Искусство и творческая личность в художественном мире Гайто Газданова : Эстетический и поэтологический аспекты

• Автор: Гайбарян, Ольга Ервандовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 189 с.

ГЛАВА 1. Литературно-эстетические взгляды Г.Газданова в контексте культуры рубежа Х1Х-ХХ веков
1.1. Литературно-эстетические взгляды Г.Газданова
1.2. Литературно-критические суждения Г.Газданова
'•* о писателях и их творчестве
ГЛАВА 2. Феномен писателя и литературного труда
в прозе Г.Газданова
2.1. Лирический герой, повествователь, автор как
творческая личность
2.2. Психология творческого процесса
2.3. Проблема литературной среды русской эмиграции
в творчестве Г.Газданова
* ГЛАВА 3. Функции литературных имен и цитат
в произведениях Г.Газданова
ГЛАВА 4. Мир живописи и музыки в творчестве Г.Газданова
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Творчество Гайто Ивановича Газданова с конца 1980-х гг. приковывало к себе внимание читателей и исследователей. Когда его книги впервые появились в России, была, наконец, восстановлена справедливость: российский читатель смог соприкоснуться с блистательным, изысканным миром его прозы, ставшей заметным явлением на фоне творчества таких его современников, как И.Бунин, Б.Зайцев, И. Шмелев и В.Набоков. Газданов как писатель становится известным отечественному читателю и открывает своим творчеством новую, неизведанную страницу в истории литературы русского зарубежья.
В литературе русского зарубежья Гайто Газданову отведена ныне особая роль. Его творчество в настоящее время привлекает серьезное внимание критиков и литературоведов. Сейчас, когда уже определились некоторые направления в изучении литературного наследия Газданова, оно начинает скорее восприниматься как феномен, не вписывающийся в сложившиеся схемы и модели, не ассоциирующийся с известными литературными школами и направлениями. Ситуация, создавшаяся в современном газдано-ведении, ориентирует скорее на хронологический обзор работ, посвященных Газданову, поскольку между первыми рецензиями и отзывами на его произведения и современными исследованиями простирается полоса «молчания» длиною как минимум в сорок лет.
Талант молодого писателя был сразу отмечен критикой (насчитывается более ста пятидесяти рецензий и отзывов о творчестве Газданова, появившихся в эмигрантской прессе). О нем писали Г. Адамович, В. Ходасевич, М. Осоргин, Б. Зайцев, М. Слоним, Н. Оцуп, В. Вейдле. Поскольку этот материал достаточно детально исследован в монографии Л. Диенеша (64) и публикациях С. Кабалоти (84), достаточно сослаться на указанные

исследования, отметив при этом, что уже в 1920-1930-е г.г. творчество Газ-данова вызывало живую полемику. Чаще всего, признавая Газданова виртуозным стилистом, рецензенты критиковали его за бессюжетность, фрагментарность, отсутствие «характеров» и «тем», т. е. именно за то, что составляло его творческие открытия.
Первым монографическим исследованием творчества Г. Газданова уже в новое время явилась докторская диссертация американского слависта Ласло Диенеша, которая была завершена в 1977 году и впервые опубликована в Мюнхене в 1982 году. На русском языке монография Л. Диенеша «Гайто Газданов. Жизнь и творчество» издана в 1995 году (64) и до сих пор остается наиболее полным и обобщающим исследованием личности и художественного наследия Газданова. Поэтому к книге Диенеша неизменно обращаются (и наверняка будут обращаться) все исследователи творчества Г азданова.
Л. Диенеш попытался представить своеобразный синтез основных тем и мотивов газдановского творчества, исходя из принципа его автобиографичности, что обусловило структуру исследования. Первая ее часть -«История жизни (автопортрет писателя, написанный критиком») - представляет своеобразную попытку реконструкции газдановской биографии через творчество. Во второй части - «Литературная жизнь и произведения» - представлена творческая эволюция писателя, причем Диенеш старается показать становление и развитие Газданова-прозаика в контексте современной писателю литературной жизни. Эта часть работы, тщательно документированная, содержит ценный материал, в том числе архивный, который раскрывает новый неизведанный пласт истории русской литературы зарубежья. Третья часть монографии - «Тематика и эстетика» - мыслится автором как своего рода итоговая. Здесь сделана попытка осмыслить и сформулировать основные принципы газдановского «письма», обусловив-

от масонства или, во всяком случае, подготавливает его приобщение к масонству. В свете вышесказанного концепция творчества Розанова у Газда-нова призвана выявить собственно авторское, т. е. «восприятельское», ощущение экзистенциального состояния, выразившегося в розановских текстах, и ни в коем случае не претендует на обязательность.
Через экзистенциальную проблематику «прочитывает» Газданов и Чехова, который представлялся ему «одним из самых замечательных русских писателей» и «одним из самых необъяснимых» (10, 306). Эта «необъяснимость» для Газданова принципиальна, когда речь идет о настоящем художнике. В статье о Чехове он особенно резко выступает против привычного литературоведческого шаблона - «жизнь и творчество», - подчеркивая, что творчество Чехова никак не может быть мотивировано его биографией и любыми внешними обстоятельствами, скорее наоборот - «более правдоподобным кажется утверждение, что не жизнь Чехова определила его творчество, а его творчество определило его жизнь»: «Тот груз, который он поднял, - вся эта бесконечная русская печаль, вся безвыходность этой бедной жизни, вся эта безнадежность, это сознание, что ничего нельзя изменить, - этот груз был слишком тяжел для него, и он не выдержал, надорвался и ушел, не оставив в том, что он написал, ни надежд, ни обещаний лучшего будущего» (10, 316). Мещанская среда, в которой вырос Чехов, может, с точки зрения Газданова, объяснить лишь те «провалы», которые порой встречаются в том, что писал Чехов: «ласкательные имена» в письмах жене, «которые режут слух и от которых нельзя не поморщиться», пресловутое «небо в алмазах» и «многоуважаемый шкаф» (чеховских пьес Газданов вообще не любил). Зато в чеховских рассказах Газданов видит то, что составляет для него природу настоящего искусства: «Но несмотря на то, что Чехов всегда писал простым языком о самых простых вещах, его творчество - это все те же вечные трагические и неразрешимые проблемы, вне при-