Русская литература XIX и XX веков в творчестве В.В. Кожинова

• Автор: Сидоренко, Тамара Михайловна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Армавир
• Количество страниц: 183 с.

Глава 1. Вадим Кожинов как

критик и литературовед

Глава

История русской литературы XIX века в работах В. Кожинова

Глава 3.

Русская литература XX века

в восприятии В. Кожинова

Заключение

Библиографический список

Вадим Кожинов является одним из выдающихся критиков, литературоведов, мыслителей второй половины XX века. Творческую деятельность Кожинов начал с работы в области зарубежной литературы, в последствии считая, это совершенно верным путем, так как до русской литературы «надо было дорасти» [40]. Первые работы Вадим Кожинов начал опубликовать в 1950-е годы, они выходили в основном в академических литературоведческих изданиях. Уже в начале 60-х годов в трехтомном издании «Теория литературы» кожиновскому перу принадлежат основные главы. В это же время были изданы его книги «Происхождение романа» [111], «Виды искусства» [94], «Как пишут стихи» [99]. Но со второй половины 60-х годов после существенных трудов по методу, жанру и стилю Кожинов отходит от проблем теории литературы, и, по словам самого литературоведа, во многом благодаря знакомству с книгой М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского». У него возникают новые приоритеты - поэзия, проза, сначала русская классическая, а затем и современная, позднее - история. По воспоминаниям современников Кожинов обладал удивительным чутьем на таланты. Такую способность можно назвать редчайшим даром предвидения. Вадим Валерианович - автор первой и до сих пор лучшей работы о творчестве Н. Рубцова, которого литературовед назвал «самым значительным поэтом нашего времени» [102], открыв художественную ценность его наследия.
Вадиму Кожинову неприемлемо было чистое литературоведение, не выходящее за рамки художественных стилей, потому в его работах наблюдается сочетание критики, литературоведения, истории, философии. Ученый смотрит на литературу
как «высший», «самый ценный плод» истории [200], во многом рассматривая историю в качестве показателя мировоззренческого уровня исследования. Наиболее ярко данный подход отражен в изданной в 1988 году кожиновской книге о Тютчеве [119], посвященной не только литературе, но в большей степени истории. Эта лучшая книга о великом русском поэте-мыслителе стала выдающимся явлением в отечественном литературоведении. Автор в значительной степени расширил представления о жизни и деятельности Ф. Тютчева, искажавшиеся по идеологическим причинам в советское время.
Большое место в творчестве В. Кожинова занимает критика. В этом плане, как не раз говорил сам Вадим Валерианович, его по-настоящему интересовали лишь явления литературы, имеющие основание полноправно войти в историю отечественной литературы [107]. Уже со второй половины 80-х годов Вадим Кожинов своим главным призванием в жизни называет историю. Великолепное знание русской литературы и культуры вообще, профессионализм и способность по-новому прочитать «загадочные страницы» истории России - вот основные черты личности Вадима Кожинова 1980 - 1990-х годов. За последнее десятилетие прошлого века им были написаны полтора десятка книг. Кожиновские книги «История Руси и русского Слова. Современный взгляд» [98], «Победы и беды России» [109], «Грех и святость русской истории» [96] и другие-это не только совершенно иной подход к истории России последних десяти веков, а еще и «опыт беспристрастного исследования».
Степень разработанности темы. Несмотря на то, что заслуги Кожинова перед русской культурой весомы, его наследие остаётся целостно неизученным. Предпринимались лишь отв котором так же «нравственное значение и ценность имеет <...> всеобщий, имеющий ценность для всех народов смысл бытия» [104, с. 164]. Анализируя романы Ф. Достоевского с позиции его «всемирности» и «всечеловечности», литературовед в работе «Величие Достоевского» (1970) обозначает особенность поведения его героев как обращенность ко всему миру, соотнесенность с целым миром, с человечеством. Герои-хранители идеи глубинного, открытого любящему и верующему сердцу духовного всеединства мира, «всечеловечности», совершают свои поступки «перед лицом мира» [112, с. 240]. Что это значит? Исследователь поясняет понятие «совершать поступки». Даже жить «перед лицом всего мира» - значит, чувствовать единение с этим миром и чувствовать ответственность перед ним, а также ответственность мира перед собой. В. Кожинов, совершенно справедливо, полагает, что Достоевский, как художник, создающий подобные персонажи, должен быть сам ответственен за человека и «человечество». Владыка Антоний (Алексей Павлович Храповицкий), выдающийся богослов, философ, отмечал, что каждый человек имеет образ Божий, который, облекшись в свойства его индивидуальной природы, должен создать индивидуальный, но в то же время идеальный характер [69]. Достоевский, по его словам, умел увидеть в каждом этот его идеальный образ и умел его полюбить. Потому именно эта любовь научила писателя обнаружить искру добра во всяком заблуждавшемся. Следовательно, наделяя героев этим чувством, автор извлекает его из собственного душевного опыта. Масштабность и серьезность подобного восприятия мира многое объясняет в Достоевском-человеке. Потому Кожинов видит в нем цельную личность, вопреки многочисленным исследованиям, посвященным дисгармонии и противоречивости личности писателя, литературовед подчеркивает, что «если чувство единства