Особенности художественного мира романов В.М. Шукшина

• Автор: Чепорнюк, Елена Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Череповец
• Количество страниц: 180 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

1. Глава I. Автор и герои в художественном мире романов В.М. Шукшина.

§ 1. Структура повествования: Образ рассказчика. Сказовое начало с

§ 2. Способы раскрытия образов персонажей

§ 3. Роль пейзажа в художественном мире романов В.М. Шукшина.

Психологический пейзаж

Выводы по Главе I

2. Глава II. Романный хронотоп и особенности предметного мира произведений писателя.
§ 1. Время и пространство в романе В.М. Шукшина «Любавины».
Хронотоп деревни
§ 2. Пространственно-временная организация романа В.М. Шукшина «Я пришел дать вам волю». Хронотоп дороги
§ 3. Формы субъективного времени и пространства в произведениях писателя
§ 4. Предметный мир романов В.М. Шукшина
Выводы по Главе II
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Творчество В.М. Шукшина традиционно воспринималось в контексте «деревенской» прозы, ставшей одним из наиболее значительных литературных явлений XX века. По сути «деревенская» проза явилась фактом не только литературной, но и общественной жизни. Ее возникновение обусловлено как субъективными, так и объективными причинами, важнейшей из которых стала Великая Отечественная война, которая обнажила связи человечества, обнаружила общность судеб людей и народов и заставила писателей размышлять о характере эпохи.
Жанровый диапазон произведений В.М. Шукшина весьма широк и разнообразен, но именно рассказы обеспечили писателю значительное место в русской литературе XX века. Исследователей творчества В.М. Шукшина по преимуществу интересовали малые эпические жанры, и до последнего времени в науке не уделялось должного внимания его романам, а обращение автора к крупной форме эпоса рассматривалось скорее как исключение из правила.
За более чем сорокалетнюю историю шукшиноведение пережило несколько этапов своего развития. О творчестве автора «Сельских жителей» писали Л. Аннинский, В. Апухтина, Г. Белая, В. Горн, Л. Емельянов, И. Золотус-ский, Н. Лейдерман, Б. Панкин1 и др.
Главное направление научных исследований было задано Л.А. Аннинским, который, с одной стороны, стремился постичь мировоззрение В.М. Шукшина, целостность его творчества, а с другой - осмыслить противоречивую, сложную природу шукшинского героя, предприняв попытку создать социально-
1 См., например: Аннинский Л.А. «Шукшинская жизнь» II Литературное обозрение. - 1974. - № 1. - С. 50-55: Апухтина В.А. Проза В. Шукшина. - М., 1986; Горн В.Ф. Василий Шукшин: Штрихи к портрету. - М., 1993; Емельянов Л.И. Василий Шукшин: Очерк творчества. - М., 1983; Золотусский И. История, исповедь, легенда // Литературное обозрение. - 1979. — № 3. - С. 55-57; Золотусский И. Разин у Шукшина // Золотусский И. Очная ставка с памятью. - М., 1983. - С. 85-93; Золотусский И. «Совесть, совесть, совесть» // Золотусский И. Очная ставка с памятью. - М., 1983. - С. 26-34; Лейдерман Н. Мироздание но Шукшину // Урал. - 1982. - № з. _ с. 175-185; Панкин Б. Василий Шукшин и его «чудики» // Панкин Б. Строгая литература. - М., 1982. - С. 188-210 и др.

психологическую типологию характеров («чудик» - «крепкий мужик», герой -антигерой). Отметив категорию странности персонажей, приверженность автора к «нелогичной, странной, чудной душе», которую он знает и чувствует, ученый указал на неоднородность и сложность этого «мятежного мира».
Исследователи творчества В.М. Шукшина подчеркивали наличие игрового начала в текстах писателя. Основываясь на известных идеях М.М. Бахтина (о «внутренне-диалогическом отношении слова к тому же слову в чужом контексте, в чужих устах...»), Г.А. Белая проанализировала «карнавальную» природу слова в произведениях В.М. Шукшина, представляющую собой «игру словесными клише», «переодевание», «смену социальных масок», за которыми просматривается «несовпадение жизни, как она есть, и жизни, как она представляется герою»
В книгах и статьях о В.М. Шукшине В. Гришаев, В. Коробов 2 и др. проделали большую работу по систематизации и публикации биографического материала. В ряде исследований выдвигались гипотезы относительно некоторых биографических фактов, основанные на противоречивых воспоминаниях свидетелей и «неточных» сведениях об отдельных периодах жизни, представленных самим автором (вступительные экзамены во ВГИК, годы скитаний (1947-1949), служба на флоте и «морские» истории и пр.), что позволяет говорить и о существующей в шукшиноведении мифологизации личности писателя, и о том, что, подобно многим крупным художникам XX столетия, В.М. Шукшин был причастен к сотворению мифа о себе.
1 Белая Г.А. Парадоксы и открытия Василия Шукшина И Белая Г.А. Художественный мир современной прозы. -М., 1983.
2 Гришаев В. Несколько слов в биографию В.М. Шукшина // Сибирские огни. - 1983. - № 4. - С. 165-168; Коробов Вл. Василий Шукшин; Творчество. Личность. - М., 1977.

глухом месте»', «Что хотел он от жизни? Многого»', «Играла скорбная музыка... Белый, в цветах, в красном гробу крепко спал Кузьма Николаевич Родионов. И какой же это был нерушимый, какой глубокий сон!» и др. Риторические вопросы и восклицания призваны усилить экспрессивность речи и подчеркнуть ее непосредственную адресованность.
Иллюзию недоговоренности, паузы в ситуации рассказывания в книгах «Любавины» и «Я пришел дать вам волю» создают многочисленные предложения, заканчивающиеся многоточием:
«Казаки подошли совсем близко... Степан выпрямился и гаркнул»', Полсотни ребят у воды машут саблями. Загорелые, потные тела играют мускулами... Красиво»', «Казак особенно почему-то охоч поспорить в торговом деле с татарином, калмыком и ... с бабой»', «И как пришли к стружкам, тут и все: торговлишка открылась, виночерпии тут как тут, праздник опять готов раскинуться, море человеческое закачалось, заходило волнами...»', «И наконец Гринька попался... В своей деревне, до обидного просто»', «Стали Поповы жить. Поставили небольшую избенку, наплодили детей кучу... И так и остались в постоянной бедности»; «Теперь обрыв надвигался быстро. Пашка чего-то медлил, не прыгал... Прыгнул, когда до берега оставалось ліетров десять. Упал. Слышал, как особенно сильно грохотнули бочки, взвыл мотор...» и др.
Такого рода конструкции не только подчеркивают экспрессивность повествования, но и создают эффект включения воображаемого собеседника в процесс рассказывания путем наделения его возможностью додумывать, домысливать представленные ситуации.
Впечатление непосредственного общения с читателем-собеседником в произведениях писателя возникает за счет употребления парцеллированных конструкций, содержащих отрицание «нет»:
«Испытывал ли он угрызения совести, когда вступал в партию и скрывал правду об отце и матери? Нет»; «Нет, не так давно задумал Фрол Минаев измену <...>»; «Нет, не зря Степан Тимофеевич так люто ненавидел бумаги