Восприятие Э. Т. А. Гофмана в России 30 - 40-х годов XIX века : к проблеме формирования и трансформации культурного мифа

• Автор: Кожикова, Анна Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Череповец
• Количество страниц: 177 с. : ил.

Оглавление ч,
Глава 1. Истоки возникновения культурного мифа о Гофмане в 20-30-е годы XIX века
§ 1. Миф как историко-культурный феномен
§2. Первые русские читатели Гофмана
§3. Гофман в русских периодических изданиях
§4. Очерк А.И.Герцена «Гофман» и мифологизация биографии немецкого писателя
Выводы
Глава 2. Особенности формирования и трансформации культурного мифа о Гофмане в 30-40-е годы XIX века
Часть 1. Восприятие творчества Гофмана в кружке Н.В. Станкевича
§1. Феномен кружкового сознания и кружок Н.В.Станкевича. Гофман в оценке Н.В.Станкевича
§2. Участники кружка Н. В. Станкевича о Гофмане
§3. Гофман в оценке В.Г. Белинского
Часть 2. Рецепции гофмановского мифа в произведениях русских писателей 30-40-х годов XIX века
§ 1. Миф о Гофмане в рецепции И.И. Панаева
§2. Восприятие гофмановского мифа В.К. Кюхельбекером. Роман «Последний Колонна»
§3.Русские эпигоны Гофмана
Выводы
Заключение
Список литературы
Приложение
Приложение
В начале XIX века важной частью национального литературного процесса становятся произведения западноевропейской литературы, переведенные на русский язык. С одной стороны, переводная литература, будучи явлением вторичным по отношению к оригинальной литературе, была призвана устранить языковой и культурно-этнический барьер и при этом достоверно отразить стилистические особенности подлинника.1 С другой стороны, передача того или иного художественного произведения средствами другого языка давала широкие возможности для развития оригинального творчества в рамках отечественного литературного процесса. По словам А.Н. Гиривенко, переводная литература этого периода «находилась в пограничной области между оригинальным творчеством и целенаправленными попытками воссоздать инокультурный текст»2. Без глубокого анализа закономерностей развития переводной литературы невозможно восстановить целостную картину национального литературного развития.
Проблема влияния зарубежных авторов и их произведений на русских писателей применительно к 30-40-м годам XIX века не может считаться новой. Значительный вклад в изучение общих проблем переводной литературы и частных, но принципиальных вопросов русской рецепции отдельных зарубежных авторов и их творчества, внесли A.A. Асоян, В.Е. Багно, Н.И. Балашов, А.Б. Ботникова, В.Э. Вацуро, Я.И. Гордон, P.M. Горохова, Р.Ю. Данилевский, А.Н. Егунов, П.Р. Заборов, И.В. Карташова, И.М. Катарский, И.М. Левидова, Ю.Д. Левин, Л.Л. Нелюбин, А.Н. Николюкин, З.А. Старицина, Е.Г. Эткинд и многие другие отечественные ученые.
Сбор и систематизация научных данных по этой проблеме потребует ещё немало усилий специалистов, занятых в сфере литературной компаративистики
1 См.: Раренко М.Б. Перевод художественный // Литературная энциклопедия терминов и понятий / гл. ред. и сост. А.Н. Николюкин. М., 2001. С. 735-736.
2 Гиривенко А.Н. Из истории русского художественного перевода первой половины XIX века. Эпоха романтизма. М., 2002. С. 6.
и истории переводной литературы, но методологическая основа будущих исследований уже заложена в классических фундаментальных трудах М.П. Алексееева, В.М. Жирмунского, Н.И. Конрада, Д.С. Лихачева.
Нельзя не согласиться со справедливым высказыванием М.М. Бахтина о том, что литература является неотрывной частью культуры, ее невозможно понять «вне целостного контекста всей культуры данной эпохи».1 Таким контекстом рассматриваемого нами периода стал романтизм как доминирующее философско-эстетическое течение эпохи. Как известно, появление и усиление романтических тенденций приходится в основном на кризисные эпохи. По мнению Е.А. Маймина, «реальные источники романтической настроенности и романтического искусства в России следует искать, прежде всего, в войне 1812 года, в том, что было после войны, в ее последствиях для русской жизни и русского общественного самосознания»
Романтизм задал новую культурную парадигму, в рамках которой принципиальным становится сам процесс нового типа осмысления «иного» как экзотированного воплощения невыраженного «своего» в актуальном культурном процессе. В этот период идет процесс переосмысления творчества уже известных и читаемых в России европейских писателей конца XVIII века. Формируется принципиально новый, построенный на иных по сравнению с прошедшими десятилетиями принципах отбора, свод образцовых авторов, определяющих философские и эстетические параметры создания в русской культуре романтической картины мира. Ее неотъемлемой частью становятся произведения немецких романтиков, а одним из наиболее востребованных авторов оказывается Э.Т.А.Гофман.
Влияние Гофмана на русскую литературу носило «самый широкий и всеобъемлющий характер, представляло собой не единичные, более или менее случайные контакты, не выражение только индивидуальных писательских
'Бахтин М.М. Ответ на вопрос редакции «Нового мира» // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества/сост. С.Г. Бочаров. М., 1979. С. 329.
2 Маймин Е.А. О русском романтизме. М., 1975. С. 15.
суждение М.А. Черняк: «Массовая литература не может не ориентироваться на новые культурные стандарты, на изменившуюся шкалу ценностей»1.
В том, же году в журнале печатается переводной рассказ. Е. Адлер-Менара «Сродство душ», в котором дается описание маленького берлинского литературного общества, подобного серапионовскому кружку Гофмана. Участники этого кружка читают лучшие творения немецкой литературы и подвергают их строгому, но при этом дружескому разбору. Произведение наполнено беседами и рассказами о привидениях и телепатии, в нем встречается даже двойник одного из членов этого общества - Гаспара. Его ожидает незавидная участь: в духе Гофмана он умирает в доме сумасшедших после тщетных попыток соединить философию с «туманным мистицизмом»2.
В последние годы издания журнала в нем сотрудничала цоэтесса Е.П. . Ростопчина, с легкой руки которой В.Ф. Одоевский получил псевдоним «Hoffmann II»3. Кроме князя Одоевского, в круг общения графини Е.П. Ростопчиной входили В.А.Жуковский, А.С.Пушкин, П.А.Вяземский, И.С.Тургенев, П.А. Плетнев и другие выдающиеся личности этой эпохи, для которых творчество Гофмана не осталось не замеченным. В 1841 поэтесса знакомится с М.Ю. Лермонтовым, который пишет в это время повесть в стиле Гофмана «У графа В...был музыкальный вечер». С началом этой неоконченной повести, больше известной под названием «Штос», он и знакомит публику в доме Е.П. Ростопчиной.
Об этом мы узнаем из воспоминаний Е.П. Ростопчиной, которыми она делится с А. Дюма в своем письме от 27 августа/10 сентября 1858 года: «Однажды он объявил, что прочитает нам новый роман, под названием «Штос», причем он рассчитал, что ему понадобится, по крайней мере, четыре часа для его прочтения. Он потребовал, чтобы собрались вечером рано и чтобы двери были заперты для посторонних. Все его желания были исполнены, и
1 Черняк М.А. Феномен массовой литературы XX века. СПб, 2005. С. 40.
2 Адлер-Менар Е. Сродство душ // Галатея (М.). 1839. 4.1. № 8. С. 614-622.
3Письмо Е.П. Ростопчиной к В.Ф. Одоевскому от 4 февраля 1858 года // Ростопчина Е.П. Стихотворения. Проза. Письма/ сост., вступ. ст., подгот. текстов и примеч. Б.Н. Романова
М., 1986.