Проблема "боговластия" в художественном пространстве русского модернизма

• Автор: Альбрант, Виктория Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Магнитогорск
• Количество страниц: 177 с.

Оглавление

Введение
Глава I. Проблема «боговластия» в художественном пространстве русского символизма
Глава II. Проблема «боговластия» в художественном пространстве постсимволизма
Заключение
Список литературы
Введение
Актуальность В преддверии XXI века Россия вновь столкнулась с проблемой крушения идеалов. Задумываясь о критериях истинности и ложности, абсолютности и относительности существующих моральных, нравственных, эстетических, этических, культурных ценностей, современный человек все чаще обращается к опыту ушедшего столетия. Очевидное родство современного духовного кризиса с хаосом, в который была ввергнута русская духовность в начале XX века, заставляет искать в трагедиях того времени ответы на сегодняшние вопросы. В том числе и на, безусловно, актуальный вопрос о взаимоотношениях Бога и человека.
История вопроса. Богоборчество и богоискательство были одной из главных тем в творчестве многих художников и мыслителей Серебряного века. Но, решая комплекс сложнейших проблем, неминуемо встающих перед «борцом» и «искателем», каждый выбирал свою дорогу. И, пожалуй, единственным связующим звеном между символистами, акмеистами, футуристами выступал пессимизм.
Уходя корнями в 40-50е годы XIX столетия, русский пессимизм имел весьма именитых «предков»: С. Кьеркегор, Ф. Достоевский, Л. Толстой, Ф. Ницше и А. Шопенгауэр.
Последний, рассматривая само человеческое существование как неизбывную и неотвратимую трагедию, видел жизнь человека как изначальное страдание, одной из главных причин которого является ограниченная свобода личности: от человека не зависит почти ничего. Кроме того, идя вразрез с христианским мировоззрением, Шопенгауэр ставит волю превыше всего, превращая ее тем самым в Абсолют, в первоначало.
А что касается Бога, то он для Шопенгауэра превращается в «нечто», благодаря которому «мир в своей беспочвенности и бездонности лишается

смысла и становится непереносим для человека. Поэтому, презрев реальный мир, не имеющий ни дели, ни целостности, человек начинает создавать фиктивные миры, пытаясь найти в них «истину» бытия»1.
Не менее важную роль, чем западная философия, в формировании русского модернизма сыграла отечественная литература. Но, объявляя себя последователями Золотого века, модернисты обращались с наследием весьма своеобразно. Оставляя без внимания «светлые» стороны исканий предшественников, модернисты воспевали мрачный феномен человеческого духа, открытый Лермонтовым, Гоголем и Достоевским, двойничество и двойственность сознания, повергающие личность в бездну страдания.
Особенно любимы русскими модернистами были взгляды Достоевского. И, в первую очередь, ответ мыслителя на вопрос: «Есть бог или нет бога?» Ведь, если нет, то тогда человек сам себе бог, «шеф земли и мироздания» и ему все позволено.
Усиливая пессимистическую ноту, звучащую в этих словах, русский модернизм не просто подводил «идеологическую» базу под свои искания. Отталкиваясь от Достоевского, модернисты приходили к заключениям: человек призван быть человекобогсш.
Другим «предком» модернистов был Л. Толстой, в учении которого «новых поэтов» привлекало парадоксальное сочетание богоискательства и нигилизма: он «всю жизнь искал бога, как ищет его язычник, природный человек, от Бога в естестве своем далекий» (Н. Бердяев). «То, что у него есть, - ничего уже не стоит» (Л. Шестов).
1 ПолехинаМ. М. «Векам, истории и мирозданью ... ». Художественная космогония В. В. Маяковского. Магнитогорск: Магу.-2001.- С. 16. Философским изысканиям Шопенгауэра были созвучны и идеи Кьеркегора который, объяснял безнравственность эпохи, отречением индивидуума от себя. Стремясь сделать из «каждого» «отдельное», «единичное», Кьеркегор трактует «Я», человека, как замкнутость, самодостаточность бытия. Однако Кьеркегор не посягает на традиционных и незыблемых мораль и Бога; переосмыслению и « переоценке ценностей» не подлежит содержание этих понятий. Его Бог традиционен и незыблем. Но в то же время датский философ являл собою один из первых примеров нечеловеческой непокорности судьбе, без него немыслимо было сохранить « генетический код» «человека как такового» в новом столетии.

В дальнейшем, во второй части трилогии «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», Кассандра следующим образом объясняет ошибку Юлиана; «.. .и кесарь Юлиан, и мудрец Платон были одинаково не правы, потому что обладали только половиной истины, которая без другой половины есть ложь. Оба забыли пророчество Титана, что тогда лишь боги воскреснут, когда Светлые соединяться с Темными. Этого не поняли они и тщетно отдали душу свою за богов Олимпийских...» (206), в то время как для Мережковского это уже соединено во Христе, поэтому победа всегда остается за Ним, так как власть Его совершенна.
Родственной точки зрения по этому вопросу придерживается и С. Булгаков. В своей книге «Свет невечерний» он пишет; «Во Христе соединились нераздельно и неслиянно два естества и две воли. Он есть воистину Бог, ибо в нем обитает вся полнота Божества телесно, но и воистину Человек, второй Адам...»37. Человек же пределен и является исполнителем воли богов, жизнь Юлиана служит доказательством этому. Мережковский в своей трилогии неоднократно подчеркивает предельность человеческих возможностей. Например, во второй части трилогии, когда Леонардо вспоминает об открытии Колумба, он рассуждает следующим образом: «великий мореплаватель был только послушным орудием в руках неподвижного созерцателя, исполнил то, что было задумано и рассчитано...»38 (66). В третьей же части «Антихрист (Петр и Алексей)» Алексей рассуждает по поводу предела свободы и власти своего отца, казавшимся абсолютным управителем всех дел. «Батюшка делает свое, а Бог свое» (555). По сути, все являются исполнителями власти и воли Верховного Существа.
36 Коренева М.Ю .- С.69.
37 Булгаков С.Н. -С.291.
38 Мережковский Д.С. Христос и Амтихрисг.(Воскресшие боги (Леонардо да Винчи). Антихрист (Петр и Алексей). Собр. соч. в 4 Т.-Т.2.-М.: Изд-во « Правда».—1990 - С.66. Далее следует указание страниц.