Традиции Ф. М. Достоевского в творчестве В. Астафьева

• Автор: Мешалкин, Александр Николаевич
• Шифр специальности: 10.01.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1993
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 153 с.

СОДЕРЖАНИЕ:

1. ВВЕДЕНИЕ.

2. ГЛАВА ПЕРВАЯ. На путях постижения Достоевского: ранние повести В. Астафьева ("Стародуб", "Кража", "Звездопад").
3. ГЛАВА ВТОРАЯ. Тема детства в творчестве Достоевского и Астафьева. "Последний поклон": идейно-художественное своеобразие повести
4.- ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Влияние Достоевского на развитие художественно-философского познания действительности

в романах В. Астафьева.

§ I. "Царь-рыба": жанровое своеобразие, система образов, проблема добра и зла, человека и
мирозданья

§ 2. Социальночфилософское осмысление личности

в романе "Печальный детектив"

5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. -

6. БИБЛИОГРАФИЯ.

ВВЕДЕНИЕ
В истории русской литературы 20 века и литературоведческой науке проблема традиций в силу исторических причин носит не только теоретический, имманентно-литературный характер, но наделена еще и глубоким идеологическим содержанием. Осмыление литературного наследия как органической части современной духовной культуры вырабатывалось в борьбе с разного рода вульгарными концепциями.
Так, руководители Пролеткульта и напостовцы, пропагандируя идею "чистой" пролетарской культуры, отрицали необходимость освоения классического наследия, порицали тех писателей,которые, по словам проводников "принципиально новой" культуры, "застыли перед гранитным монументом буржуазно-дворянской литературы".
Являясь в начале 20-х годов заведующим агитпромом ЦК РКЦ/б/, Л.Сосновский рассматривал как "анекдотический "казус" даже самый факт переиздания Наркомпросом произведений классиков русской литературы" и ратовал "за упрощение языка газеты, за отказ от литературного языка как "языка дворянской интеллигенции" /II, с.246/,
В 1923 году Ю.Либединский настаивал: "Рождается новая пролетарская культура, основной фактор которой - принцип отрицания и преодоления предыдущего" /92, с.41/.
Объявляя идеологически вредной всю предшествующую литературу, "неистовые ревнитиели" третировали и писателей "непролетарского" происхождения, так называемых "попутчиков". По мнению теоретика напостовцев Ил.Бардина, они "не в состоянии были художественно отразить объективную правду", поскольку "не смотрят глазами коммуниста" на события эпохи, "ибо этих глаз у них нет" /33,с.16/.
Однако, уже в 20-е годы многие писатели и теоретики литературы противостояли напостовской концепции пролетарской культуры, отстаивая мнение о закономерности ее развития на основе тех запасов

знаний, которые уже выработало человечество. Так, А.К. Воронский подчеркивал, что "замкнутых культур нет. И когда один класс уступает место другому, и один общественный строй сменяется другим, в том или ином виде и размере от старого к новому передаются экономические и культурные приобретения. Иначе никакого прогресса, поступательного хода ... не было бы" (38, с.16).
Довольно противоречивые, а зачастую и скептические оценки литературного классического наследия представлены в сборнике статей " Писатели об искусстве и о себе" (1924 г.). Если одни с вызовом уничтожали "мякину канонической формы", то другие, не без доли высокомерия рассуждали: "Теперь мы видим, что зря валили всю громаду старого здания литературных наследий... . Нам бы тогда следовало сбить некоторые ернические надстройки и башенки подлых штилей, оставив главный корпус для полезного в нем жилья и назидательного изучения его конструкций ... . Очухавшись, мы вылезаем из-под обломков и видим: перед нами все тот же объезженный по старым дорогам классический возок" (Н. Касаткин, 114, с.25).
Несмотря на то, что полемика вокруг вопроса о роли классического наследия всегда оставалась достаточно острой, одним из решающих факторов возрождения литературных традиций стала Великая Отечественная война. А. Твардовский писал в 1949 году: "Я долго самонадеянно полагал, что знаю Пушкина. Но в дни Отечественной войны ... вдруг почувствовал ни с чем несравнимую силу пушкинского слова ... .И все это обращалось днем сегодняшним, потому что восторг вызывался не той или иной блестящей строкой, а тем, что все это - родина, гордость и честь, вера и слава, и не может быть на земле силы, которая могла бы опрокинуть это" (136, с.627).
Вместе с тем, послевоенная проза, отвечающая потребности философско-исторического осмысления только что минувшего трагичес-

Краесветск у Астафьева не только конкретно-историчен, но и глубоко сямволичен. top Краесветска, вобравший в себя, подобно Скотопригоньевску в "Братьях Карамазовых" Достоевского, все трагедии эпохи, необходим писателю для проверки жизнью вечных ценностей человеческого бытия: добра, совести, милосердия. Реализм писателя доходит порой до "фантастического реализма" Достоевского, ибо мысли и чувства героев "Кражи" и ситуации, в которые они поставлены, обретают черты своеобразной исключительности.
Ф.М. Достоевский считал, что предметом романа должны быть человек и общество, взятые в такие роковые моменты, когда еще не ясны пути жизни, когда все смешано, находится в борении несовместимых начал, когда нарушились привычные связи и отношения, целостность и гармония. Именно это, по сути, и становится предметом художественного исследования в повести "Кража".
Художественная структура книги организована так, что ее макромир, наполненный страстями, трагическими столкновениями, как бы сужается и трансформируется постепенно в драматическое противостояние антиномичных нравственных начал в пределах отдельной личности. Причем окончательное разрешение этого противоречия невозможно без слияния личности с миром, без постижения действительности, других людей. Таким образом, в "Краже" писатель стремится выявить органическую взаимосвязь частного и общего, личности и мира. Эпохальные, всечеловеческие проблемы подвергаются в повести, как и в романах Достоевского, тщательному исследованию через анализ внутреннего мира героев со всеми изломами и перипетиями в процессе становления "человека в человеке".
Этой задаче подчинена и композиция повести, правда, вызвавшая в критике ряд замечаний. Композиционное "несовершенство" "Кражи" исследователи усмотрели в "заторможенности основного