Художественная концепция личности в творчестве В.Г. Распутина 1990-х - 2000-х годов

• Автор: Гапон, Екатерина Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Армавир
• Количество страниц: 167 с.

Глава 1 Концепция личности и особенности ее художественной реализации в произведениях В.Г. Распутина 1990-х годов
Глава 2 Проблема культурно-национальных ценностей как идейно-художественный принцип изображения личности в повести «Дочь Ивана, мать Ивана» (2003 г.)

Заключение Библиографический список

В рамках литературоведческой науки изучение человека и связанных с ним проблем идет в разных направлениях (жанр, композиция, идейное содержание, проблемный пласт и др.), в том числе и на уровне рассмотрения художественной концепции личности в произведениях писателей. В литературоведении проблема человека решалась с помощью понятий «образ», «характер», «герой», «человек», а в настоящее время все настоятельнее вводится термин «художественная концепция личности», который позволяет анализировать литературного героя в глубокой связи со всеми уровнями художественного текста, четко определить особенности мировоззренческой позиции писателя, ее эволюцию.
Действительно, сейчас, как никогда назрела необходимость в активном изучении и использовании категории «художественная концепция личности», так как она позволяет учесть все составляющие созданного писателем образа и подразумевает типологию личностей, напрямую связанную с вопросом о сущности и смысле человеческой жизни, о национальном своеобразии нашего народа.
Впервые термин «концепция личности» в русском литературоведении был употреблен Л.И. Тимофеевым в середине 50-х годов XX века и получил свою дальнейшую разработку в ряде диссертаций. Сразу же скажем, что понятие «художественная концепция личности» не включено ни в один литературоведческий словарь, поэтому его определение можно встретить только в специальных работах, посвященных данной теме. Например, Л.А. Колобаева считает, что «художественная концепция личности - понятие, отражающее совокупность идей, взглядов, принципов видения, постижения и изображения человека как личности в определенном литературном контексте. Художественная концепция личности как основа творческого сознания писателя является центром, который определяет характер, эстетические законы не столько

одного произведения, сколько всего творчества в целом или отдельных его этапов» [86, 35 - 36].
Другой литературовед - А. Урманов - в диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук «Поэтика прозы А. Солженицына» дает свое понимание термина «художественная концепция личности» -это «эстетически претворенные представления писателя о сущности человека, о цели и смысле его земного бытия, о том, насколько близок он (или далек) к тому, что заложено в нем изначально» [186, с. 58]. Действительно, на наш взгляд, художественная концепция личности - основная мировоззренческая позиция писателя относительно смысла человеческого бытия, его представление об идеальной личности.
Таким образом, художественная концепция личности, по справедливому замечанию С. Бочарова, есть центр всего произведения и творчества (или его отдельного периода) писателя в целом. Например, в работах В. Тимофеева «Пути художественного исследования личности» (1975 г.), Л. Гинзбург «О литературном герое» (1979 г.), Л. Гинзбург «Литература в поисках реальности» (1987 г.), указывается на безусловную значимость художественной концепции личности в структуре произведения, на ее тесную связь с авторской позицией, исследуются принципы изображения героя в произведении.
Разногласия возникают при обращении к типологии личности. Выбор темы данного исследования связан с необходимостью осмыслить различные подходы к определению сущности личности, с нерешенностью проблемы типологии личности. То, что она является основой вопроса о личности, заявлено и диссертантами, и критиками. Например, Д. Казанчиев различает такие литературоведческие понятия как «характер» и «личность». Последнее, по мнению диссертанта, не только допускает, но и нуждается в обобщении, осуществляемое в типах личности. О «характере» этого сказать нельзя.
Н.И. Крижановский в диссертации «Художественная реализация категории соборности в «малой» прозе В.И. Белова 60 - 90-х годов XX века» обтрясает читателя, что силу его эмоционального воздействия можно выразить словами А. Старцева: «... что это, предвещение конца России? Или, предве-щение его, Распутина, собственного конца?» [173, с. 155] Источник обостренно-трагического мироощущения писателя критик видит « в его собственном трагическом душевном состоянии!» [173, с. 155], к которому, на наш взгляд, Валентина Григорьевича подвели стремительные перемены в культурно-экономической жизни России.
Каждое произведение русской «почвеннической» литературы - это крик о беспощадном процессе распада и уничтожения деревенского уклада жизни, а вместе с ним и духовности человека. Так уж получается, что разрушить веками складывающуюся деревню гораздо легче, чем преобразить её, оставив в ней всё самое лучшее и дав самое главное крестьянину - возможность быть хозяином на собственной земле.
Социально-исторические процессы второй половины XX века особенно больно ударили по крестьянству в 60-х - 70-х годах, что и привело к таким социальным явлениям, как появление «неперспективных» деревень, массовый отток людей из села, в результате за чертой бедности оказались миллионы оставшихся в деревнях крестьян. Подобное социальное нарушение, разрыв связей человека с народными традициями деревни обернулись куда более страшным процессом - процессом обнищания духовного потенциала в целом России.
«Деревенская проза» 60-х - 70-х годов показала, как происходит духовная трансформация человека - этого сеятеля и хранителя земли - порывающего с вековыми традициями деревенского мира и нарушающего гармоничную связь с землёй. В 90-х годах прошлого века уже типичной становится ситуация, когда в деревне остались только старики, в одиночестве коротающие дни. В.Г. Распутин с болью пишет об этом в поздних рассказах. К Сене Позднякову, герою цикла рассказов, внучата не едут уже четвертый год, Правдея, еще одна деревенская жительница, как гора к Магомету, с мешками,