Интертекстуальность поэзии В. Брюсова

• Автор: Сатретдинова, Альфия Хамитовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Астрахань
• Количество страниц: 197 с.

Глава I. Фольклорные традиции в поэзии В. Брюсова
1.1. Мотивы и образы русского фольклора в творчестве Брюсова
1.2. Традиционное и новаторское в песенном цикле книги Брюсова «Граду и Миру»
1.3. Имитации русского народного стиха в поэзии Брюсова
Глава II. Пушкинские реминисценции в творчестве В. Брюсова
2.1.Рецепция наследия А. С. Пушкина в историко-литературном творчестве Брюсова
2.2.Пушкинские мотивы и образы в поэзии Брюсова
2.3.Поэма Брюсова «Египетские ночи» в контексте пушкинской традиции
2.4.Поэзия Брюсова и «Медный всадник» Пушкина
2.5.Реминисценции из пушкинских стихотворений о поэте и поэзии у Брюсова
Глава III. Интсрмсдиальность поэзии В. Брюсова
3.1.Интермедиальные связи поэзии Брюсова с визуальными видами искусства
3.2.Музыкально-поэтические открытия Брюсова
3.3.Диалог философии и поэзии в творчестве Брюсова
Заключение
Библиографический список

В последнее десятилетие возрос интерес читателей и литературоведов к поэзии «серебряного века», особенно к таким выдающимся ее представителям, как Л. Блок, Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, М. Цветаева, Б. Пастернак. Но гораздо реже сегодня вспоминается имя Валерия Брюсова, хотя он являлся одной из центральных фигур литературной жизни тех лет. К нему тянулись многие молодые поэты и литераторы, считавшие его своим наставником, учителем, мэтром.
Сегодняшнее равнодушие к Брюсову можно объяснить меньшей, чем у названных выше поэтов, эмоциональностью и лиричностью его творчества, чрезмерной, рассудочностью его поэзии. Д. Максимов очень точно заметил, что «.непосредственное отношение читателя к его творчеству сложно и разнородно. Образ его поэзии не вполне сложился в нашем сознании, мерцает и колеблется. Вокруг его имени еще продолжается борьба разноречивых и часто основательных в своей противоположности мнений... Самый характер личности Брюсова как поэта, страстной и вместе с тем рассудочной, устремленной к лирике и не всегда способной овладеть подлинным лиризмом, может служить препятствием к живому общению с его поэзией»1. Кроме того, в наше время переоценок исторических и культурных явлений прошлого симпатии и сочувственное отношение любители поэзии проявляют, главным образом, к поэтам с трагической судьбой, вступившим в конфликт с советской властью, гонимым ею, в результате чего оказавшимся в эмиграции. Брюсов к этой категории писателей не принадлежал.
Валерий Брюсов - одна из талантливых и незаурядных личностей начала XX века. Постигая сегодня Брюсова, открывая для себя новые грани его поэзии, мы можем не соглашаться с ним, осуждать внутреннюю противоречивость, свойственную поэту, не принимать его идейных позиций, но мы не можем не
1 Максимов Д. Поэзия и позиция. Л., 1969. С. 5.

оценить его новаторских устремлений и не признать его вклада в русскую поэзию.
Особенностью поэтики В. Брюсова являются культурно-исторические параллели, ассоциативность образов, включение элементов «чужого слова» в структуру поэтического текста. Русская и мировая литературная традиция присутствовала в его поэзии на уровне сюжетно-композиционных сближений, явных или скрытых цитат, реминисценций, аллюзий, сознательных стилизаций и вариаций, ритмических перекличек и других форм интертекстуальности, Брюсов вступал в поэтический диалог с Пушкиным, Лермонтовым, Верхарном и другими авторами. На связь с некоторыми поэтами указывал сам Брюсов: «Влияние разных поэтов сменялось надо мной. Первым юношеским увлечением был Надсон... Я читал и Пушкина, но он был еще слишком велик для меня. Вторым моим кумиром суждено было сделаться Лермонтову»2. Л. Кушнер считает, что «чем оригинальней поэт, тем естественней для него перекличка с предшественниками. Это и понятно - для переклички нужно два голоса: те, у кого нет своего голоса, не могут позволить себе и перекличку, им нечем перекликаться»3.
На сегодняшний день в отечественном и зарубежном литературоведении отсутствует исследование, специально посвященное анализу интертекстуальных связей поэзии Брюсова. Проблема межтекстовых связей рассматривалась на уровне выявления фактологических аналогий, аллюзий, реминисценций или сознательных стилизаций в поэзии Брюсова. Многие исследователи отмечали в своих работах влияние на творчество Брюсова отдельных поэтов-предшественников, пытались обнаружить связи его поэзии с русской классической традицией (произведениями Жуковского, Пушкина, Тютчева, Лермонтова, Некрасова и др.), а также западной поэзией (стихотворениями Верлена, Бодлера, Верхарна, Рембо, Гейнс и др.). Однако все эти фактологические обнаружения не находили дальнейшего изучения.
2 Брюсов В. Из моей жизни. Моя юность. М., 1927. С. 73-64.
3 Кушнер Л. Аполлон в снегу. Заметки на полях. Л., 1991. С. 81.
Но, видя проходящих парней,
Вечеровой порой, в тиши,
Еще нежней, еще коварней Смеялась, зыбля камыши.
«Русалка» (I, 503)
Русалка относится к противоречивым образам. Хотя русалки очень красивы, они всегда носят отпечаток безжизненности, бледности. Она или завлекает чарующим смехом, или пугает диким хохотом. Эта непредсказуемость ее поведения очень точно подмечена Брюсовым в последних строках стихотворения «Русалка».
Аллюзия на образ русалки содержится в сонете «Втируша» (1903).
Втируша - заглавие драмы Метерлинка, перевод которой был сделан
Брюсовым в 1892 году, где так названа смерть. Смерть у поэта приобретает
персонифицированный облик. Олицетворение смерти в образе русалки здесь
неслучайно. По народным поверьям русалками становились люди, умершие
неестественной, насильственной или преждевременной смертью. Поэтому
ассоциация смерти с образом водяной девы вполне обоснованна. Лирический
герой Брюсова - утопленник, попавший в сети и сделавшийся «добычей» и
«орудием ночных утех» русалки-втируши:
Я - труп пловца, заброшенный на сушу,
Ты - зыбких волн неистовая дочь.
Бери меня. Я клятвы не нарушу.
В твоих руках я буду мертв всю ночь. (I, 321)
Образ брюсовской русалки опирается не только на народные поверья и
наделен характерными чертами фольклорного персонажа (появление у воды,
связь с категорией душ умерших людей). Здесь обнаруживается влияние
западноевропейской традиции. Известный всем европейским народам мотив
опасности русалки (особенно для юношей, мужчин) получает у Брюсова
дальнейшее развитие - «смерть» в русалочьем облике приходит с целью
забрать душу человека, который не в силах ей сопротивляться:
Тот вечно раб, кто принял раз втирушу
Покорствуй дух, когда нельзя помочь. (I, 320)