Формирование мусульманского текста русской литературы в поэтике русского романтизма 1820-1830-х годов

• Автор: Алексеев, Павел Викторович
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 188 с.

ГЛАВА 1. Семиотика мусульманского текста русской литературы

1.1. Генезис

1.1.1. К содержанию термина «мусульманский текст русской литературы»

1.1.2. Историко-культурные и биографические факторы

1.1.3. Эзотерическая традиция русского романтизма

1.2.Философи я

1.2.1. Коран как знаковая система

1.2.2. Идеология мусульманского мистицизма

1.3. Структура

1.3.1. Модель мусульманского текста: семантика, синтактика, прагматика

1.3.2. Время и пространство мифопоэтического Востока

ГЛАВА 2. Поэтика мусульманского текста русской литературы
2.1. «Хожение за три моря» Афанасия Никитина как прототип романтического западно-восточного синтеза
2.1.1. Структурная целостность мусульманских компонентов
«Хожения»
2.2. Интериоризация Востока в массовой литературе 1820—1830-х
годов
2.2.1 .Образ возлюбленной в стихотворении Д.П. Ознобишина
«Ода Гафица (Из книга «Даль» его дивана)»
2.2.2.. Мусульманские мотивы в кавказских повестях
A.A. Бестужева-Марлинского
2.3. Западно-восточный синтез: манифестация и закрепление
метатекстового универсализма
2.3.1. Идеологема «прозрение бытия» в стихотворении A.C. Пушкина «Пророк»
2.3.2. Турецкая сказка М.Ю. Лермонтова «Ашик-Кериб» в контексте эзотерической традиции
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Русская литература на протяжении всех этапов своего развития теснейшим образом была связана с метафизическими представлениями о мире, собственными средствами осваивая область религиозных проблем бытия человека. В Средневековье доминирующая роль была отведена христианству с его отношением к художественному слову как боговдохновенному, а к автору — как передатчику божественных смыслов: деятели сакральной (церковной) и полуса-кральной (литературной) сфер общественной жизни выступали коллективным постоянно действующим «пророком», от которого требовалось благочестие в жизни и в творчестве (слитность автора и текста). Однако в полностью секуляризованной литературе послепетровской эпохи1 наряду с демистификацией литературного слова и антихристианскими выпадами французских просветителей происходит противоположный процесс: вакантное место Бога не удалось полностью заполнить ни идеей Разума, ни Природой, ни Человеком, в результате формируется смесь «философского сенсуализма, деизма, традиционного право-славия, кощунства, мистицизма, скептицизма» , объединяющей идеей которых становится внецерковный, сверхрелигиозный, но не потерявший связи с метафизикой гуманизм. Именно гуманизм XVII—XVIII веков обеспечил проникновение в русскую литературу текстов, несущих инокультурные коды, философской задачей которых стало формирование дополнительных (альтернативных) моделей человеческого бытия.
Актуальность темы диссертационного исследования «Формирование мусульманского текста русской романтической литературы 1820—30-х годов» обусловлена рядом поставленных перед современным литературоведением проблем. Период 20—30-х годов XIX века -— период наиболее яркого проявле1 Лотман Ю.М. Русская культура послепетровской эпохи и христианская традиция // Труды по знаковым системам. Т. 24. Культура: Текст: Нарратив. Тарту, 1992. С. 58—71.
2 Там же.
буквенный код, организация тайных обществ, некоторые аспекты обрядности, в творчестве — мотивы смены света и тьмы (невежества и просвещения), мистического ужаса перед тайной Бога, мотивы поиска, обретения и утраты и других, и зашифровывания всего этого при помощи специального конвенционального языка.
В стихотворении «Талисман» (1827), наполненном восточной образностью и эксплицитно связанным с культурно-мифологическим пространством «... где, в гаремах наслаждаясь, дни проводит мусульман», разворачивается нарративная структура мотива талисмана, оберега, интертекстуально связанного с черновиками «Подражаний Корану». Талисман имеет контекстуальное значение «свиток», «Коран»1. В то же время «талисман» современниками Пушкина мог пониматься в связке «масонство-ислам»: «Тализман реч<ение> Кабалист<ическое>. Звездоподобие, планетоподобие... Мнят, что сие суеверие вышло от египтян, распространилося же оно в Европе с тех пор, как мавры ворвались в Гиспанию»2.
В известном стихотворении A.C. Пушкина «Странник» (1835) следующие строки могут считаться точкой пересечения двух типов мистицизма:
Однажды странствуя среди долины дикой,
Незапно был объят я скорбию великой И тяжким бременем подавлен и согбен,
Как тот, кто на суде в убийстве уличен.
Потупя голову, в тоске ломая руки,
Я в воплях изливал души пронзенной муки И горько повторял, метаясь как больной:
«Что делать буду я? Что станется со мной?..».
1 Фомичев С.А. «Подражания Корану»: Генезис, архитектоника и композиция цикла // Временник Пушкинской комиссии, 1978. Л., 1981. С. 46.
2 Новый Словотолкователь, расположенный по алфавиту. СПб., 1806. Ч. 3. С. 790 // Цит. по: Фомичев С.А. «Подражания Корану»: Генезис, архитектоника и композиция цикла // Временник Пушкинской комиссии, 1978.