Творчество В.Ф. Ходасевича в культурной парадигме Серебряного века : "державинский текст"

• Автор: Горелова, Марианна Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Самара
• Количество страниц: 198 с.

Глава I. Поэзия В.Ф.Ходасевича: развитие державинской

традиции

§ 1. Реминисценции из литературно-биографического текста

Г.Р.Державина

§ 2. Трансформация державинского прозаизма в поэзии В.Ф.Ходасевича

Глава II. «Державинский текст» в литературной критике

В.Ф.Ходасевича

§ 1. Литературно-критическая концепция личности и творчества

Г.Р.Державина

§ 2. Теоретические предпосылки «державинского текста» в литературной

критике В.Ф.Ходасевича

I. Эстетическая концепция В.Ф.Ходасевича-критика. Между
символизмом и формальной школой
П. Исследовательские методы В.Ф.Ходасевича
Глава III. Итог воплощения «державинского текста»: биографическая
книга В.Ф.Ходасевича «Державин»
§ 1. Содержательные аспекты «державинского текста»: формирование образа
поэта, концепция творчества
§ 2. «Державинский текст» в перекличке с литературно-биографическими
текстами русских писателей
I. Литературные аллюзии в биографической книге «Державин»
П. Символизация державинского образа. Проекция «державинского
текста» на «текст Поэта». Взаимодействие текстов автора и героя
Заключение
Список использованных источников
и литературы

Вопрос восприятия Владиславом Ходасевичем державинского творчества возникает в контексте проблемы «Г.Р.Державин и Серебряный век».
Начало XX века оказалось временем высокого творческого интереса к культурно-историческому наследию XVIII века. Вспоминая это время, Осип Мандельштам писал: «Напряженный интерес ко всей русской поэзии в целом, начиная от мощно неуклюжего Державина до Эсхила русского Ямбического стиха - Тютчева, предшествовал футуризму. Все старые поэты в ту пору, приблизительно перед началом мировой войны, показались внезапно новыми. Лихорадка переоценки и поспешного исправления исторической несправедливости и короткой памяти охватила всех. В сущности, тогда вся русская поэзия новой пытливости и обновленному слуху читателя предстала как заумная» (Мандельштам, 1994, 288)1.
Серебряный век выдвинул проблему переосмысления литературы допушкинской, в том числе, творчества Державина. Общепризнанная «пушкинская мера» мысли, поэзии и чувства оказалась закрепленной за прошлым веком. Новые онтологические предпосылки обращали исследователя к «мере державинской».
Основателем «пушкиноцентрической» концепции истории русской литературы был В.Г.Белинский. Великий критик проводил в своих работах мысль о линейном развитии русской литературы, достигшей своего расцвета в творчестве Пушкина. Державину отводилось место «отца русской поэзии»: «История нашей поэзии до Пушкина вся заключалась в усилии из реторики сделаться поэзиею, из книжной и школьной стать естественною, из подражательной - оригинальною, - писал Белинский
Полные библиографические данные цитируемых и упоминаемых источников приводятся в «Библиографии». В тексте в скобках указываются автор или первые слова заглавия, год издания, том (при необходимости), страницы.

Ломоносов сообщил русской поэзии характер чисто реторический, чисто школьный и книжный <.. .> Державин действительно пошел своим особым путем, но, не выходя из-под влияния Ломоносовской поэзии, <.. .> поэзия Державина удержала дидактический и реторический характер в своей общности»1 (Белинский, 1955, 600-603).
Концепция Белинского получила развитие в трудах
Н.Г.Чернышевского, Н.А.Добролюбова и впоследствии укоренилась в академической науке . В литературной жизни первой трети XX века ситуация резко изменилась. В поисках новых истоков, мировоззренческих «пересечений», адекватных средств выразительности поэты стали обращаться к допушкинскому периоду русской литературы. Это была попытка «вглядывания» в отдаленное как возможность познать себя и современный мир. В критике интерес к допушкинской литературе фиксировался исследованиями о поэтах ХМШ века, догадками о возможных пересечениях «старого» и «нового» в опыте поэзии модернизма (Айхенвальд, 1988; Садовской, 1988).
К.Мочульский, связывая отмеченные тенденции с поэзией постсимволизма (одним из представителей которой был Владислав Ходасевич), писал, что «неоклассицисты»3 лишили себя «материала» символистов - невыразимого и обратились к слову, занявшись усовершенствованием технического мастерства, «оттачиванием формы»:
1 Цитата приводится с сохранением орфографии автора.
2 Между тем отношение к Пушкину было лишено живого соучастия: «Во второй половине XIX века произошла подмена настоящего Пушкина -школьным, убогим, общедоступным «гением» <.. .> Ни одного серьезного исследования, ни одной даже приличной биографии ХЗХ век нам не оставил», - делал вывод современник О.Мандельштама К.Мочульский (Мочульский, 1999, 32-33). Более подробно см.: Загидуллина, 2001; Загидуллина, 2002.
3 Последовательное освоение художниками XVIII века достижений литературы предшествующих веков дает основание исследователю говорить о явлении «неоклассицизм». (См.: Горбачев, 2004, 25). Статья К.Мочульского 1922 года носила название «Классицизм в современной поэзии».

библейскому Слову, текстам мировой культуры (что, в частности, доказывается стихотворением Ходасевича «Трудолюбивою пчелой...»). В связи с этим культурно-историческое слово Ходасевича обретает «плоть» смыслов, метафизическую напряженность. Державинский «код» придает поэзии Ходасевича черты вневременности, универсальности, всеобщности. И голос Ходасевича в соотношении и поддержке с «вечными» текстами звучит уже как голос Поэта.
«Державинский текст» может не только отсылать к текстам, но и выступать участником поэтической переклички, возникающей в текстовом пространстве поэзии Ходасевича. Данная ситуация открывается при участии в «диалоге» так называемой, «первичной» цитаты, то есть цитаты, предшествующей поэзии Державина и Ходасевича. В качестве такой цитаты - первоисточника, конечно, можно рассматривать и библейский текст, но важно отметить, что в поэзию Ходасевича он попадает в державинской интерпретации.
Иную картину наблюдаем, когда в роли первичной цитаты выступает цитата из Горация «Доволен малым будь!» (Сагт. II, 16). Здесь речь может идти уже не о «посредничестве», а о различной интерпретации Державиным и Ходасевичем одного и того же текста. Слова Горация о «довольстве малым» в державинских стихах1 имели значение жизненного напутствия, утверждения радостей сельской жизни, домашнего уюта и любви близких:
Кто малым может быть довольным,
Богаче Креза самого
[II, 108].
При этом сам Державин, в стихах призывающий «быть судьбе покорным», довольствоваться тихими семейными радостями не желал,
1 Проблема «Державина и Гораций» рассматривалась в работах: Кнабе, 2000; Комментарии Я.Грота [I]; Пинчук, 1955.