Традиционная и авторская символика в бурятской эпической поэме второй половины XX в.

• Автор: Самбялова, Туяна Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Улан-Удэ
• Количество страниц: 163 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. ФОЛЬКЛОРНО-МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ-СИМВОЛЫ И ИХ ФУНКЦИИ В СЮЖЕТОСТРОЕНИИ БУРЯТСКОЙ ЭПИЧЕСКОЙ ПОЭМЫ

1.1. Символ как образ в поэме (теоретический аспект)

1.2. Фольклорно-мифологическая основа символа как первоэлемента сюжета в бурятских эпических поэмах

1.3. Образная символика в структуре сюжета героических поэм Ш. Байминова

ГЛАВА П. РОЛЬ АВТОРСКИХ ОБРАЗОВ-СИМВОЛОВ В БУРЯТСКОЙ ЭПИЧЕСКОЙ ПОЭМЕ

2.1. Символика образа в лирической поэме 1960-1980-х гг

2.2. Национальное своеобразие образов-символов в эпической поэме

2.3. Роль символики в эпических поэмах Н. Дамдинова

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Изучение символической образности — одного из ведущих направлений в современном литературоведении позволяет расширить и углубить теорию его поэтики. В связи с этим и осуществлялось диссертационное исследование символики в бурятской эпической поэме второй половины XX в.
Образная система любой национальной поэзии всегда строится на базе традиционного и нового. Веками существовал специальный поэтический язык, для которого решающее значение имеют устоявшиеся формулы, берущие начало в архаичной культовой традиции, устном народном творчестве, исторически развивающиеся и передающиеся от одной поэтической системы к другой. Художественные приемы, позволяющие эффективно использовать известные формулы, образы и сюжеты для создания новой художественной образности, широко распространены в мировой литературе.
Универсальная символика активно используется в жанре поэмы. Поэма как синтетический, лироэпический и монументальный жанр, позволяющий сочетать эпос мировых потрясений и «стихию» сокровенных чувств, как нельзя лучше может представить синтез традиционноповторяющихся и индивидуально-неповторимых образов-символов.
Поэма, безусловно, остается продуктивным жанром, особенно в российских национальных литературах. Об этом свидетельствует немалое количество диссертаций, посвященных этому жанру в татарской, горской, адыгейской, мордовской, хакасской и других литературах. Развитие эпической поэмы в литературах народов Российской Федерации XX в. отличается от тех процессов, которые идут в русской поэме, в которой эпическое требование «зримой» событийности согласуется с открыто выраженным лирическим пафосом: автор - участник или комментатор события (В.В. Маяковский, А.Т. Твардовский). Русская поэма 1920-1930-х

гг. сохранила выработанные предшествующей литературой сущностные и эстетические свойства жанра, но вместе с тем приобрела и свои особые характерные приметы. Структурные изменения в поэме 1920-193 0-х гг. связаны, с одной стороны, с художественным постижением характера революционного народа и развитием полифонического начала народного многоголосья, а с другой — формированием лирического эпоса, открытой монологической формы. Утвердилась также бессюжетно-лирическая поэма, например, «Поэма без героя» A.A. Ахматовой [32].
Во второй половине XX в. традиционная поэма с проработанными характерами, четким сюжетом, социально-историческим фоном объективно переживала (и во многом переживает до сих пор) не лучшие времена. В русской литературе в 1970-1990-е гг., как подметили некоторые критики (А. Немзер и др.), сохранять верность поэме было не просто трудно, а очень трудно. Мешал не только близкий контекст (эксплуатация поэмы эпигонами, знаковый отказ от нее одних мастеров и радикальная трансформация жанра у других), но и контекст всей русской поэзии. Лироэпический вид сочинений в русской поэзии действительно «девальвировался», с отточенностью формулы подобный скепсис выразил А. Кушнер в стихотворении «Отказ от поэмы» (первая половина 1970-х гг.): «Зачем поэмы сочинять, / Вести себя высокопарно? / Сошлемся на старенье жанра...» [39: 56].
В это же самое время в литературах народов России поэма не считается «старым» жанром и занимает особое место. Эпическое начало в ней связывается с активным использованием фольклорных традиций. Эпическая поэма в бурятской литературе, хотя и не являлась доминирующим жанром на протяжении всей истории ее развития (значительные эстетические достижения связаны с другими эпическими и лирическими жанрами), тем не менее имеет богатые генетические корни. Дело в том, что в фольклоре бурятского народа сильное развитие получил такой эпический жанр, как улигер, ставший одним из источников

Название эпической поэмы Ц.-Д. Дондоковой «Шулуунууд дуулана» («Камни поют») содержит символический образ камней в степях, которые поют легенды о дореволюционной и о настоящей жизни бурятских женщин. Образы поющих камней - символы исторической памяти, это священные знаки предков, помогающие поэту обрести сокровенное знание о дне сегодняшнем.
Формирование бурятской литературы на всем протяжении ее исторического развития связано с осознанием себя как самобытной частицы некогда единого Великого Монгольского государства (Их Монгол улс) с общей исторической судьбой. Это свойство, определяющее национальную самобытность, характерно и для многих бурятских поэм.
Чрезвычайно бурное развитие бурятской поэзии 1920-1930-х гг. XX в. многие исследователи объясняют тем, что одним из ее истоков являлось бьющее мощным ключом народное поэтическое творчество. Бурятские поэты брали из фольклора не только его демократизм, народность, но и поэтику, образную систему, ряд сюжетов, принципы композиционного строя и т.д.
В годы Великой Отечественной войны бурятские писатели обратились к произведениям народного творчества, ко всей национальной традиции, к тому, что составляло силу народного духа, суть национального образа жизни. Ведь бурятский народ всегда помнил свое героическое прошлое, закрепленное в героических эпосах, богатырских улигерах. И потому в литературе этого периода появились такие традиционные фольклорные образы, как образы хулэга-скакуна, серебряного или золотого меча, копья, луков и стрел, баторов-богатырей т.д. Например, у Ч. Цыдендамбаева в сборнике «Илалтын замаар» («Дорогой победы»), изданном в 1943 г., имеется стихотворение «Суворов». Поэт высоким поэтическим слогом рисует картину обхода полководцем передовой, окопов, где спят уставшие советские бойцы. Великий полководец останавливается возле молодого солдата, надевает на его озябшие руки свои рукавицы. Суворов рассматривает гранату, вынимает из ножен саблю солдата и проверяет