Толстовская концепция человека и творчество Бориса Пастернака

• Автор: Журавлев, Андрей Николаевич
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Нижний Новгород
• Количество страниц: 155 с.

Глава I. Личность и окружающий мир: Своеобразие субъектнообъектных отношений в художественном мире Толстого и Пастернака

1.1. Внутреннее движение и процесс самопознания личности у Толстого и Пастернака

1.2. Особенности субъектной структуры в лирике Пастернака

Глава II. Типы человека и художественные модификации сюжета в романной форме у Толстого и Пастернака

2.1. Идея нравственного совершенствования и тип героя у Л.Толстого и Б.Пастернака

2.2. Тип «негероического» человека и семантика «женственного» у Толстого и Пастернака

2.3. Варианты пути героя и их сюжетная реализация (мифопоэтический аспект)

Глава III. Сюжетная организация и жанр романа в творчестве Толстого и Пастернака

3.1. Концепция человека в истории и эстетические представления Толстого и Пастернака
3.2. Семантика сюжетных «сопряжений» у Л.Толстого и Б.Пастернака («Война и мир» и «Доктор Живаго»)
Заключение
Литература
Творчество Л.Толстого неоднократно становилось предметом художественно-философской рефлексии Б.Пастернака на протяжении всей его жизни («Повесть», «Охранная грамота», «Доктор Живаго», «Люди и положения» и др.). Исследователи обращали внимание на некоторое сходство между произведениями двух писателей: так, например, Ю.Н.Тынянов одним из первых почувствовал связь «Детства Люверс» Пастернака с художественной формой «Детства» Толстого. Но предметом пристального научного изучения обнаруживаемые совпадения не становились. Между тем, Пастернак определял толстовское мировосприятие как основу своего собственного существования, включая автора «Войны и мира» в круг людей и течений, который по своим художественным и этическим установкам представлялся ему «нетолстовским» (символисты, Скрябин)1. Следование Пастернака толстовской традиции проявляется в преемственности глубинных оснований поэтики, связанных с концепцией человека. Последнее как «присущий самому творению художественный концепт я-в-мире, который не следует отождествлять ни с личностью самого автора, ни с той или иной рациональной концепцией, усвоенной или выработанной его мышлением»2, и лежит в основе традиции. Поэтому проблема художественной типологии, помогающей уяснить место пастернаковского творчества в истории литературы, должна быть рассмотрена сквозь призму концепции человека.
Актуальность проблемы. Художественно-философские взгляды Б.Пастернака генетически связаны с модернистским периодом в истории культуры, однако самим писателем декларировалась связь его поэтики и с
1 Письмо к Н.С.Родионову от 27 марта 1950 г. См.: Пастернак, Б.Л. Собрание сочинений в 5-ти т. - М.: Худож. лит., 1989-1992. Т. 5. С. 486 (Далее произведения Б.Л.Пастернака цитируются по этому изданию с указанием номера тома и страницы в тексте).
2 Тюпа, В.И. Аналитика художественного (введение в литературоведческий анализ). - М.: Лабиринт, 2001. С. 77.

философскими, психологическими традициями литературы XIX века. Обращение к толстовскому реализму как наиболее значимому для писателя эстетическому феномену позволяет уяснить своеобразие романной формы, которая у Пастернака обусловлена особой полигенетической природой его творчества.
В то же время интертекстуальный анализ, как правило, не претендует на полноту раскрытия глубинных смыслопорождающих механизмов, динамическим взаимодействием которых только и может быть объяснена эстетическая целостность творчества писателя. Определенная односторонность, свойственная разбору отдельных текстов, связана, по-видимому, с постановкой частных исследовательских задач. Поэтому структурный изоморфизм произведений, обнаруживаемый в ходе такого анализа, рассматривается зачастую вне архитектонической системности.
В связи с этим, становится очевидной необходимость типологического подхода к изучению поэтики. По справедливому замечанию Н.Д.Тамарченко, «носителем традиции, т.е. наследуемых в данной области культурного творчества “норм” и “образцов”, конечно, выступает прежде всего жанр: ведь наследуется не только тот или иной способ построения сюжета, но и связанное с ним миропонимание, воплощенное в целостности произведения»3. При этом «тематические жанрообразующие конвенции, определяющие референтную компетенцию жанра, суть традиционные для него концепты героя и картины мира»4, что, в сущности, обусловлено архаической семантикой жанра5.
Следовательно, изучение художественной антропологии в типологическом измерении продемонстрирует, что разноуровневые системы значений
3 Тамарченко, II.Д. Русский классический роман XIX века. Проблемы поэтики и типологии жанра. - М., 1997. С. 30.
4 Тюпа, В.И. Аналитика художественного... С. 126. (Здесь и далее курсив принадлежит цитируемым авторам).
5 Связь происхождения жанра с типом человека (героя) и сюжетом исследована в: Фрей-депберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра. - М.: Лабиринт, 1997. С. 202-229.

ная форма самопознания, в которой направленный вовне как бы удивленный взгляд необходимо оказывается обращенным на самое себя. В этом состоит особенность субъектной структуры в лирике Б.Пастернака, начинающая складываться в ранних поэтических выступлениях писателя («Близнец в тучах», «Поверх барьеров») и получающая наиболее ясное воплощение в позднем творчестве.
* * *
Анализ аспектов художественно-философской антропологии Б.Пастернака показывает, что при всем своеобразии решения философских и художественных задач, отчасти обусловленным современным ему культурным контекстом, писатель обращается к толстовскому пониманию человека. Сопоставление произведений двух писателей, в которых так или иначе изображается процесс становления и движения личности, обнаруживает определенную преемственность от Толстого к Пастернаку способов художественного воплощения актов сознания. В основе этой преемственности лежит внутреннее сходство гносеологических установок обоих писателей.
Основным положением концепции познания мира и самопознания у Толстого и Пастернака является представление о том, что сознание человека реализуется только через «сознавание», то есть через связь («отношение к миру») между субъектом, носителем сознания, и объективной действительностью. С этой точки зрения внутреннее движение личности осуществляется как процесс самопознания через посредство окружающего мира. Это происходит вследствие преодоления «романтической» отстраненности субъекта от мира, которое провоцируется внутренним отождествлением «я» и «других», дающим возможность самообъективации.
Подобная структура, как показывает анализ текстов, у обоих писателей художественно претворяется как процесс открытия человеком в себе личности, не измеримой категориями индивидуального характера, субъек-