Традиции Л.Н. Толстого в исторической романистике М.А. Алданова

• Автор: Бобко, Елена Ивановна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Саратов
• Количество страниц: 255 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Тетралогия М.А. Алданова «Мыслитель»: полемический диалог с художественной историософией Л.Н. Толстого

1.1. Художественная концепция формирования личности

1.2. Принципы создания образов исторических героев

1.3. Осмысление природы исторического процесса

1.4. Своеобразие художественного историзма

1.5. Принципы жанрового мышления

ГЛАВА ВТОРАЯ. Художественные формулы исторической эпохи:

«Истоки» М.А. Алданова и «Анна Каренина» Л.Н. Толстого

2.1. Функции романа Л.Н. Толстого в идейно-художественной структуре «Истоков»

2.2. Художественные концепции личности: Мамонтов и Левин
2.3. Художественное воплощение категории «историческое»
2.4. Полемика о «научной науке» и «людях науки»
2.5. Опыт культуры в постижении исторического и человеческого бытия
2.6. «Мысль семейная» в романе М.А. Алданова
2.7. «Мысль народная» в «Истоках»
2.8. Цирковой мир в романе «Истоки»: переосмысление «роевого идеала» Л.Н. Толстого
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Художественное осмысление философии смерти Л.Н. Толстого в «Повести о смерти» М.А. Алданова
3.1. «Повесть о смерти» в контексте романного «диалога» с Толстым
3.2. Интеллектуальные поиски «субъективного бессмертия»
3.3. Служение идее как исторический и экзистенциальный выбор
3.4. «Мудрость немудрой жизни» в решении экзистенциальных вопросов
3.5. Исторические герои как «идейные инициативы» в поисках смысла жизни и смерти
3.6. Образ Бальзака: «другой» творческий опыт в диалоге о смерти
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Толстой и XX век в романе М.А. Алданова «Самоубийство»
4.1. Принципы художественно-философского осмысления исторических событий начала XX века
4.2. Образ Ленина: полемика с Толстым о роли личности в истории
4.3. Код Толстого в идейно-художественной структуре романа
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Своего рода «культ» Л.Н.Толстого в творческой биографии М.А. Алданова (1886-1957) - факт достаточно известный. Утверждение его осознанной ориентации на традиции великого предшественника звучит в мемуарной литературе, литературно-критических и исследовательских трудах современников писателя. Однако характер отношений М.А. Алданова с толстовской линией преемственности в литературной критике русского зарубежья получил разные определения:
• ученические литературные контаминации — в работах Г.В. Адамовича, Б.К. Зайцева, М. Раева. Г.В. Адамович писал: «<...> он (Алданов - Е.Б.) произносил два слова «Лев Николаевич» почти так, как люди верующие говорят «Господь Бог»1. Именно через призму продолжения жанровых традиций Л.Н.Толстого Адамович оценивает в своем отзыве роман Алданова «Истоки». Об «обожании» Толстого пишет в статье об Алданове Б.К. Зайцев2. М. Раев прямо связывает популярность исторических романов М. Алданова с особым отношением русской эмиграции к традиции Л.Н. Толстого: «<...> он следовал манере письма Толстого: простой и ясный стиль Алданова был, возможно, слегка более галльским, чем стиль мастера, но его живое изображение исторических персонажей и его философия истории также подчеркивали непредсказуемость последствий случайных событий и людских поступков»3;
• полемика с историко-философскими и нравственно-религиозными взглядами Толстого-«мыслителя» и следование художественному опыту Толстого-«психолога» - в статьях М.М. Карповича, монографии Ч.Н. Ли. М.М. Карпович высказывает суждения о «сближениях» и «расхождениях» принципов художественного историзма Алданова и Толстого. Алданова, по мысли М. Карповича, «<...>роднит с Толстым не только интерес к судьбе
1 Адамович Г. М.Алданов // Адамович Г. Одиночество и свобода. / Г. Адамович. СПб.: Logos, 1993. С. 78.
1 Зайцев Б. Алданов / Б. Зайцев // Литературное обозрение. 1994. № 7-8. С. 79.
3 Раев М. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919-1939 / М. Раев. М. : Прогресс-Академия, 1994. С. 129.

неисторических людей, свидетелей и жертв истории, но и стремление найти «простых смертных» за парадным, героическим обличьем исторических деятелей, в том числе и самых знаменитых»4. Полемика с автором «Войны и мира» осмыслена как историко-философская, в центр ее поставлен вопрос о роли личности в истории.
Ч.Н.Ли подчеркивал значимость для понимания художественного творчества Алданова его литературно-критического трактата «Толстой и Роллан» (1915), формулируя тезис о диалогическом характере отношения писателя к наследию предшественника: «<...>став сам беллетристом, Алданов как будто поставил себе целью исправить несколько неточностей в противоречивых ответах Толстого на поднятые им вечные вопросы. Можно считать это критическое исследование своего рода путеводителем по всему беллетристическому творчеству Алданова»5. Исследователь не проводит последовательно линию сопоставления художественного мировоззрения Алданова и Толстого, но делает принципиально важное замечание, касающееся своеобразия художественного осмысления Алдановым нравственно-философской проблематики, центральной в творчестве писателя-классика: «<..,>его (Алданова - Е.Б.) персонажи лишены духовного искательства героев Толстого <...>: преемственность культуры волнует их больше, чем бессмертие души»6; переосмысление толстовского типа художественно-исторического повествования - в оценках А.Амфитеатрова, И.Василевского (Не-Буквы), А.И.Солженицына. А. Амфитеатров, И.Василевский (Не-Буква) вписывали художественно-историческое творчество Алданова, «сближая» его с Д.С.Мережковским, в контекст традиции Ф.М.Достоевского, противопоставляя принципы романного мышления писателей: «<...> вместо огромной системы исторического романа, завещанной «Войной и миром» Толстого <...>, Алданов сознательно взялся за крохоборческую, головную, умничающую
4 Карпович М. М. Комментарии. М. Алданов и история / М. М. Карпович // Новый журнал. Нью-Йорк, 1956. № 47. С. 256.
5 Ли 4. Н. М.А. Алданов: жизнь и творчество / Ч. Н. Ли // Русская литература в эмиграции: сб. ст. / Под ред. Н. П. Полторацкого. Питтсбург, 1972. С. 97.
6 Там же.

авантюры (преимущественно испытательного типа)»68 героя акцентируют «внешний» сюжет, идеи случая и «объективной» иронии. Движение от романа воспитания к роману карьеры, связанное с изменением «переменной героя в формуле романа»69, подчеркивает своеобразие сюжетно-композиционных координат художественно-исторического повествования Алданова, пробле-матизацию70 «вертикали», что актуально в контексте диалога-полемики с Толстым.
В идейно-художественной системе тетралогии образ Штааля выполняет функцию остранения авторского начала, «объективизации» авторской позиции в разрешении историко-философских, нравственно-философских, экзистенциальных вопросов. Алданов выбирает тип героя, наиболее репрезентативный для романного воплощения авторского осмысления проблемы, которая обозначена им как центральная: «человек в истории» и «история в человеке».
1.2. Принципы создания образов исторических героев
Полемика с идеей провиденциальности истории, «моральным императивом» как онтологической и гносеологической категорией, трактовкой роли личности в истории и понятия «историческое», оценкой конкретных исторических лиц в романе-эпопее Толстого во многом, на наш взгляд, определяет авторскую стратегию создания образов исторических героев в «Мыслителе». «Очень трудно представить орудием высших, скрытых от человека целей русских деятелей той эпохи, от Аракчеева до Шервуда-Верного, от Марии Нарышкиной до Настасьи Минкиной» (VI, 42), - подчеркивал Алданов в «Загадке Толстого», оспаривая с позиции исторической достоверности «лицевые идеи» историософии «Войны и мира».
6S Бахтин М. М. Роман воспитания и его значение в истории реализма
69 Там же.
70 Термин «проблематизация» трактуется нами с опорой на слова М. Хайдеггера: «Поставленное под вопрос прежде всего вверено мысли как подлежащее осмыслению, а никоим образом не вытолкнуто в бесплодную пустоту разъедающего скепсиса». См.: Хайдеггер М. Бытие и время / М. Хайдеггер. Харьков : Фолио, 1993. С. 97.