Мир детства в нравственно-эстетических исканиях К. Мэнсфилд

• Автор: Чеботаева, Елена Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Орск
• Количество страниц: 205 с.

Глава 1. ПРЕДПОСЫЛКИ 1ЮЯВЛЕНИЯ РАССКАЗОВ К. МЭНСФИЛД О ДЕТЯХ

] Л. Биографический источник малой прозы писательницы

1.2. Эстетическая основа рассказов К. Мэнсфилд

1.3. Английские рассказы и повести рубежа Х1Х-ХХ веков о детстве как

собственно литературный фундамент произведений новеллистки

Глава 2. МИР ДЕТСТВА В 7ВОРЧЕСIВЕ К. МЭНСФИЛД

2.1. Ранняя малая проза, на подступах к художественному осмыслению проблем детства

2.2. Поиск нравственной модели взаимоотношений детей и взрослых в сборниках «Счастье» и другие рассказы», «Пикник» и другие
рассказы»

2.3. Итог духовно-эстетических исканий зрелой К. Мэнсфилд

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Творчество Кмрин Мэнсфилд (Katherine Mansfield, 1888-1923) - одно из наиболее самобытных явлений в европейской психологической малой прозе первой трети XX века. Рю автор - новозеландка по происхождению, связавшая свою судьбу художника с Великобританией, к концу недолгой жизни приобрела мировую извеаность как новеллист-новатор.
В. Вулф в эссе «Мучительно юнкая душа» утверждала, чю все выдающиеся новеллисты Рвропы «сходятся на том, чю Кэтрин Мэнсфилд как автор коротких рассказов не имеем себе равных» [44, 538]. Её мнение поддерживал У. С. Моэм, счшавший писательницу родоначальницей английской школы современной психологической новеллы. Если технические приёмы малой прозы XX столежя «отличаю!ся от приёмов, которыми пользовались мастера прошлою века, ю это во многом её заслуга», - писал он в ciaibe «Искусство рассказа» [90, 409]. Высоко оценивали досжжения Мэнсфилд-художника Д. Г. Лоуренс, Э. М. Форстер, «новые романисты».
Сегодня очевидно, что наряду с Дж. Джойсом, В. Вулф, Э. Боуэн ей принадлежит заслуга утверждения в ашлийской литературе начала XX века, где фадиционно главенствовал роман, экспериментальной малой прозы, лаконичная и в высшей сюпени ёмкая струк!ура которой позволяла исследовать общечеловеческие и акральные проблемы сложной эпохи и порожденного ею человека философски и психологически глубоко и в то же время на уровне предельно конкретною факта.
К. Мэнсфилд вступила в литературу в период активной публикации в Великобритании разнообразных форм малой прозы.
В них, по утверждению 10. Ковалёва, «испынавались различные варианты решения iex проблем, которые не поддавались разрешению в романе» [71, 546]. Актуальным был вопрос о поисках «положительного начала», коюрое могло бьпь прожвопоставлено очевидному для болыиинеша романисюв начала XX века общеавенному злу.

Поиски шли но разным направлениям. Э. М. Форстер лредла1ал современному человеку идти по пути сближения с природой, Г. Уэллс стремился пай [и гуманистический, блаюродный смысл жизни в разумном и сознательном строительстве будущего, Дж. Конрад утверждал силу человеческого характера в борьбе со аихией, Г. Честертон искал идеал в жизни ребёнка, трактуемой как естественное, но утраченное состояние человечества.
К. Мэнсфилд наряду с Д. Г. Лоуренсом начала поиски «положительного» внутри человека, «в специфических особенностях его сознания, в тёмных и малоизученных птубинах подсознания» [71, 550], но в отличие от Д. Г. Лоуренса, отвернувшегося от общественно актуальной проблематики, она была социально заинтересованным художником.
К. Мэнсфилд интересовали в человеческой психике те черты, которые являлись продуктом времени, эпохи, среды, ив то же время она сюяла в первых рядах литературного движения эпохи, стремившегося найти новые приёмы и методы письма.
Выступив как художник начала XX века, она не удовлетворилась имеющимися достижениями традиционно пишущих новеллисюв и стала реформатором английской новеллы, заложив основы современной психологической школы малой прозы этой страны вместе с Дж. Джойсом, В. Вулф и друт ими.
Признанное значительным собратьями но перу оригинальное творчество новеллистки до сих пор недостаточно изучено наукой о литературе.
Англоязычная критика главным обратом сосредоточивает внимание на фактах биот рафии писательницы, повлиявших на формирование её художественного мышления. Таковы работы Э. Фрис (“Katherine Mansfield: Life and Stories”, 1946) [190], Дж. M Марри (“Katherine Mansfield and Other Literary Studies”, 1959) [220], А. Бейкер (“Katherine Mansfield. I he Memories ofL.M.”, 1971) [175J, Дж. Мейерса (“Katherine Mansfield. A Biography”, 1978)

К. Мэнсфилд сотрудничала с 1911 года, она узнавала о творчестве зарубежных собратьев по перу. С Ф. Собиновским они беседовали не юлько о польской литературе, но и о произведениях художников России и Америки. Во {МОЖНО, именно ЭТ01 человек впервые познакомил молодую писательницу с рассказами А. П. Чехова, изданными на немецком языке. Совместно с С. Котельянским новеллис1ка переводила дневники и письма русскою прозаика. Он был важен для К. Мэнсфилд как близкая по мироощущению личность и как мастер психологической прозы (в том числе и о детях), способной с помощью приёмов подтекста воссоздать сложную атмосферу обыденной жизни.
Ратуя за эмоциональное!ь искусеiва, новеллистка в то же время говорила о необходимости авторской сдержанности, отсутствии открытой тенденциозности. Вслед за А. П. Чеховым она утверждала, что писатель, следуя правде жизни, юлько ставш вопросы: «Действиюльность не может стать идеалом, мечтой, и не дело художника пытаться навязывать своё видение жизни. Искусство не является попыткой художника
приспосабливать действительность к своему видению, а лишь попыткой создать в этом мире свой co6ci венный мир, тему художнику подсказывает несоответствие гому, чю мы воспринимаем как действительность. Мы выделяем, освещаем, приподнимаем» [245 , 200].
В oiBei на многочисленные заявления критиков по поводу
мэнсфилдовского ученичества у А. П. Чехова Дж. Марри писал: «Она любила и понимала творчество Чехова, в отличие oi других английских
писателей; у неё была глубокая личная симпатия к этому человеку
способ письма был полностью её собственным, и её развитие было бы таким же, даже если бы в её жизни не было Чехова» [201, 13].
Ф. М. Достоевского писательница ценила прежде всею как мастера в раскрытии сложностей жизни женской души («Как Достоевский знал то необычное мстительное чувство, которое накрывает женщину, испытывающую боль9» [201, 63]), в передаче человеческих страданий и