаксическая фигура enjambement
4. Метатекст и инверсия
5. Метатекст и строфика
Заключение
Библиография
Введение
В данной работе теория метатекста рассматривается на материале поэзии И. Бродского. Изучение метатекста является на сегодняшний день одной из наиболее актуальных проблем филологической науки. В последние десятилетия она привлекает к себе внимание многих ученых, а сам термин «метатекст» широко используется в лингвистике, семиотике, литературоведении и культурологии. Однако до сих пор не существует его четкого научного определения, в частности, как литературоведческого понятия. Как отмечает П.Х. Тороп, «среди литературоведов нет единства в толковании понятия «метатекст». Не было оно достигнуто и в ходе обсуждения теории метатекстов» 1 . Согласно одной точке зрения, представленной, например, в работах А. Поповича, к метатекстам относится вся «продукция» метакоммуникации, т.е. и тексты о текстах, и тексты в текстах (обязательно указывающие на исходный текст)2. Ю.М. Лотман включает в круг метатекстов теоретические трактаты, критические статьи, т.е. сферу нормативных поэтик3. М.Р. Майенова же предлагает использовать этот термин для отграничения «ситуации, в которой текст говорит о мире, от ситуации, в которой текст говорит о тексте»4. Текст в тексте, по ее мнению, является метатекстом.
Исходя из состояния научной разработки проблематики («метатекст» в современной гуманитарной науке - в лингвистике, в семиотике и в литературоведении), необходимо более четкое определение теоретических границ этого понятия, а также его функций в поэтике, что является одной из
1 Тороп П.Х. Проблема интекста // Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 567. Труды по знаковым системам. Т. XIV: Текст в тексте. Тарту, 1981. С. 39.
2 Popovic A. Aspect of Metatext // Canadian Review of comparative Literature. CRCL. 1977. Vol. 4. №1,2. P. 227-235.
3 Лотман Ю. О содержании и структуре понятия «художественная литература» // Проблемы поэтики и истории литературы. Сборник статей. Саранск, 1973. С. 25.
4 Mayenowa M.R. Poetyka teoretyczna. Zagadnienia jezyka. Wroclaw: Warszawa; Krakow; Gdansk, 1974. S. 156-157.

задач нашей работы.
Научная новизна данного исследования заключается в том, что в нем с точки зрения литературоведения предпринята попытка аналитического обзора имеющихся концепций метатекстуальности, причем особое внимание уделено одному из наиболее существенных этапов в развитии русской теории метатекста — взаимодействию наследия М.М. Бахтина с теоретическими штудиями Ю.М. Лотмана и московско-тартуской семиотической школы.
В настоящее время существуют два направления в изучении метатекста. Первое из них восходит к семиотике, считающей метатекст кодом. Такая трактовка этого явления развивается в лингвистике, структурализме и постструктурализме. Второе же берет начало в теории М.М. Бахтина, который понимает метатекст в духе созданной им металингвистики и считает его основой отношения субъектов в диалоге. До сих пор в литературоведении преобладает семиотический подход, и практически не разрабатывается метатекстуальность в понимании М. Бахтина. Но следует подчеркнуть, что не менее важно взглянуть на проблему метатекста с позиции этого ученого. Другим моментом, определившим новизну работы, является ее литературоведческий уклон, тогда как в большинстве исследований в этой области преобладают лингвистические или семиотические акценты.
Материалом при разработке данной темы является сборник И. Бродского «Часть речи» (1972-1976). Для Бродского размышления о сущности языка и поэзии были едва ли не столь же серьезным делом, как и само поэтическое творчество. Практически все исследователи отмечали, что его мышление было «логоцентрично», «литературоцентрично», и неоднократно писали о важной роли языка и поэзии в творческом мире поэта. Одним из следствий своеобразного «языкоцентризма» Бродского является то, что сам язык становится самостоятельной темой его поэзии. Так, В. Полухина отмечает, что «как Хлебников, Бродский делает язык «главным героем» своей поэзии и доминантой своего мироощущения», и «как

2-3. М.М. Бахтин и Ю.М. Лотман: проблема взаимовлияния
Ряд теоретических положений бахтинской теории «чужой речи» определенным образом перекликаются с лотмановской теорией метатекстуальности. Поэтому нам представляется необходимым сравнить взгляды этих двух ученых на данный вопрос.
Интересно отметить, что бахтинская «чужая речь» в «Евгении Онегине», которая приобретает характер метатекстуальности, интерпретируется Ю. Лотманом как «перекодировка». В статье «О проблеме значений во вторичных моделирующих системах» Лотман пишет: «Так, Пушкин, уже смотрящий на романтическую структуру глазами реалиста, стремился раскрыть значение романтической системы стиля, перекодируя его в иной стилистический регистр»59. Эта мысль повторяется и в другом месте работы: «Следующий этап в усложнении точки зрения повествования ярко представлен в “Евгении Онегине”. Вместо нескольких персонажей, рассказывающих с разных позиции об одном и том же, [...] появляется автор, который оперируя разными стилями как замкнутыми, наделенными фиксированной точкой зрения системами, излагает одно и то же содержание с нескольких стилистических позиций [,..]»60.
М. Бахтин оспаривает эту идею Ю. Лотмана и подчеркивает свое несогласие с ним. В противовес семиотическому понятию кода он выдвигает понятие диалога. Бахтин пишет: «Понимание многостильности «Евгения Онегина» и др. (см. у Лотмана) как перекодирования (романтизма на реализм и др.) приводит к выпадению самого важного диалогического момента и к превращению диалога стилей в простое сосуществование разных версии одного и того же. За стилем цельная точка зрения цельной личности. Код
59 Лотман Ю.М. О проблеме значений во вторичных моделирующих системах // Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 18. Труды по знаковым системам. Т. И. Тарту, 1965. С. 26. *
60 Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970. С. 327.