Колониальный дискурс в романах Ч. Диккенса 1840-х годов

• Автор: Мешкова, Татьяна Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Тамбов
• Количество страниц: 209 с.

ГЛАВА I. ОБРАЗ ДОМА В РОМАНАХ Ч. ДИККЕНСА 1840-Х годов:
ИДЕОЛОГИЯ И ПОЭТИКА
1.1 ДОМ КАК ОБРАЗ МИРА
1.2 ДОМ (ЖИЛИЩЕ): ГРАНИ “СВОЕГО” И “ЧУЖОГО”
1.3 ДОМ (СЕМЬЯ): “ЭТИЧЕСКАЯ ЦИТАДЕЛЬ ДИККЕНСА” ПОД НАТИСКОМ “ЧУЖОГО”
1.4 БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ КАК ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОМ: ДИАЛЕКТИКА “СВОЕГО” И “ЧУЖОГО”
ГЛАВА II. КОЛОНИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМАТИКА И СПОСОБЫ ЕЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВОПЛОЩЕНИЯ В РОМАНАХ Ч. ДИКЕНСА 1840-х годов
2.1 КОНЦЕПТ ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА ГРАНИЦУ
В РОМАНАХ ДИККЕНСА
2.2 ПРИНЦИПЫ СОЗДАНИЯ ОБРАЗА ИНОСТРАНЦА
В АНГЛИИ
2.3 КОЛОНИАЛЬНЫЕ ВЛАДЕНИЯ КАК СФЕРА БИЗНЕСА: ОСОБЕННОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ИЗОБРАЖЕНИЯ
2.4 КОЛОНИСТЫ И КОЛОНИЗАТОРЫ
2.5 КОЛОНИАЛЬНЫЕ ВЛАДЕНИЯ И СОЦИАЛЬНЫЙ АПАРТЕИД: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КОЛОНИАЛЬНОГО, СОЦИАЛЬНОКРИТИЧЕСКОГО И КРИМИНАЛЬНОГО ДИСКУРСОВ
2.6 ОБРАЗ ТУЗЕМЦА И ТРАДИЦИЯ ИЗОБРАЖЕНИЯ “МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА”
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

«Интересно, какой бы из меня вышел колонист? Интересно, если бы я, со своей головой, руками, ногами и здоровьем, отправился в какую-нибудь новую колонию, удалось ли бы мне вынырнуть и всплыть наверх общественного молочника и добраться до самых сливок?»,1- пишет в 1841 году своему другу великий английский романист Чарльз Диккенс (Charles Dickens, 1812-1870).
В последние десятилетия в свете развивающегося диалога культур намечена мощная тенденция к изучению имперской истории Британии. Исследователи полагают, что без осмысления событий, относившихся к колониальной эпохе, нельзя до конца понять процессы, происходящие в современном мире. При этом империя рассматривается не только как экономическое и политическое, но и как культурное явление.
Колоссальную роль в изучении Британской империи на современном этапе играет развитие теории колониального дискурса. В этом смысле тема диссертации «Колониальный дискурс в романах Ч. Диккенса 1840-х годов» связана с важнейшими тенденциями современных научных исследований: актуализацией проблемы колониального дискурса, определением художественных функций колониальных образов в английской литературе имперского периода.
К середине XIX века имперский феномен все очевиднее становится достоянием широких кругов английского общества, и литературе пришлось обратиться к осознанию эстетической природы данного явления.
По мнению Ю.М. Лотмана, язык пространственных представлений писателя в большей степени принадлежит «времени, эпохе, общественным и художественным группам»,2 нежели индивидуальному авторскому воплощению. Лотман полагает, что «любая динамическая система погружена в пространство, в котором размещаются другие столь же динамические системы, а также обломки разрушившихся структур, своеобразные кометы этого пространства. В результате любая система живет не только по законам
избранное, аристократическое общество, а я - большое состояние...» (т.8, с. 149).
Лишь имитацией счастливой семьи выступает и домашний очаг Пекснифов («Жизнь и приключения Мартина Чезлвита»).168 Коммерциализация отношений в лоне этого «незатейливого домашнего мирка» (т. 10, с.211) [“unpretending home”169] намеренно подчеркивается автором при характеристике Чарити и Мерси: «Каждая из девиц, несмотря на взаимную любовь и восхищение, вела коммерцию на свой собственный страх и риск и на совершенно иных основаниях, нежели ее сестрица, объявляя, что не имеет ничего общего с конкурирующей фирмой, а если качество товаров в соседней лавочке вас не удовлетворит, почтительнейше просим осчастливить нас своим посещением!» (т. 10, с.24) [“То behold each damsel, in her very admiration of her sister, setting up in business for herself on an entirely different principal, and announcing no connation with over-the-way, and if quality of goods at that establishment don’t please you, you are respectfully invited to favours me with a call!”170].
Форму сделки принимает брак Джонаса Чезлвита и Мерси Пексниф. Сцена объяснения Джонаса с отцом своей избранницы максимально приближена к торговой операции. Мистер Пексниф, быстро оправившийся от неожиданной вести о том, что Джонас предпочел его младшую, а не старшую дочь, почти сразу же заявляет о своей готовности выделить Мерси в приданное четыре тысячи фунтов. Еще более красноречиво поведение Джонаса: «Он хранил молчание по меньшей мере минут пятнадцать и, по-видимому, в течение всего этого времени прилежно занимался тем, что производил в уме всевозможные операции с некоей данной суммой, пользуясь всеми правилами арифметики, а именно: складывал, вычитал, умножал, делил всеми известными способами, применяя тройное правило, простое и сложное, а также все правила учета векселей, простых процентов, сложных процентов и других способов вычисления» (т. 10, С.401). Симптоматично, что глава, в которой происходит данное объяснение,