Типология словенской исторической прозы : роман 1920-х - 1930-х гг.

• Автор: Старикова, Надежда Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 224 с.

Глава 1. Своеобразие исторического романа. К вопросу о типологии

жанра

Глава 2.0собенности формирования словенского исторического романа.

Генеалогия жанра

Глава 3. Словенская историческая проза 1920-х гг.

Историко-социальный роман И.Тавчара «Хроника усадьбы Высокое»

Глава 4.Словенская историческая проза 1930-х гг.

Часть 1. Историческая биография. Драма поэта в «Романе о Прешерне» И.

Ваште

Часть 2.Универсальное и национальное в историко-философском романе

В.Бартола Аламут»

Глава 5. Преемственность жанра. Исторический роман в словенской
литературе второй половины XX века
Заключение
Приложение. Исторические новеллы, повести, романы на словенском языке,
опубликованные в 1845—1 940-х годах
Библиография

С исторической тематикой в значительной мере связана классика любой литературы, ибо исторический жанр - это своего рода показатель ее жизнеспособности, состоятельности: он в равной степени захватывает и писателей, и читателей. Исторический роман - один из наиболее стабильных в мировой литературе. Самоутверждение нации, находящее выражение в осознании самобытности, «единственности» языковых, этнокультурных, исторических традиций, стимулирует интерес ко всему национально значимому: истории,
фольклору, письменности. Думается, это особенно актуально в отношении народов со сложной исторической судьбой, к каковым с полным правом можно отнести словенцев, сумевших в трудной и неравной борьбе отстоять свою национальную самобытность. Обращение словенских литераторов к национальному прошлому и в XIX, и в XX вв. объяснимо: исторический роман, связывая эпохи, опирается на вырабатываемые ими представления о закономерностях общественного развития и дает основы для новой национальной, социальной, личностной идентификации.
Расцвет исторических романов и широкий читательский интерес к ним приходятся в Европе на периоды строительства надсословного буржуазного национального государства (именно тогда к историческому роману обращаются лучшие литературные силы эпохи, и жанр становится доминантным для художественной словесности, приобретает собственно литературные амбиции) или падают на годы кризисов, катастроф, крупномасштабных испытаний для общества. У словенцев, на протяжении столетий живших в многонациональной Австрийской империи «на положении оттесненных», нация складывалась «в условиях национально-освободительной борьбы»,1 поэтому история возникновения и развития исторического романа напрямую была связана с процессом объединения народа перед угрозой ассимиляции, от которой его

удерживала, по мнению словенского историка Д.Кермавнера, «национальная гордость».2 Одним из важных консолидирующих стимулов стало общее для жителей разных регионов и областей прошлое народа. В 1835 г. поэт С. Враз писал Ф.Прешерну: «Что это за нация, которая при создании своей литературы и в ходе духовной эмансипации не может опереться на какую-либо возвышенную идею? А где мы возьмем эту идею...? Может быть, в героических делах наших предков?»3*
Исторический роман можно отнести к бесспорным художественным достижениям словенской литературы: до настоящего времени это один из ведущих жанров словенской прозы. Развиваясь в общем русле национального литературного процесса, обновляя собственную поэтику новыми художественными формами, пропагандируя идеи национального единения, патриотизма, политической и социальной консолидации, он во многом способствовал обогащению идейноэстетического контекста литературы Его живучесть и конкурентоспособность подтверждается в первую очередь количественно: почти триста произведений, опубликованных за последние полтора века, весьма впечатляют, принимая во внимание особенности развития словенской литературы в разные отрезки истории, протяженность и неравномерную «наполненность» отдельных периодов и течений. В процессе своей эволюции от зарождения до относительной стабилизации системы жанров к концу XIX в. она, преодолевая вынужденное отставание, прошла ряд этапов, сопоставимых с биографиями некоторых других славянских литератур, и только к рубежу Х1Х-ХХ вв. в целом начала двигаться в ногу с ведущими литературами Европы.
Собственно специфика исторической судьбы словенцев, их национального становления и предопределила особую роль литературы в формировании самосознания и культуры этого славянского народа, лишь в 1991 г. обретшего государственную самостоятельность, обусловила неравномерность развития культуры в разные периоды истории.
* Здесь и далее перевод автора

«малой» жизни, которые дотоле представлялись разделенными непереходимой чертой.
Связь между особым характером эпохи и преобладающим направлением в развитии словесности прекрасно сознавали современники. «Мы живем в веке историческом ...по превосходству, — подчеркивал писатель-декабрист А. А. Бестужев-Марлинский. — История была всегда, свершалась всегда. Но она ходила сперва неслышно, будто кошка, подкрадывалась невзначай, как тать. Она буянила и прежде, разбивала царства, ничтожила народы, бросала героев в прах, выводила в князи из грязи; но народы после тяжкого похмелья забывали вчерашние кровавые попойки, и скоро история оборачивалась сказкою. Теперь иное. Теперь история не в одном деле, но и в памяти, в уме, на сердце у народов. Мы ее видим, слышим, осязаем ежеминутно; она проницает в нас всеми чувствами. Она... весь народ, она история, наша история, созданная нами, для нас живущая. Мы обвенчались с ней волей и неволею, и нет развода. История — половина наша, во всей тяжести этого слова»1. Волна исторического чувства, пробужденного бурными событиями начала XIX в., захлестнула европейские народы и способствовала рождению исторического романа и его популярности.
Важную роль в рассматриваемый период начинает играть принцип историзма, предполагающий историческое маркирование времени изображаемого действия, «дистанцирование времени действия от времени повествования о нем»2. Существенно также то, как писатель интерпретирует отношения между временем «воображаемым» и временем «фактическим» (временем «сюжетным» и «авторским»). Временное соотношение между событием, описываемым в произведении, и моментом повествования о нем можно назвать «абсолютным» временем, а временное соотношение между изображаемым событием и событием, реально происходившим, «относительным» временем. Для «абсолютного» времени в произведении о реальном прошлом характерно следование за описываемым действием и ограничение времени действия как прошлого по отношению к моменту повествования. Для «относительного» времени характерно соответствие описываемого действия тому, которое совершилось в реальной действительности, и адекватность описываемого действия реальному. Между «абсолютным» и «относительным»