Разрушение мифов современного общества в ранней прозе Э. Елинек

• Автор: Акашева, Татьяна Валентиновна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Магнитогорск
• Количество страниц: 192 с.

Содержание
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ЛИЧНОСТНОЕ И ТВОРЧЕСКОЕ СТАНОВЛЕНИЕ ЭЛЬФРИДЫ ЕЛИНЕК
1.1 Творческая биография Эльфриды Елинек: рецепция, изученность, критика
1.2. Эльфрида Елинек в контексте австрийской литературы: традиции и новаторство
1.3. Эссе Э. Елинек «Бесконечная невиновность» как программа разрушения мифов
ГЛАВА 2. РАЗРУШЕНИЕ ТРИВИАЛЬНЫХ МИФОВ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Э. ЕЛИНЕК 1970-Х ГОДОВ
2.1. Разрушение тривиальных мифов, порождаемых телевидением, в романе «Михаэль. Молодежная книга для инфантильного поколения»
2.2. Разрушение тривиальных мифов, порождаемых любовным романом, в произведении «Любовницы»
ГЛАВА 3. РАЗРУШЕНИЕ МИФОВ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Э. ЕЛИНЕК 1980-Х ГОДОВ
3.1. Философские и политические мифы и их разрушение в романе «Перед закрытой дверью»
3.2. Мифы о взаимоотношении мужчины и женщины и их разрушение в романе «Похоть»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ

Человек в современном обществе подвергается ежедневному, ежеминутному скрытому информационному прессингу, призванному стандартизировать людей, заставить их соответствовать той системе, ценностей, которую это общество провозглашает единственно значимой, а также создать у масс комплекс искусственных потребностей для дальнейшего процветания экономики и, соответственно, обогащения определенной группы заинтересованных в этом процветании. Мифы преследуют человека везде, они не исчерпываются открытой пропагандой, транспарантами и речами политических деятелей, они проникают во все сферы жизни: мораль, эстетику, образование, литературу, искусство и повседневную жизнь. Они рассчитаны на нерациональное, эмоциональное восприятие при помощи идеологии в широком смысле слова (пресса, телевидение, коммерческая реклама, внешний вид городских зданий, а также политиков и телезвезд, поп-музыка, литература, кино и т.д.).
Употребление термина «миф» указывает на некоторую двойственность его понимания. С одной стороны, миф относится к специфическим коллективным представлениям древности, с учётом всей специфики мировосприятия, которую предполагает такая трактовка мифа, и которую отражают тексты непосредственно древних мифов и фольклор. Но, с другой стороны, нельзя так просто отмахнуться и от второго употребления данного термина, трактующего миф как всякое неосознаваемое и не поддающееся логическому объяснению коллективное представление, лежащее в основании поведения некоторого лица или — чаще — группы лиц. Именно в этом понимании миф фигурирует в социологии и культурологии.
Во избежание недоразумений следует подчеркнуть, что мифы в рамках данного диссертационного исследования интересуют нас не как

специфический повествовательный текст (то есть в традиционном понимании), а исключительно как феномен сознания. При всей разноречивости в определениях, миф, понимаемый в духе юнгианской аналитической психологии как синоним коллективного подсознания, стал одним из центральных понятий теории культуры XX столетия, причем миф как мировоззрение во многом под влиянием концепции К. Леви-Строса оттеснил миф как повествование.
В этой связи мы хотели бы оговориться, что поскольку речь в данном исследовании пойдет о разрушении мифов современного общественного сознания в литературе, то в глубоком погружении и пояснении таких терминов мифологической критики и мифоцентрической литературы, как «мифологический элемент», «мифема», «мифологема», «мифома» и т.д. нет необходимости. Мы разделяем мнение М. И. Стеблина-Каменского, что эти термины являются по сути дела синонимами и обозначают любой мифологический элемент (мотив, структуру, идею, героя мифа и т. д.), использованный в художественном произведении для создания другого мифа. Они стали в литературоведении модными понятиями, и, «как полагается модным словам, перестали значить что-либо определенное и употребляются в основном как средство для придания стилю элегантности» [108, с. 25].
Мифология как наука о мифах имеет богатую и продолжительную историю. Первые попытки переосмысления мифологического материала были предприняты еще в античности. Изучением «традиционных мифов» в разные периоды времени занимались: А. Н. Афанасьев, Д. Вико, Э. Кассирер, Л. Леви-Брюль, А. Ф. Лосев, Б. Малиновский, Е. М. Мелетинский, Ф. М. Мюллер, А. А. Потебня, 3. Фрейд,
О. М. Фрейденберг, Дж. Фрейзер, Ф. В. Шеллинг, Эвгемер, М. Элиаде и мн. др.
Философские, мировоззренческие трактовки мифа были дополнены исследованиями антропологов, лингвистов и социологов, однако

1.2. Эльфрида Елинек в контексте австрийской литературы: традиции и новаторство
Творчество любого писателя можно рассматривать как в аспекте исторического развития страны, так и в аспекте эволюции самого автора под влиянием определенных литературных традиций. В свою очередь, литературные традиции можно рассматривать с точки зрения литераторов, оказавших большое влияние на становление автора, его стиль письма, литературные приемы, и с точки зрения общей тематики, волнующей писателей-современников в конкретный исторический период.
Вопрос о формировании Э. Елинек в контексте австрийской литературы изучался как в зарубежном, так и отечественном литературоведении.
О роли литературной традиции в творчестве Елинек много написано в монографиях и сборниках статей западных литературоведов и научных докладах, опубликованных в литературных журналах. Наиболее известными работами являются монография А. Долль «Мифы, природа и история у Э. Елинек. Исследование ее литературных интенций» [127] и уже названные нами выше монография У. Шлестаг «Языковая игра как форма жизни. (...)» [165] и диссертация Э. Шпаннланг [169]. Кроме того, данная тема затрагивается в докладах К. Гюртлер «Зловещая «родина». К актуальным текстам Э. Елинек» [133], У. Хас «Эльфрида Елинек» [136], В. Юнга «Письмо как постановка опыта. Проза Э. Елинек 70-х годов» [145], И. Нагельшмидт «Писать может каждый, кто умеет думать. Аналитический взгляд Э. Елинек издалека» [159].
В отечественном литературоведении в последние годы значительно возрос интерес исследователей к австрийской литературе вообще, что, несомненно, связано с резонансом, вызванным присуждением Э. Елинек