Поэтика сказа в русской литературе 1970-2000-х годов

• Автор: Авраменко, Алёна Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 214 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение

Глава I Сказ в литературной науке: история и теория

Глава II Традиционная сказовая манера (Юз Алешковский «Николай Николаевич», С. М. Гандлевский «<НРЗБ>»,

А. Г. Найман «Любовный интерес»)

2.1 Образ героя-рассказчика в традиционном сказе

2.2 Специфика выражения авторской позиции

2.3 Основные сказовые установки

Г лава III Сказовые произведения в художественной практике постмодернизма (Венедикт Ерофеев «Москва — Петушки»,

Саша Соколов «Школа для дураков»)

3.1 Образ героя-рассказчика

3.2 Проблема соотношения автора и героя
3.3 Сказовые установки и парадигма художественности постмодернизма (диалогизм, игра, интертекстуальность)
Заключение
Библиографический список

Введение
Исследователи русской литературы последней трети XX века отмечают несколько тенденций в ее функционировании. Многие из ученых подчеркивают тот факт, что «...наиболее очевидной новой чертой <...> в современной литературе является <...> широчайшее освоение разговорного языка» (II: 120, с. 65)1. В 1960-1980-е годы, по их замечаниям, происходит преодоление обезличенного речеведения и активизация стилевых поисков, «...ведущих к выработке самобытных речевых организаций» (II: 110, с. 90). Немаловажным оказалось и усиление по сравнению с послевоенными годами внимания писателей к человеческому сознанию, проблемам человеческого характера, внутреннему миру личности. Необходимо учитывать также и то, что в этот период художественная литература становится более «раскрепощенной», свободной, постепенно освобождаясь от скрытого и явного гнета со стороны официальных властей. В подобных условиях не могла не актуализироваться сказовая форма повествования, чрезвычайно восприимчивая к слову героя и в наибольшей степени отвечающая повышенному интересу авторов к живой разговорной речи, повседневным «речевым жанрам» (II: 110, с. 91) и к человеческой индивидуальности.
Сказ как форма повествования уже на протяжении многих десятилетий предстает объектом пристального внимания со стороны исследователей. Известно, что сказ особенно активно использовался авторами на рубеже Х1Х-ХХ веков (однако и до этого времени сказовая манера привлекала внимание писателей — стоит упомянуть произведения А. С. Пушкина, Н. С. Лескова, В. И. Даля, Н. В. Гоголя), что связано с особым характером этой эпохи, когда в литературе происходило интенсивное обновление эстетических ориентиров. Перелом веков всегда является временем переходным и порождает переосмысление основ во многих сферах человеческой деятельности, в нашей же стране данное время совпало еще и с историческими катаклизмами.
Многие литературные школы начала XX века заявляли о разрыве с традицией, отрицали опыт предшественников, пусть даже бесспорно великих (вспом-
1 В этом с ним соглашается и И. А. Каргашин (II: 110, с. 90-121).
В диссертации мы разграничиваем внутритекстовые и постраничные сноски. Постраничные сноски представляют собой примечания автора работы, внутритекстовые — ссылки на литературу с указанием номера раздела и порядкового номера источника в соответствии с библиографическим списком.
ним манифест футуристов «Пощечина общественному вкусу»). Подобная оценка традиции неизбежно приводила к поиску других путей освоения реальности, иных форм, нового отношения к языку — к обновлению литературы в целом.
A. Крученых создает свой «заумный» язык, символисты говорят об иррациональности и многозначности слова. Соответственно, обостряется и интерес к «живому» слову, к разговорной речи, появляются сказовые произведения А. М. Ремизова, Е. И. Замятина, А. П. Платонова, Вс. Иванова, И. Бабеля, М. М. Зощенко, Саши Черного. Сказ как ориентация на живую разговорную речь привлекал внимание данных авторов тем, что давал возможность выразить стихию языка, а не писать «старым» языком, скованным нормами грамматики. Сказовая манера позволяла экспериментировать с языком, осваивать его многообразные возможности. Кроме того, сказ помогал ввести в литературу героя, интересного автору в качестве представителя той или иной среды («Солдатские сказки» Саши Черного, несколько рассказов «Конармии» И. Бабеля). Тогда же публикуются первые работы, посвященные произведениям, написанным в сказовой форме, которая осознается учеными как один из важнейших типов речеведения в русской литературе.
Сказ как особая манера претерпевал различные изменения, но не вызывает сомнения тот факт, что он не теряет своей актуальности, в русской литературе 1970-2000-х годов сказ предстает достаточно продуктивной формой. Данную тенденцию отмечают и литературоведы: так, Игорь Алексеевич Каргашин в своей монографии неоднократно подчеркивает, что «...в современной прозе происходит интенсивное развитие сказовой формы» (II: 110, с. 93). Ориентируясь на сказовую традицию создают свои произведения В. Белов, С. Залыгин,
B. Шукшин, Ф. Абрамов, Б. Можаев, Л. Петрушевская, И. Митрофанов, А. Львов и др. Сказовая повествовательная техника продолжает интересовать ученых и как теоретическая проблема, и в прикладном аспекте, о чем свидетельствует множество работ, посвященных сказу в русской литературе Х1Х-ХХ веков.
На основе анализа и обобщения работ по проблеме сказа мы пришли к выводу, что, исследуя реализацию данной манеры речеведения в тексте, необходимо исходить из триединства сказа: анализа сказовых установок, образа героя-рассказчика и особенностей авторской позиции в ее соотношении с позицией

в которых сымитирована не непосредственно разговорная речь, а лишь наличествует «установка» на такую имитацию.
Ценность работ ученого состоит не только в том, что стихотворный сказ здесь признается одной из особых, специфичных разновидностей сказа, но и в.том, что автор, учитывая основные характеристики данной художественной формы (указанные М. М. Бахтиным и В. В. Виноградовым, но без подробного анализа, как в «Поэтике сказа»), вполне убедительно решает некоторые проблемы, связанные с этой формой повествования, прежде всего —отграничение сказа от «сказоподобных» форм (авторской речи от первого лица, дневников, писем, литературно обработанной речи рассказчика).
Изучая сказовую манеру, необходимо также иметь четкое представление о некоторых спорных вопросах поэтики сказа. Это принципиально важно, поскольку, давая определение тому или иному понятию, в первую очередь требуется отграничить его от других смежных с ним или близких ему явлений. Во-первых, сказ как манеру речеведения не следует считать особым жанром, это всего лишь одна из возможных форм, манер повествования. Жанр предстает категорией более высокой степени абстракции, тогда как манера повествования — эго конкретная реализация многообразных возможностей того или иного жанра на практике. Если мы называем сказ особым жанром, то необходимо выделить те признаки, которые отличали бы его от других жанров и утверждали бы его суверенитет. При анализе работ ученых, считающих сказ жанром, оказывается, что жанровые признаки, выделяемые ими, дублируют атрибуты уже известных литературоведению жанров (II: 167, 195, 200, 224).
Традиционно как об особом жанре говорят о литературном сказе, о чем мы уже упоминали выше. Исследователи же сказа как фольклорного явления некоторое время назад считали и фольклорный сказ особым новым жанром, однако «сказы» оказались преданиями, легендами, сказками, воспоминаниями, то есть жанрами, которые существуют уже многие сотни лет (II: 47, с. 51-53). На неправомерность выделения фольклорного сказа как отдельного жанра указывают и сами фольклористы и собиратели фольклора (II: 167). То же можно сказать и о сказе в нашем понимании. Сказом может быть написан рассказ (произ-