Творчество Катрин Колом в контексте европейских литератур

• Автор: Мельникова, Ирина Александровна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 197 с.

1. Введение

2. Глава первая.

Время. Пространство. Точка зрения

3. Глава вторая.

Сюжет и композиция в романах

«Замки детства» и «Духи земли»

4. Глава третья.

Персонажи. Последний роман К.Колом

5. Заключение

6. Библиография

Творчество Катрин Колом (Catherine Colomb, 1892-1965) представляет литературу романдской Швейцарии, население которой говорит на французском языке. Романдия, состоит из шести кантонов: Женевы, Во, Невшателя, Юры, Валлиса, Фрибура и французской части кантона Берна, так называемой бернской Юры. Занимаемая ими площадь - всего 12000 кв.км. Население - 1689000 человек. Однако малые размеры и сложность исторических судеб не помешали возникновению в этом крае богатой и своеобразной литературы. Несмотря на частые упреки в узости восприятия мира, в регионализме, в склонности к спиритуализму раздающиеся в ее адрес, романдская словесность отражает осознание швейцарцев самих себя и их способность видеть широкий мир из маленького уголка земли. Первые памятники романдской литературы относятся к эпохе Средневековья. На французском языке писали поэты-швейцарцы Отон де Грансон (Othon de Grandson ок.1350-1397) и Мартен Лефран (Martin Leffran ок. 1410-1461). Получивший широкую известность Теодор де Без (Théodore de Bèze, 1519-1605) был не только автором псалмов и религиозной трагедии, но и первой биографии Кальвина. Его «Правдивые портреты достославных мужей» (Vrais portraits des hommes illustres en piété, 1580) пользовались широкой популярностью y современников. Беат де Муральт (Beat de Murait, 1665-1749) в своих «Письмах об англичанах и французах», опубликованных в 1725 г. (Lettres sur les Français et les Anglais), первым среди европейцев сумевший различить лица наций. Чуть позже в 1782 г. Его идеи развил настоятель протестантской церкви Филипп-Сирис Бридель (Philippe-Sirice Bridel, 1757-1845), попытавшийся определить задачи швейцарской литературы в трактате «Гельветическая поэзия» (Poésies helvétiennes): «Наша национальная поэзия должна обладать своим неповторимым характером, чтобы можно было распознать ее с легкостью среди прочих. Где же еще как не в благословенной
Гельвеции, чья природа так разнообразна, прекрасна и величественна, возгореться яркому пламени Поэзии? <.. .> Описав свой край таким, каков он

есть, швейцарский Поэт должен столь же верно показать его обитателей. Ими не будут ни французы, ни немцы, ни англичане; это будем мы, Швейцарцы, свободные, бедные, но, спокойные и мудрые, поступающие как люди добродетельные» (Cette poésie nationale doit avoir un caractère a soi, que l’on puisse aisément reconnaître et distinguer. Et dans quel pays brillera-t-elle d un plus grand éclat que dans l’Heureuse Helvétie, ou la nature est si varie, si belle, si majestueuse? <...> Apres avoir peint son pays d après nature, le Poète suisse montrera ses habitants avec la même fidélité. Ils ne seront ni Allemands, ni Français, ni Italiens, ils seront Suisses, libres, pauvres, mais tranquilles et sages, ils agirons comme des hommes vertueux).1 Уроженцем и гражданином Женевы был Ж.-Ж. Руссо. В Лозанне жил почитавшийся Л. Толстым Фр. Амьель. Ш.-Ф. Рамю, остававшийся в своем творчестве верным родному водуазскому краю, получил широкую известность за его пределами.
Судьбы романдской литературы, гораздо теснее связаны с литературой Франции, чем немецкоязычная швейцарская литература с литературой Германии. Центром творческой мысли для французской Швейцарии на протяжении веков оставался Париж, хотя нельзя не отметить и влияния немецкой и английской литературы. Характерный для французской литературы постоянный интерес к напряженной духовной жизни личности, ясности мысли и ее формы отличают и творчество романдских писателей. Мечтательная устремленность в надмирные дали, характерная для немецких романтиков, также отзывалась в произведениях романдцев, хотя и воспринималась здесь вместе с тем с гораздо большей реалистичностью. Выдающиеся романдские писатели XX века Ш-Ф Рамю (1878-1947), Г.Ру (1897-1976) предлагали заново увидеть и почувствовать красоту жизни, воссоединить «разрозненные части рая, разбросанного по всей земле». В XX веке романдская литература отзывается на открытия Пруста. Современница Катрин Колом М. Сант-Элье (1895-1955) в романе «Мертвый лес» (Bois mort, 1934) пытается соединить миги прошлой и настоящей жизни, повернуть
1 Bridel Ph.-S. Poésies helvétiennes. Lausanne, 1782. P. IX-XVI.

романе «Духи земли» рано умершая мать превратилась в голубку-горлицу. Брат, с которым Колом была разлучена, стал олицетворением пропавших детей, в бесконечных поисках которых мечется главный герой Цезарь. Во «Времени Ангелов» черная шаль бабушки, забытая когда-то в кустах виноградников, является символическим залогом встреч после любых разлук. Детство в романах Колом не уходит безвозвратно. Оно превращается в существующий в других измерениях мир, который противопоставляется миру реальному, миру взрослых. В «Духах земли» неоднократно упоминается страна детей, где до неба можно дотронуться, подняв руки. Во «Времени Ангелов» это остров, на котором собираются дети, и берег озера, где некогда пропавшие без вести дети ждут своих матерей. Если в романах Колом в этом отношении можно усмотреть черты романтизма, то у Пруста вечность растворена в самой реальности.
Доминирующая тональность в произведениях Пруста, даже в последнем романе цикла, когда Марсель с грустью осознает, что большая часть жизненного пути уже пройдена, остается поэтически приподнятой.50 И это несмотря на то, что воспоминания включают в себя картины страшные (смерть бабушки), а порой и отталкивающие. Воспоминания у Пруста -источник творческого вдохновения, таящееся в них «может найти себе соответствие в изящной фразе», явиться в «форме слов, доставивших наслаждение»51. Высота романного цикла Пруста в том, что происходящее в мгновении вдруг явившегося воспоминания уже не принадлежит ни прошлому, ни настоящему. Оно освобождено от текущего времени, на секунду открывая герою иные пространства и время - вечность.
Романы Колом тоже вырастают из воспоминаний, полны ностальгией и по минувшим детским годам, и по целой эпохе. Однако, как замечает сама писательница, прошлое зачастую слишком активно вмешивается в настоящее, в творческий процесс, перебивая, а порой заглушая основную
50Мамардашвшга М. Лекции о Прусте. М., 1995.
5|Пруст. М. По направлению к Свану. М., 1992. С.155.